Избранные труды

Объектом уголовно-правовых отношений является деятельность карательных органов и преступника в период с момента совершения преступления до момента избрания судом меры наказания, объектом же исправительно-трудовых отношений является деятельность в период практического исполнения наказания. Особенности предметов правового регулирования этих отраслей права не позволяют рассматривать советскую исправительно-трудовую политику в качестве составной части уголовной политики, а исправительно-трудовое право в качестве составной части уголовного права. Это нельзя делать еще и потому, что в будущем, по мере сужения сферы применения уголовного наказания, нормами исправительно-трудового права все больше и больше будет регулироваться практическое исполнение мер исправительно-трудового воздействия, не являющихся наказанием.

По предмету правового регулирования исправительно-трудовое право отличается и от других отраслей права: уголовно-процессуального, административного и трудового права.

Таким образом, исправительно-трудовое право имеет свой предмет регулирования. Отношения, составляющие этот предмет, многообразны и сложны, что вызывает необходимость издания самостоятельных законодательных актов для их регулирования – Основ исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик и республиканских кодексов.

Все это свидетельствует о том, что советское исправительно-трудовое право является отраслью советского права.

Классификация преступников и ее значение [600] Н. А. Беляев

Индивидуализация исполнения наказания – важный принцип советского исправительно-трудового права и советской исправительно-трудовой политики. Этот принцип проявляется прежде всего в том, что при проведении воспитательной работы с осужденными учитываются индивидуальные особенности каждого из них. Вместе с тем он может практически претворяться в жизнь путем учета особенностей, присущих группам осужденных, объединенных по какому-либо общему, имеющему существенное значение признаку. [601] Поэтому определение однородных групп преступников, и в частности однородных групп заключенных, имеет серьезное значение для построения воспитательной работы в процессе исполнения наказания, в особенности в местах лишения свободы.

600

1965

ВЕСТНИК ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

№ 5

601

«Советская психология стоит на позициях единства в характере единичного, индивидуального и типического, общего, группового, на позициях социально-исторического подхода к анализу характера. Каждый характер выражает не только индивидуальные черты, но и черты, общие для той или иной группы людей, так как наряду с индивидуально-своеобразным жизненным путем каждого человека имеют место и общие условия жизни и воспитания» (Крутецкий В. А. Проблема характера в советской психологии // Психологическая наука в СССР. Т. II. М., Изд-во АПН РСФСР. 1960. С. 55–56).

Советские теоретики уголовного и исправительно-трудового права по-разному оценивают значение классификации преступников. Некоторые (их меньшинство) считают, что классификация преступников подрывает принцип индивидуального подхода, порождает шаблон в воспитательной работе.

А. В. Снегов в выступлении на теоретической конференции в Москве в 1957 г. говорил, что «надо бояться классификации, так как в отношении каждой такой группы заключенных у нас будет применен шаблон, а шаблон, как известно, способен умертвить самое благое начинание. Задача работников исправительно-трудовой системы – суметь на основе анализа конкретной индивидуальной жизни каждого заключенного найти ключ к его душе, к его сознанию. А шаблонность, которую способны породить формальные классификации, мне кажется, является в этих условиях опасной». [602]

602

В. Л. Бильшай на этой же конференции говорил: «Классификация и индивидуализация – вещи разные. При индивидуализации перед сотрудниками исправительно-трудового учреждения встает живой человек с его собственным именем, биографией, семьей, судимостью, средой, коллективом, где он до этого работал, с его профессией, психикой, нравственными качествами, человеческим достоинством и т. д. Чтобы из этого человека не получился рецидивист, надо с самого начала дать ему подходящую работу, интересоваться его жизнью и т. д. Классификация же превращает живого, конкретного человека в нарицательную единицу, в безликий номер».

Вряд ли это опасение обоснованно.

Классификация заключенных не только не затрудняет, а наоборот, облегчает индивидуальную работу. Совершенно очевидно, например, что значительно легче работать с заключенным, если в отряде сконцентрированы осужденные за совершение однородных преступлений (например, корыстных), чем тогда, когда состав отряда «разношерстный» (убийцы, мошенники, насильники и т. д.).

Шаблон о работе зависит не от наличия или отсутствия классификации заключенных, а от качества подготовки работников исправительно-трудовых учреждений, от их умения и желания работать.

Больше того, классификация заключенных не позволяет работать по шаблону. При разбивке заключенных на группы (категории), отличающиеся друг от друга какими-то существенными признаками, воспитатель уже не сможет одинаково строить воспитательную работу во всех группах, он будет вынужден учитывать специфику групп при планировании и осуществлении воспитательных мероприятий.

Поэтому более правильной представляется позиция теоретических и практических работников, которые рассматривают классификацию преступников (в том числе и лишенных свободы) как важное средство достижения целей наказания (А. А. Герцензон, Н. И. Загородников, Б. С. Утевский, М. Д. Шаргородский и др.).

Классификация заключенных в своей основе должна опираться на данные советской психологии о классификации типов характера, поскольку задача исправления и перевоспитания преступника сводится к изменению свойств его характера и личности.

A. Г. Ковалев и В. Н. Мясищев указывают, что предпосылкой решения вопроса о классификации типов характера должно быть установление типических соотношений и типических сочетаний следующих психологических свойств:

«А. Отношения: 1) соотношение коллективно-общественного и индивидуально-личного; 2) доминирующие отношения; 3) идейный уровень; 4) уровень и тип интеллектуального развития; 5) творческие возможности человека; 6) уровень волевого развития в его соотношении с особенностями интеллектуального развития и эмоционально-темпераментных качеств.

Б. Динамика реактивности: 7) особенности эмоциональности и темперамента.

B. Основные структурные особенности: 8) цельность, уравновешенность или неуравновешенность, противоречивость, устойчивость, неустойчивость; 9) богатство личности; 10) соответствие внутреннего содержания и внешней стороны поведения». [603]

И. В. Страхов считает, что в основу типологии характеров могут быть положены следующие линии характерологических различий: 1) целеустремленность в деятельности; 2) творческое начало в образе действий; 3) единство и цельность характера; 4) полнота и многосторонность его свойств; 5) своеобразие ведущих стержневых проявлений характера; 6) сила характера; 7) уравновешенность характера; 8) морально-психологическая характеристика взаимоотношений человека с окружающими людьми; 9) взаимопомощь в труде; 10) внешнее выражение характера в формах обращения. [604]

603

Ковалев А. Г., Мясищев В. Н. Психические особенности человека. Т. 1. Характер. Изд-во ЛГУ. 1957. С. 179.

604

Страхов И. В. Проблема характера в работах кафедры психологии Саратовского педагогического института // Вопросы философии. 1958. № 5.

Несколько в ином плане идут исследования Н. Д. Левитова и многих других психологов (Г. И. Бузенков, Н. С. Лукин, Н. И. Судаков и др.).

Н. Д. Левитов намечает три возможных пути типологии характеров:

1) за основу типологии можно взять какую-либо существенную черту характера или несколько взаимосвязанных черт и выделить группы людей в зависимости от типологических проявлений данной черты;

2) можно классифицировать группы людей по соотношению нескольких черт характера;

3) можно взять определенную группу людей и найти, какими типическими чертами характера эта группа отличается от других людей. [605]

605

Левитов Н. Д. Проблема психических состояний // Вопросы психологии. 1955. № 2.

Для классификации преступников, и в частности лиц, отбывающих лишение свободы, наиболее приемлемым является путь, который предлагается Н. Д. Левитовым и другими сторонниками этой позиции. Классификация заключенных в зависимости от соотношения всех основных свойств характера, во-первых, чрезвычайно трудна [606] и, во-вторых, не вызывается необходимостью. Хотя для правильной организации работы исправительно-трудовых учреждений мало знать только свойства характера, которые привели данное лицо к совершению преступления, а нужно знать личность и характер в целом, вместе с тем когда встает вопрос о классификации заключенных, то совершенно очевидно, что нет никакой необходимости разделять заключенных на группы в зависимости от свойств личности и характера, которые никакого отношения к преступлению не имеют. Например, заключенный Р., осужденный за развратные действия, и заключенный К., осужденный за хулиганство, до осуждения постоянно работали, честно относились к труду, бережно хранили вверенное им государственное имущество и т. д. Однако эти общие черты никак не объединяют их с точки зрения тех целей, которые стоят перед исправительно-трудовым учреждением.

606

«Проблема психологической типологии, т. е. выделения типов, и связанная с ней проблема классификации наиболее сложных психологических типов характеров – труднейшие задачи. Возможности их разрешения, пожалуй, более, чем где-либо, отстают от требований» (Ковалев А. Г., Мясищев В. Н. Указ. соч. С. 168).

В качестве классификационного признака необходимо брать те свойства характера и личности, которые объединяют ту или иную группу преступников именно как преступников и которые подлежат уничтожению в процессе исполнения наказания.

В советском уголовном праве первоначальным классификационным признаком является состав преступления, уголовно-правовая квалификация деяния. Совершение лицом того или иного преступления есть результат и показатель наличия у него определенных противоречащих коммунистической морали свойств. Различные по своему содержанию свойства личности приводят при соответствующих условиях к совершению различных преступлений: свойства личности расхитителя социалистического имущества несомненно отличаются от свойств личности осужденного за изнасилование, пороки сознания мошенника отличаются от пороков сознания хулигана и т. д.