Изгнание

Сырой, холодный воздух ударил в них, когда он открыл дверь, и скрипучий голос произнес:

– Думаю, это означает, что Совет решил выполнить свои угрозы.

– Если ты не хочешь сделать это легче для всех, - ответил Олден.
– Еще не поздно.

– О, слишком поздно. Слишком поздно.

Смирение в голосе Финтана укололо Софи в самое сердце. Даже если он принял это, каково было знать, что ты превратишься в один из бессмысленных дронов, наполняющих коридор своими безжизненными воплями?

– Признаю, я не думал, что они пошлют тебя, - добавил спокойно Финтан.
– Предполагаю, что должен рассматривать это как комплимент. Они послали свою звезду.

Олден вздохнул и сделал несколько шагов вперед.

– Финтан. Прошу тебя, рассмотреть причину...

– О, ты не один. Интересно, - перебил Финтан.
– Ты... прячешься там. Не нужно бояться. Они пошли на многое, чтобы удостовериться, что я совершенно безобиден.

Софи выглянула из-за Олдена.

Финтан был тоньше, чем она ожидала. Почти хрупко выглядящий с лазурными глазами и тонкими чертами. Если бы она увидела его, то никогда бы не стала подозревать его в том, что он участвовал в заговоре по уничтожению человеческого рода. Он был одет в ярко-красную одежду и был привязан к простому металлическому стулу в пустой, ледяной комнате.

– Удивительно, - прошептал он, смотря на ее глаза.
– Ты - девочка, которая разлила в бутылку Эверблейз, да?

Софи кивнула, сосредоточившись на его ушах. Кончики закручивались сильнее, чем у Бронте, торча из его грязных светлых волос.

Его сухие губы сложились в усмешку.

– Разве это не великолепно? Эверблейз, - пояснил он, когда она нахмурилась.
– Прошли годы с того момента, как я в последний раз видел его. Но это была замечательная вещь для созерцания.
– Он смотрел в никуда, когда вновь переживал воспоминание.
– Разве ты не почувствовала то, как огонь дышал от силы, энергии и жизни?

Флуоресцентный желтый огонь танцевал в разуме Софи, и она почти могла почувствовать жгучий жар и удушающий дым, когда огонь окружил ее.

– В основном, я просто хотела выбраться оттуда живой и помешать ему убивать невинных людей.

Его улыбка стала угрюмой.

– Предполагаю, что только Пирокинетик действительно может оценить величественность неостанавливаемого пламени. Огонь солнца на земле. Я бы хотел увидеть его снова до того, как...

Он закрыл глаза.

– Если ты расскажешь нам, что знаешь, не будет никакого «до того, как», - напомнил ему Олден.

– Мы оба знаем, что я никогда не покину эту холодную, пустую комнату... ни тепла, ни пламени... только твердый металл и несгораемая одежда. Жизнь без жара... без огня... так жить не стоит.

Он вздрогнул.

– Кроме того, - добавил он, передвинувшись настолько, насколько позволили его веревки.
– Некоторые тайны стоят защиты.

– Значит, ты признаешь, что что-то скрываешь, - спросил его Олден.

Руки Финтана сжали металлические ручки его стула, делая суставы белыми.

– Наш мир сломан, Олден... и все, что Совет делает с этим, это осуждают любого достаточно храброго признать то, что у нас есть проблема. Ломайте наши умы, запирайте нас глубоко в земле, убеждайте себя, что мы - преступники. Но кто те, что разрушают жизни? Разрушают семьи? Запрещают людям использовать их способности, понижая их до рабочего класса...

– Пирокинез запретили, потому что твое неуемное стремление к власти убило пять человек. Ты поддержал решение, когда ушел из Совета.

– Это было прискорбной ошибкой, - прошептал Финтан.
– И я понял необходимость перемен. Но тогда я жил жизнью, к которой они опустили меня. Меня рассматривали как Бездарного... не способного удовлетворить мою тягу к пламени. Эта ежедневная борьба с убегающим здравомыслием.

– Я не так уверен, что ты преуспел в этой борьбе.

Голос Олдена был холодным, но Софи не могла удержаться от крошечного чувства сочувствия к Финтану. Наличие особых способностей значило все в их мире. Она могла представить, какой срыв у него был, иметь способность и отрицать ее. И если его тело на самом деле жаждало этого...

– И это лишь малая проблема, - добавил Финтан, с нарастанием силы в его голосе.
– Действуйте на свое усмотрение, потому что Совет позволит всему, что мы создали, пойти прахом. Кому-то приходилось подниматься и сражаться за то, что имеет значение... и несмотря на то, что я не тот, кто разжег первые искры, но я охотно помогу сохранить это пламя живым.

– Пламя было потушено!
– крикнул Олден.

Финтан фыркнул от смеха.

– Забавная штука восстания. Вы не способны прекратить их, пока они не уничтожат все, что их подпитывает. И оттуда, где я сижу, я вижу множество причин для возбуждения.
– Его взгляд встретился с Софи.
– Она является частью этого не меньше, чем я... никогда не забывай это.

– Она не является частью чего-либо.

– Если это правда, тогда почему она здесь?
– Он снова уставился на Софи, тем самым взглядом, который поднимал у нее желание увернуться или спрятаться, потому что он словно смотрел сквозь нее, нежели на нее.
– Ты выбираешь неверную сторону, Олден. Если чей-то разум и должен быть взломан, то только ее. Она скрывает больше тайн, чем кто-либо другой.

– Достаточно!
– Олден схватил его за плечи.

Софи заставила себя пропустить воздух в ее легкие и попыталась выбросить из головы эти ужасные слова, но они уже прочно укоренились в ее страхах.

– Достаточно, - повторил Олден. Он сделал глубокий вдох и повернулся лицом к Софи.
– Ты готова к этому?

Она судорожно кивнула.

– Мне не приносит никакой радости делать это, - тихо сказал ему Олден.
– Но эта группировка - это восстание, которое ты защищаешь - будет остановлено. Я сделаю все необходимое, чтобы уберечь то, что действительно важно.

Во взгляде Финтана пронзительно кричали миллионы презрительных оскорблений. Но все что он произнес - было:

– Хорошо, тогда, думаю, тебе лучше приняться за дело, не так ли?

– Да, думаю, стоит.
– Олден отступил, приглаживая свои волосы и потирая виски.
– Последний шанс.

Весь цвет стерся с лица Финтана, но он по-прежнему стискивал зубы и продолжал:

– Я не первый, кто приносит себя в жертву ради этого дела, и не я буду последним.

– И твоя жертва будет напрасной. Я найду в надломе все, что ты скрываешь.

– Ты никогда не найдешь это во время. Я знаю, как защитить свои тайны. И если мне удастся, я утащу тебя за собой.

– Ты лишь навредишь себе, если попытаешься.
– Олден повернулся к Софи.
– Мне нужно, чтобы ты сохраняла со мной физический контакт.

Софи была озадачена, ее ладони вспотели, как только она обвила пальцами его запястья.

– Что я... как я... я не знаю...

– Расслабься, Софи. Твоя задача невероятно проста. Все, что тебе нужно делать, это открыть для меня свой разум и оставаться на связи. Если ты почувствуешь, что мои мысли начинают уплывать прочь, просто позови меня, чтобы я мог привести себя обратно. Подумай, можешь ли ты с этим справиться?