Избранный

своими - и о Дражайшая Дева Летописеца, когда она перестала сдерживаться, он поступил

так же. У Кора был вкус секса и отчаяния, и вскоре его руки сделались грубее, по тихой

тускло освещенной спальне прокатился его рык. Воистину, он больше не осторожничал с

ней, подминая ее под себя, его тело повалило ее на подушки, колено вторглось меж ее ног,

заставляя их широко раздвинуться...

Он мгновенно остановился и дернулся назад.

– Лейла... любовь моя, я на грани...

– Возьми меня. Скорее, просто возьми меня... я и без того слишком долго ждала.

Кор обнажил клыки и зашипел, глаза сверкнули намерениями, которые могли

показаться нечестивыми, но для нее это было то, что нужно.

– Позволь мне посмотреть на тебя, я должен увидеть твое тело, - простонал он,

спускаясь ладонью к ее талии.

Лейла выгнулась, когда он подхватил низ ее рубашки и начал задирать его от

живота к...

Когда показалась ее грудь, Кор ахнул.

– О, сладчайшая женщина.

Он застыл от вида ее напряженных сосков, и она сама довела работу до конца,

стягивая ткань с туловища и отбрасывая куда попало. Когда она вновь откинулась на

подушки, Кор поднялся на коленях, оседлав ее бедра своими согнутыми ногами.

Его руки по-настоящему тряслись, когда он кончиками пальцев провел по ее

ключице и ниже, к грудям.

– Ты еще более потрясающая, чем я представлял в своих фантазиях.

Когда его жадный и полный благоговения взгляд скользнул по ее обнаженной

кожей, Лейла поняла, что чувство красоты не имеет ничего общего с внешностью. Это

состояние разума - и ничто не способно повергнуть женщину в это состояние быстрее, чем

мужчина, смотрящий на нее так, как сейчас смотрел Кор.

– Спасибо тебе, - прошептала она.

– Это я должен благодарить тебя за дар твоей плоти.

Нависая над ней, Кор казался огромным, несмотря на потерю веса - плечи его

казались такими широкими, а грудь - такой мощной в этой толстовке. И когда он нагнулся,

чтобы прижаться губами к ее горлу, швы на его одежде затрещали, кое-где надрываясь.

С колотящимся сердцем и жаром, ревущим в венах, Лейла вновь выгнулась, когда

он принялся водить губами по ее телу, поглаживая кожу. Тем временем его руки, его

невероятные руки накрыли ее груди - и затем он занялся сосками, целуя, втягивая в рот то

один, то другой.

В ответ ее тело сдалось ему, точно лишившись всех костей, изначальная волна

спешки слегка отступила, и Лейла оказалась рабой ощущений.

Пока он боготворил ее груди, у нее мелькнула смутная мысль, что она каким-то

образом прошла полный круг. Обученная эросу Избранная, чьей единственной целью было

ублажение Праймэйла и вынашивание его детей, она достигла зрелости и начала

услужение тогда, когда по сути служить было некому. Предыдущий Праймэйл трагически

окончил свои дни, а нового еще не назначили. И потому она ждала... пока на это место не

пришел Фьюри. Однако он взял лишь единственную пару и не стал ложиться с другой. И

она вновь ждала, жизнь приобретала новые очертания по мере того, как Фьюри освободил

https://vk.com/vmrosland

ее и ее сестер из Святилища, разрешая Избранным спуститься на землю и наделяя их

небывалой независимостью.

Но для нее там не было любви. И не было секса.

Лишь недолгая безумная страсть с Куином, которая, как она осознала, была лишь

иллюзией в сравнении с тем, что этот мужчина испытывал к Блэю, своей истинной второй

половинке.

И все же эти двое мужчин не были вместе, казалось, что они обречены прожить

свои жизни раздельно. Так что когда пришла ее жажда, она попросила Куина услужить ей

– не потому, что он любил ее, а потому что в то время он был таким же потерянным, как

она. В те ужасные часы ее страдания они легли вместе лишь ради оплодотворения, и это

сработало.

Она мало что помнила из самих действий, и не хотела вспоминать.

Особенно учитывая то, какими теперь стали ее отношения с Куином.

Таким образом, вопреки факту родов, она все еще была девственницей, незнакомой

с любящими, заботливыми прикосновениями... сексуального партнера, которого она

любила и который любил ее в ответ.

– Я так рада, что это ты, - сказала она, наблюдая, как его язык кружит вокруг ее

соска.

Глаза Кора метнулись к ней, и когда они потемнели от ненависти к себе, она

пожалела, что не может избавить его от этой эмоции.

– Нет, - она коснулась его губ кончиками пальцев, не давая заговорить.
– Это мне

решать, а не тебе судить. И пожалуйста... не останавливайся.

Кор покачал головой. Но потом он спустился до пояса ее леггинсов, губы ласкали

ее все ниже, и он подцепил эластичную ткань пальцами.

– Ты уверена?
– хрипло сказал он.
– Как только я сниму это, возврата не будет.

– Не останавливайся. Никогда.

Он прикусил нижнюю губу клыками.

– Моя женщина...

А затем он стянул ее леггинсы вместе с трусиками, обнажая ее естество перед

своим горячим взглядом.

О, как его глаза блуждали всюду, по ее ногам и лишенному волос естеству, низу ее

живота... и вновь возвращаясь к грудям.

Его связующий аромат усилился настолько, что она не чувствовала никаких других

запахов.

Теперь Кор действовал осторожно, вытянувшись над ней, бережно перенося свой

вес, двигаясь медленно. И ощущение твердого бугра под толстыми штанами заставило ее

выгнуть бедра и потереться об него своим естеством.

Он вновь поцеловал ее, и когда его язык проник в ее рот, встречаясь с ее