Изгнанник вечности (полная версия)

— Я никогда, слышите?.. — тихо сказал Ал, глядя в глаза Учителю сумеречным взором, — я никогда не подвергну этому ни Коорэ, ни Саэти, ни других своих ребят!

Он вскочил, подошел к Танрэй, присел рядом и, обняв ее, зашептал что-то умиротворяющее, отчего боль ее вскоре стихла, а глаза по-прежнему воссияли, словно два синих озера.

Паском понял, что спорить с ним было бы не вовремя и не к месту, оттого и смолчал. Однако это послужило уроком всем участникам удивительного эксперимента.

Ал сдержал свое слово: проученный горьким опытом, ни в этой, ни в одной из следующих жизней он не устраивал своим тринадцати такого испытания. Хотя, кажется, их с Танрэй любознательный сын был не против испробовать на своей шкуре то, что удалось испробовать другим его ровесникам.

— Я найду альтернативный способ! — пообещал Ал укоризненно ему пенявшему Паскому из воплощения в воплощение.

И не успел…

* * *

Свет Волчьей звезды померк. Посреди двора стояла пустая погребальная капсула, навечно испепелив тело той, которую звали Ормоной.

Промелькнувшие за секунды, воспоминания отступили, и немой перевел взгляд на Учителя, Сетена и Ала.

— Нужно перебираться к Базе, в Новый город, — произнес Паском, обращаясь скорее к Алу и Фирэ, нежели к едва вменяемому Тессетену.

Там, далеко отсюда, пробуждалось тело. Оно потребовало к себе слишком уж увлекшийся свободой дух.

Нат ощутил запахи и звуки. Открыл глаза и снова закрыл. Всё было безнадежно серым, плоским и безрадостным…

«Надо будет волком стать — я стану!»

И станешь.

Стал!..

Глава двадцать пятая, знаменующая конец славной эпохи и начало темных времен на преображенной планете под названием Убежище

Господин Нэсоутен медленно, чувствуя в сердце холодную решимость, поднялся из кресла.

— Как всем вам известно, господа, Аринора отказалась от дальнейших переговоров по урегулированию военного конфликта. А это означает, что в назначенный час наша страна вынуждена будет нанести ракетный удар по их территории. Общим решением был выбран сегодняшний день, Восход Саэто, двадцать первые сутки весны, когда свет равен тьме. Это символично, господа. Нынешний праздник решит судьбу всего человечества.

Представители военного блока оживились. После низложения своих полномочий духовного советника Помнящей Афелеаной в правительстве Оритана не осталось ни одной женщины. Да и ни одного духовного советника тоже не осталось.

— С Днем Восхода, господа! — торжественно завершил свою речь правитель.

— Взойди, Саэто Прекрасный! — как на плацу, организованно, в один голос, рявкнули военные.

Будто бы в ответ им подпрыгнуло здание Ведомства, с протяжным гулом ходуном заходили спирали подъездных дорог, а вдали, возле руин погибшего Храма, пошатнулась и медленно распалась на куски статуя прекрасной Танэ-Ра.

Это был третий подземный толчок за сегодня. Первый развалил дома Лесного поселка на другом берегу Самьенского каньона, второй порушил ветхие постройки давно покинутого людьми центра, но незыблемое Ведомство выстояло и после третьего.

Солнце осторожно выглянуло в щелку между низкими тучами, ужаснулось и снова скрыло свой лик.

— Сбудется, чему суждено! — пафосно высказался Верховный офицер военного блока и с почтением склонил голову перед господином Нэсоутеном, который после этой фразы направился к засекреченному лифту в сектор «Тэо».

* * *

Тессетен провел рукой по лицу и снова уставился в карту окрестностей Нового города.

Видать, снова его «накрывало». Вот хоть бы раз припомнить, что он делает и говорит, когда это случается!..

Фирэ прав. Со стратегической точки зрения город стоит невыгодно, будто на ладони. Позади его подпирают взгорья Виэлоро, а на юге ограничивает высокая каменная стена с бойницами и насыпями изнутри и узкой галереей поверху. А за нею — долина, переходящая в лесной массив. Когда Саткрон и взбунтовавшаяся часть кула-орийской армии решится дать бой бывшим согражданам, здесь будет жарко…

Сетен подтянул к себе костыли и доковылял до низкого окна. Этот город строился на скорую руку, без изысков, и каждый дом был рассчитан на проживание сразу нескольких семей, в тесноте и неудобстве. Но выбирать не приходилось: роковой час, о котором предупредила Помнящая из Ведомства — Афелеана — близился. Паском велел перебраться в запасной город, еще сильнее удаленный от океана и расположенный за «меридианом скрепки», как называл кулаптр защитный обелиск древних предшественников.

Боль в ноге постепенно утихла. Гипс по сию пору не сняли: похоже, и помирать под обстрелом мятежных гвардейцев Сетену придется как черепахе — безропотной и неповоротливой скотине с абсолютным отсутствием каких-либо ментальных способностей. Присутствие Танрэй в тот раз почему-то не сработало: желая прекратить самый идиотский Поединок на его памяти, Тессетен выложился без остатка. Клетки мозга, отвечавшие за накопление и преобразование тонких энергий, истощились, и теперь уйдет много времени на то, чтобы они восстановили свою функцию, а он стал дееспособен для схватки второго уровня.

До хруста сжимая челюсти, экономист тихо застонал. Прекратил, называется, Поединок, болван!

Не о том думаешь ты теперь, любовь моя. Не о том. Возьми себя в руки, не дури — не все еще нами проиграно!

И стало легче. Убиться всё еще хотелось, но хотелось теперь не так сильно, как при очередной вспышке отчаяния.

Тессетен отправился к Учителю и застал там Ала, своего приемного сына и кулаптра Тиамарто, беседующих с Паскомом, а у ног «братишки» лежал, прислушиваясь к разговору людей, старый Нат. Волк выздоровел быстрее Сетена.

— Я изучил это дело и все обдумал, — буркнул экономист, усаживаясь прямо у входа на какой-то сундук и не глядя ни на кого, даже на Паскома. — Поскольку у них в распоряжении часть наземной техники и осталось что-то из топливных запасов, они воспользуются преимуществом. Поэтому, — он швырнул свернутой в рулон картой в Ала, и тот, подхватив ее, резво раскатал свиток на столе, — я отметил, где нам выгоднее организовать фортификационные сооружения. Пусть вон Фирэ взглянет, у нас боевых гвардейцев, кроме него, и нет вовсе…

Юноша склонился над чертежом, стараясь при этом держаться подальше от Ала. А Сетен продолжал:

— Часть этих сооружений необходимо выставить еще в лесу, чтобы первые натолкнулись на ловушки, ничего не подозревая. Дальше будет сложнее, потому что после первого опыта они станут осмотрительнее. Здесь придется ограничиться преградами от пехоты и бронетехники. Работы хватит. Но больше всего меня страшит то, что у них есть летная техника и несколько военных орэ-мастеров. Тут без кулаптров и вашей дестабилизации нам не выжить.