Изгой Гора

Я не ожидал, что такая женщина, как Дорна, может испытывать любовь к мужчине.

И впервые за все это время я услышал голос из-под золотой маски:

— Торн победил тебя, — сказала она.

— Не думаю, — сказал я. — А ты, Дорна Гордая, теперь моя пленница.

Раздался безжалостный смех, руки девушки в золотых перчатках сняли золотую маску и я, увидев лицо девушки, оцепенел.

На коленях перед Торном стояла не Дорна Гордая, а Вера из Ко-Ро-Ба, которая была его рабыней.

— Ты видишь, — сказала она, — что мой господин победил тебя, но не мечом, а хитростью. Он выиграл у тебя время, и теперь Дорна Гордая уже далеко.

— Почему ты это сделала? — крикнул я.

Она улыбнулась.

— Торн был очень добр ко мне.

— Теперь ты свободна.

Ее голова снова упала на грудь воина и все тело затряслось от рыданий.

В этот момент в комнату ворвались солдаты вместе с повстанцами во главе с Ларой и Кроном.

Я сказал, указывая на девушку:

— Не трогайте ее! Это не Дорна, а Вера, рабыня Торна.

— Где Дорна? — спросил Крон.

— Сбежала, — угрюмо ответил я.

Лара посмотрела на меня.

— Но дворец окружен, — заметила она.

— Крыша! — вдруг крикнул я, вспомнив о тарне. — Быстрее туда!

Лара бежала впереди, а мы за ней. Она показывала дорогу на крышу, уверенно ведя нас по темным коридорам. Наконец мы добрались до спиральной лестницы.

— Сюда! — крикнула она.

Я оттолкнул ее назад и бросился вверх по темным ступеням. Вскоре я был уже у двери и одним ударом вышиб ее. Голубой прямоугольник неба ослепил меня.

Я почувствовал запах огромных крылатых хищников.

Я выскочил на крышу, невольно зажмурив глаза от яркого света.

На крыше было три человека — два охранника и надсмотрщик, который мучил меня в подземной тюрьме дворца. Он держал на ремне огромного белого урта, с которым мне уже доводилось встречаться.

Охранники прилаживали корзину к сбруе большого коричневого тарна. Поводья птицы были прикреплены к корзине. В ней сидела женщина, в которой я сразу узнал Дорну Гордую, хотя она была одета в простые серебряные маску и мантию.

— Стой! — крикнул я, бросаясь вперед.

— Убей! — крикнул надсмотрщик, показывая на меня кнутом и спуская с поводка урта, который сразу бросился ко мне.

Это чудовище, похожее на гигантскую крысу, было быстрее молнии. Двумя огромными прыжками урт пересек крышу и бросился на меня прежде, чем я успел среагировать.

Я успел только защитить мечом свое горло от его пасти. Дикий вой был слышен, наверное, далеко за стенами Тарны. Он рванулся, и лезвий выскочило у меня из рук. Я обхватил руками его шею и сдавил ее, прижимаясь лицом к грязному белому меху. Меч вывалился у него из пасти и со звоном упал на пол крыши. Я сжимал его горло, стараясь отвести подальше от себя эти страшные челюсти, усеянные тремя рядами острых пилообразных зубов, которые стремились вонзиться в меня.

Урт катался по крыше, стараясь освободиться от меня. Он прыгал, вертелся, метался из стороны в сторону. Надсмотрщик поднял мой меч и кружил вокруг нас, выбирая момент для удара.

Я старался, чтобы между мной и надсмотрщиком было тело урта.

Кровь из пасти зверя залила его белый мех и мои руки. Я чувствовал, что моя голова тоже вся в крови.

Затем я повернулся так, чтобы открыть свое тело для удара меча. Надсмотрщик издал радостный крик и бросился вперед. Но за мгновение то того, как на меня обрушился его удар, я выпустил горло зверя и бросился под его брюхо. Зверь кинулся на меня и страшные клыки ухватили меня за рубашку, но тут же заревел от боли, а надсмотрщик завопил от ужаса.

Я выкатился из-под урта и увидел, что тот злобно смотрит на человека с мечом. Ухо зверя было отрублено, из раны хлестала кровь. Он не сводил глаз с человека, ударившего его.

Надсмотрщик еще раз испуганно вскрикнул, ударил кнутом, но так как он был почти парализован страхом, удар получился слабым и жалким.

Урт мгновенно прыгнул и подмял его под себя, и только глухое рычание слышалось из спутанного клубка тел.

Я отвернулся от них и оказался перед охранниками.

Женщина уже стояла в корзине, натянув поводья.

Бесстрастная серебряная маска была обращена ко мне. В прорезях виднелись горящие ненавистью глаза.

Прозвучал приказ:

— Убейте его!

Я стоял перед ними совершенно безоружный.

Но охранники не кинулись ко мне. Один из них ответил женщине:

— Ты решила покинуть город, следовательно у тебя нет власти.

— Скотина! — крикнула она и приказала другому воину убить первого.

— Ты уже больше не правишь в Тарне, — ответил второй солдат.

— Животные!

— Если бы ты осталась на троне, мы защищали бы тебя и погибли бы рядом с тобой, — сказал первый воин.

— Это правда, — подтвердил другой, — оставайся, и наши мечи будут служить тебе до конца. Но раз ты бежишь, то теряешь право командовать нами.

— Идиоты! — злобно вскрикнула она.

Затем Дорна Гордая бросила взгляд на меня. Я почти физически ощутил холод, презрение, ненависть и ярость, которые она излучала.

— Торн погиб за тебя, — сказал я.

Она рассмеялась.

— Он был таким же идиотом, как и все вы.

Я подумал, зачем же Торн отдал жизнь за эту женщину. Ведь даже чувство долга не призывало его к этому. Он присягал Ларе, а не Дорне. А он, тем не менее, нарушил свою клятву и предал татрикс ради Дорны.

И затем до меня все же дошло, что он любил эту жестокую женщину, хотя ни разу не видел ее лица, ее улыбки, не ощущал ее нежного прикосновения. Но он оказался выше и благороднее той, которую он так безнадежно любил. И эта любовь привела его к предательству, а потом и к гибели…

— Сдавайся! — крикнул я Дорне.

— Никогда! — презрительно ответила она.

— Куда же ты теперь направишься и что будешь делать? — спросил я.

Я знал, что у Дорны мало шансов выжить в одиночку на Горе. Пусть даже она увезет с собой много золота и серебра, все равно женщина останется женщиной, а на Горе даже серебряной маске нужен меч, чтобы защитить ее.

Она может стать жертвой хищников, в том числе своего собственного тарна, или ее схватят работорговцы.

— Отдайся на суд татрикс Тарны, — сказал я.

Дорна откинула голову назад и расхохоталась.

— Ты тоже идиот, — прошипела она сквозь смех.

Руки ее натянули первую пару поводьев. Тарн беспокойно шевельнулся.

Я оглянулся и увидел, что позади меня стоит Лара и смотрит на Дорну. За ее спиной толпились Крон, Андреас и Линна. Остальные повстанцы тоже поднимались на крышу.