Издержки дипломатии

– Шад рассказал мне о ваших отношениях. — Никакого рaздражения или злости в голосе не промелькнуло, но это ни о чём не говорило, она прекрасно умела держать себя в руках. – Мне интересно, каким ты видишь их будущее.

– У этих отношений нет будущего, – ответила я ровно. – Шад говорил, что ты настаиваешь на его браке, и мне жаль, что у тебя не получилось уговорить его передумать. Это был бы лучший выход для всех. Но он упрямый. Всё это было обдумано много раз, оговорено и пережито, поэтому к ситуации я относилась философски, старалась жить в ней сегодняшним днём.

Слишком горько и больно, даже несмотря на то, что эти чувства давно стали привычными. Но я точно не собиралась показывать свои переживания этой женщине.

– Ты считаешь, что он тебя недостоин?

– чуть сощурилась Шаиста.

– Не надо этих примитивных провокаций, - поморщилась я в ответ. – И проверок не надо. Никогда не поверю, что ты не понимаешь главной и единственной проблемы.

– Kакой именно?
– она слегка склонила голову набок.

– Хорошо, давай подробнее. Я ведь могу рассчитывать, что этот разговор останется между нами?

– Kлянусь Предками, этот разговор – только для нас двоих, – спокойно подтвердила шайтара, и я уважительно склонила голову. Когда шаман такой силы даёт такие обещания – это серьёзно.

– Твой сын – Эхо, один из трёх командиров «Байталы», объявленный в международный розыск. Да и вся эта организация – вне закона, в том числе в моей стране. Если вдруг наша связь станет достоянием общественности, а уж тем более если я возьму его в мужья, даже если я при этом оставлю службу, выйдет большой и безобразный скандал. Да, его получится замять, да, глобально Орде это как укус овода в круп, но я не хочу войти в историю отечественной дипломатии вот так. И как бы я ни любила Шада, предавать ради этого родину и подставлять коллег я не собираюсь. K счастью, он и сам прекрасно всё это понимает и не настаивает на большем. Как бы нам обоим этого большего ни хотелось. Так достаточно подробно?

– н не всегда будет командиром «Байталы», – заметила она.

– Но и в этом случае он останется твоим сыном, – возразила я. – И раз уж у нас тут такой откровенный разговор… Если у тебя всё получится, и ты сумеешь стать новой Великой Матерью Кулаб-тана, наши с Шадом отношения станут невозможны даже в их нынешнем виде. Его положение не допустит связи с иностранным дипломатом, остальные шайтары такого не простят. Да и моё начальство подобного не оценит и никогда не поверит, что всё это – результат подросткового эмоционального бунта, а не измена. Шаду лучше найти какую–то подходящую шайтару, по твоему или его собственному выбору. Но он не послушал в этом вопросе тебя, не послушает и меня.

– А ты сама не можешь его бросить, потому что?.. – прежним ровным тоном спросила она.

– Потому что Шад очень упрямый, настойчивый и прекрасно знает о моих к нему чувствах. Я несколько раз заговаривала с ним о том, что нам лучше расстаться, но… – Я запнулась, пытаясь сформулировать мысль так, чтобы это можно было сказать шайтаре.

 У Шада имелся прекрасный и действенный способ заставить меня сменить тему. Я не могла не отвечать на его поцелуи, это было сильнее меня. Не отвечать на поцелуи, не поддаваться на провокации, настоять на своём… Если бы я могла, давно бы уже сделала! Но расставаться с ним следовало еще пятнадцать лет назад, когда для нас обоих это был способ пощекотать нервы и получить удовольствие от близости. Kогда нам было пронзительно хорошо вместе, но это «хорошо» ещё не проросло корнями в сердце настолько глубоко, что уже не вырвешь. Как можно бросить того, кого уже давно ощущаешь частью себя? Но рассказывать всё это Шаисте я не собиралась. Мы с ней временные союзники, и только.

– Но он только отмахивается, - продолжила я. – Моей настойчивости против его упрямства недостаточно. Да и… – я опять запнулась, но только махнула рукой и закончила скомканно: – В общем, для прекращения этих отношений нужна сознательная воля обоих участников, моей не хватает. Предваряя твой следующий и самый важный вопрос, я понятия не имею, как выйти из этой ситуации без потерь. И если ты сумеешь что-нибудь придумать, буду благодарна.

Несколько секунд Шаиста задумчиво разглядывала меня. Светло-карие, скорее даже жёлтые глаза её оставались непроницаемыми, и это озадачивало. Я ждала как минимум неудовольствия или хоть каких-то претензий, но их не было. Шайтара как будто всё для себя решила ещё до начала разговора и спрашивала только для порядка. С другой стороны, у неё было полгода для принятия решения.

– Шад хранит тебе верность, – рассеянно заговорила она наконец. – Он холост, для всех – у него нет постоянной женщины, но он отвечает отказом всем, кто предлагает любые отношения, даже на одну ночь. Из-за этого у него порой возникают проблемы с подчинёнными, потому что ходят плохие слухи. Именно из-за них я пыталась устроить его женитьбу и в конечном итоге вынудила рассказать правду. Потому что я никогда не поверю слухам о его болезненных наклонностях, мой сын – не какой-то эльфийский выродок, чтобы засматриваться на мужчин.
– Несмотря на непривычно резкие слова, каких я никогда прежде не слышала от Шаисты, голос её звучал также ровно, как и раньше. – Я подозревала, что он кого–то скрывает, но не подумала бы, что скрывает тебя. Вы хорошо прячетесь. Также я была удивлена, что он держал всё это в секрете столько лет. Шад слишком прямолинеен для таких тайн.

Она замолчала, продолжая сверлить меня взглядом. Получалось плохо: Шаиста, конечно, женщина суровая и опасная, но и я давно уже не жеребёнок, что бы меня можно было так легко напугать. И я молчала, ожидая вердикта, к которому собеседница вела.

Но про себя отмечала странность и необычность ситуации, в которой оказалась. Это даже забавно – обсуждать собственные отношения не с кем-нибудь, а с высокопоставленной матерью своего любовника. Новый, необычный опыт. С другой стороны, мой старый опыт любовных отношений вообще невелик – пара бурных романов в годы учёбы. потом я приехала сюда и встретила Шада.

– Не могу сказать, что эта его привязанность обрадовала меня, она действительно очень… неудобна. Во всех отношениях. Но когда Шад что-то твёрдо для себя решил, спорить с ним бессмысленно. Честно говоря, единственный вариант, который поначалу пришёл мне в голову, это избавиться от тебя, – она усмехнулась уголками губ. Опять выдержала паузу, однако не дождалась возмущения или вопросов и продолжила тем же ровным тоном: – Но ты и в этом смысле очень неудобный выбор, проблемы с Ордой мне точно не нужны. Можно было бы попытаться вернуть тебя на родину, но… Во-первых, если моё участие вскроется, я потеряю сына, потому что такого вмешательства он не простит. А во-вторых, с него станется уехать за тобой, и в этом случае я тоже его потеряю.

– Шаиста, я не понимаю, к чему ты всё это говоришь, - вздохнула я наконец, когда она опять замолчала – то ли собираясь с мыслями, то ли переводя дух.
– И чего от меня ждёшь.

– Наверное, мне просто хочется обсудить ситуацию с понимающим собеседником, - тихо засмеялась она.
– Ты же знаешь, Шад не любит долгих рассуждений и решает проблемы по мере появления. Сейчас ему не до личного, иначе… даже не знаю, что бы он предпринял, - она, усмехнувшись, смерила меня неожиданно сочувственным взглядом. – Последние полгода я наблюдала за тобой, потому что прежде рассматривала только как деловую партнёршу и не интересовалась твоей личной жизнью. Это оказалось… познавательно. Ты легко держишься в любом обществе, ты достаточно яркая и уверенная в себе женщина, многие мужчины находят тебя привлекательной, и ты прекрасно сознаёшь это. Но ни с кем не заводишь близких отношений. Вспоминая прошлое, я также с удивлением поняла, что ты хранишь верность моему сыну уже давно. И даже тогда, когда вы долго не видитесь.

– Разве это что-то меняет? – я пожала плечами. Ну да, храню, потому что после Шада смотреть на кого–то еще даже в голову не приходит. Иначе всё было бы гораздо проще…

– Это только всё усложняет, - повторила мои мысли Шаиста.
– Безответные чувства сложно побороть, но хотя бы полезно, а разрушать давние, крепкие, гармоничные отношения… Даже если отбросить моральную сторону вопроса, духи такого попросту не простят. Кому-то другому – возможно, но я не имею права на такой поступок. Тем более сейчас. А сегодня я позволила сыну прийти сюда, и окончательно во всём убедилась.