Изидор и Анюта

Но бросить свой знамена и остаться в Москве, когда присяга, - честь и русская кровь зовут его на поле брани... какая ужасная крайность для русского воина! В исступлении отчаяния Изидор ломал руки, скрежетал зубами и рвал на себе волосы... Наконец любовь и ревность одержали верх над долгом и честию: Изидор решился остаться...

Строгий читатель! прежде, нежели холодное сердце твое станет обвинять Изидора, вообрази себя на его месте - и ты о нем пожалеешь!

Изидор возвратился к матери.

– Анюта!
– сказал он, - я отлучусь в свою комнату на короткое время... Оставь меня одного; я скоро возвращусь..

Решившись оставаться в Москве, Изидор должен был спрятать свой мундир, чтоб отдалить малейшее подозрение -неприятеля.

В глубокой печали вошел он в комнату. Здесь все напоминало ему о днях счастливой, беззаботной молодости. Он вздохнул, вспомнив, с какими блистательными надеждами в последний раз оставил он родительский дом; как разгоралась в нем кровь при мысли о славных бранях, его ожидавших! А теперь... куда девались очаровательные картины, освещенные восхитительною зарею молодости?.. Пусть и успеет он спасти умирающую мать от грозящей опасности; пусть удастся скрыть Анюту от алчных взоров необузданного врага, но что ожидает его в будущем? Бесчестие и раскаяние!..

Изидор подошел к шкафу, где лежала прежняя его одежда, которую незадолго пред тем променял он на блестящий кирасирский мундир. Медленно и дрожащими руками снимал он с себя воинские доспехи. "Увы!
– думал он, когда все вооружаются для спасения царя и отечества; когда все пылают нетерпением смешать кровь свою с кровию ненавистного врага... я, как презрительный трус, должен бежать от сражения!.. Вечное посрамление покроет мое имя... постигнет меня смерть постыдная, и никто не пожалеет о мнимом изменнике!.."

Изидор держал в руках палаш; медленно вынул он острое железо из стдльных ножен; в последний раз хотел он взглянутв на верного товарища... Вдруг ужасная мысль как молния опалила его душу!.. Он приставил острый конец меча к бьющемуся сердцу...

одно мгновение - и Изидор избегнет бесчестия, которого страшится более смерти!.. Но он вспомнил о матери, вспомнил об Анюте - и рука его онемела. Он опять вложил палаш в ножны и откинул его далеко от себя!

Уложив мундир свой, шишак и кирас в сундук, Изидор понес его в сад. Там, под высоким кленом, который за несколько лет пред тем был свидетелем его детских забав, он глубоко зарыл сундук.

Когда засыпал он яму и прикрыл ее дерном, то ему показалось, что он похоронил в ней честь свою... Почти без памяти упал он на холодную землю... Долго лежал он неподвижно; наконец токи слез вырвались из его очей и облегчили стесненную грудь.

Он встал и возвратился в дом.

Анюта обрадовалась, увидев его во фраке.

– Теперь я не буду ежеминутно дрожать за тебя, любезный Изидор, сказала она, обняв его нежно.
– Бог милостив; чего нам страшиться? Ведь и французы такие же люди, как мы!

Пойдем к матушке; приезд твой возвратил ей силы, и она рада будет, когда удостоверится, что ты остаешься с нами.

Она взяла Изидора за руку и подвела к матери. Старушка в самом деле казалась гораздо бодрее прежнего. Увидя детей своих, она немного приподнялась.

– Изидор!
– сказала она, - где ты так долго был?

– Матушка!
– отвечала Анюта, - взгляните на него... Не правда ли, что ему пристало это платье? Теперь-тр я совершенно покойна. Пускай неприятель входит в Москву; храбрые воины наши недолго дадут ему здесь пожить! Все опять будет по-старому, и мы будем счастливы!

– Храбрые наши воины!
– повторил Изидор вздыхая, - а меня не будет с ними!

Старушка пристально на него посмотрела и как будто опомнилась от тяжелого сна.

– Изидор!
– вскричала она, - что я вижу? Зачем ты не в мундиpe?

– Матушка!
– отвечал Изидор дрожащим голосом, - я должен или оставить службу, или покинуть вас! Жребий мой решен:

я остаюсь с вами!

– Изидор! благодарю тебя за твою любовь... Но отечество в опасности; оно тебя призывает - и голос его должен быть убедительнее слез матери.

– Матушка! могу ли оставить вас обеих во власти неприятеля?

– Сын мой! я желала, чтоб ты закрыл мои угасающие глаза...

Но судьбы господа неисповедимы! Если ему угодно, то я готова умереть и одна.

– Матушка! не раздирайте моего сердца... я решился!

– Решился? на что? на бесчестное дело?.. Ты решился забыть долг, честь, присягу, данную тобою пред лицом спасителя твоего!

Знаешь ли ты, какая участь ожидает воина, оставившего свои знамена?

– Знаю, что меня ожидает смерть... Но я решился умереть с вами или за вас!

– Я не принимаю от тебя этой жертвы. Смерть не страшна, страшно бесчестие! Изидор, над нами бог! Он нас защитит! А если суждено тебе умереть, то умри за отечество.

– Матушка, любезная матушка! пожалейте обо мне! Что будет с Анютой?

– И над нею рука божия! Изидор, я чувствую, что близок мой конец... не отравляй последних часов моей жизни! Пусть закрою я глаза в отрадном уверении, что единственный сын мой не обесчестил имени отца своего!

В продолжение сего разговора Анюта стояла как приговоренная к смерти. Румянец щек ее потух, и наполненные слезами глаза попеременно обращались то на Изидора, то на старушку. Изидор упал на колени.

– Пусть будет по-вашему, матушка!
– сказал он тихим голосом.
– Иду готовиться к отъезду!

Анюта громко закричала и без памяти кинулась к нему на шею.

Сие зрелище привело Изидора в ирступлениа,

– Нет, матушка, - сказал он решительно, - нет! не оставлю Анюты своей на поругание неприятелю... Вы не понимаете ужасного чувства, которое раздирает мое сердце при одном о ней прмышлении!..

– Сын мой! ободрись, уповай на молитву матери и на благость господню! Он нас не оставит. Но ты должен возвратиться в армию!

– Нет, матушка! это свыше сил человеческих...

– Изидор!
– сказала мать с лубрким чувством, - веришь ли ты тому, что я тебя люблю со всей горячностию матери, имеющей единственного сына радость моей жизни и утешение моей старости?

– Знаю, матушка.

– Так исполни последнюю просьбу мою, последнее мое приказание: оставь нас под кровом божиим и возьми с собою благословение матери. Но если ты презришь законы чести, если неприятель найдет тебя здесь в постыдном бездействии, то сердце мое тебя отвергнет... Изменник своему отечеству да устрашится проклятия умирающей матери!