Измена это Нелюбовь

Уже расслабившись, что мужа не увижу, напряглась. Но это оказалась незнакомая мне женщина средних лет, в аккуратной одежде с большой хозяйственной сумкой в руке.

– Ой, - громыхнула она, - а Савелий Владимирович не говорил, что кто-то будет дома.

– Добрый день. Вы кто?
– полюбопытствовала я.

– Так это... я убираться приехала. Дамира Тимуровна ...

– Ясно, - перебила её, слушать, что там "Дамира Тимуровна" совершенно не хотелось.
– Вы можете ехать обратно, я уже всё убрала.

– Не поняла?.. У меня, знаете ли, и другие клиенты могли быть. А сейчас получается потерянный день.

– Ну вот за него и спросите денег с Савелия Владимировича.
– и злорадно добавила, - или с Дамиры... как её там...

– Тимуровны.
– веско и с уважением произнесла женщина.
– Так не профессионально. Я, пожалуй, уберусь ещё раз.

– А я говорю, идите.
– решительно преградила ей вход в квартиру.
– И ключи верните!

Женщина покряхтела, потопталась, потом всё-таки спросила, протягивая ключи.

– А Вы кто?

– Хозяйка квартиры!
– я начала выходить из себя.

– Дамира Тимуров...

Договорить я ей не дала, закрыв дверь. Чёрт-те что творится. Ключи были Савины. Любопытно, и где эта уборщица должна была их оставить? И как Савелий собирался попадать в квартиру? Ну ничего, надо будет — приедет за ними. Заодно и поговорим, как и что дальше.

Пока спускалась в машину, начала жалеть, что выгнала тётку, что забрала ключи. Скандала не избежать. С чего я такая смелая вдруг? Зачем это устроила?

С горечью призналась себе, что пока убиралась в квартире, поняла, как скучаю по мужу. Отчаянно, горько. Даже всплакнула, нюхая его вещи. Думала, как ему, наверное, одиноко одному в квартире без меня и детей. Фантазировала, что всё понял, ушёл от любовницы и сейчас тоскует, осознаёт и набирается смелости для примирения. А тут... Дамира Тимуровна... тьфу на неё!

Простила бы я Савелия, приди он и извинись? Что делала, если б обнял, прижал, поцеловал, как только он может? В глазах защипало, горло сдавило. Пришлось сглотнуть, потом ещё раз. Глубоко вдохнула. И хорошо, что эта уборщица подвернулась. А то я бы и дальше мечтала не пойми о чём. Но боль не отпускала, сжимая железным обручем грудь и сердце.

??????????????????????????

Прошлое

Дамира стала наваждением, сном на грани яви. Каждая встреча теперь была наполнена тайным смыслом. Когда соприкасались взгляды, плечи, пальцы, губы.

После первого раза, когда Савелий поддался, шёл домой оглушённый. Всё крутил и крутил в голове, как такое с ним случилось, что на него нашло, как поддался? Поставив машину во дворе, сходил в торговый центр у метро, чтобы ещё немного оттянуть возвращение к семье. Купил зачем-то торт и большой букет пионовидных роз, которые так любила Любочка. Придя домой, быстро вручил все покупки жене. Поймал её восторженный взгляд, на душе стало ещё гаже. Она потянулась к нему, такая родная, уютная...

Сава, неловко клюнув её в щёку, ушёл в душ, хоть и был там у Дары. Долго стоял под струями воды и думал, думал. Люба суетилась снаружи, даже через дверь били слюноотделительные запахи домашней еды. Дети то и дело стучали с криками: "Пап мы тебя ждём, выходи, ужин готов." А он стоял и не мог прийти в себя. Не понимал, как сейчас очнуться и вести себя обычно. В голову пришла поговорка — один раз не... считается. В конце концов, он мужик. Это заложено в природе. Но почему тогда так странно и даже .... гадко?

Поразившись этой мысли, быстро переключился на другую: "Я всё делаю, чтобы семья жила счастливо. Люблю жену и детей, вот правда - люблю. Да, мы друг другу поднадоели, но это нормально. Стараюсь, чтобы ни в чём не было нужды, работаю не покладая рук. А то, что было... этого больше не будет. Не повторится. Было здорово, но на этом всё."

Договорившись с собой Сава вышел уже более спокойный.

Несколько недель прошли относительно спокойно. Лёха был озадачен категорическими отказами друга поехать к его любовнице. Спрашивал в шутку - не заболел ли товарищ. Говорил, что Дара очень зовёт их двоих в гости. Но Савелий был непоколебим.

– Слушай, - лениво отвечал, - это твоя дама, езжай к ней сам. Я сейчас загружен на производстве и дома.

– Что, жена взяла в оборот? Кто в доме хозяин?
– ехидничал друг, - Эй, мужик, не поддавайся, мы же сильный пол! Главные! На нас всё держится, кем эти свистушки были, пока мы их не заметили? Пустые сосуды, влачащие заурядную жизнь!

– Лёх, отстань, а? Люба у меня прекрасная.

– Да я не спорю, - поднял руки вверх, - но ты устроился под каблук. Опять! Я не устану это повторять. Важно самому рулить жизнью, а у тебя рулит семья. И где тут ты?

Каждый раз, после подобных слов, у Савелия в голове возникала куча сомнений. Может прав он? Но заходя домой принимал решение не думать об этом. Между ним и женой случился всплеск нежности и понимания. Мужчина старался быть максимально ласковым и предупредительным. Он, как в былые времена, помогал по дому, читал детям, несколько раз готовил завтраки и ужины. Видел как с каждым его действием всё больше расцветает Любочка. На производстве был большой и интересный заказ, что тоже помогало отвлечься.

Когда раздался звонок Дары, Сава обсуждал с Петром Сергеевичем направляющие для выдвижных шкафов клиента. Главный инженер настаивал на шариковых, мотивируя бОльшей грузоподъёмностью. Савелий на роликовых, потому что клиент очень просил удешевления.

– Ты пойми, когда у него грохнется ящик с посудой, маслом, бакалейкой - подставь нужное, кто будет виноват?
– Пётр по-отцовски обнял, - Скупой платит дважды, мы с тобой это каждый раз обсуждаем! У тебя телефон.

– Да-да, - Сава замер, глядя в экран. Слегка отвернулся от Сергеича, чтобы тот не увидел экран.

– Любовь Сергеевна?

Савелий посмотрел на главного инженера. Каждый раз интонация, с которой произносилось "Любовь Сергеевна", напрягала. Но лицо мужика всегда было непроницаемым.

– Нет, клиентка. Я отвечу, - и отошёл подальше.

Дамира плакала.

– Лёша меня обидел, накричал, так схватил за руки, что у меня синяки, - жаловалась в трубку.

– Я тут причём?
– сдержанно поинтересовался Сава.

– Приезжай, пожалуйста. Поговори с ним. Обижать женщину это не правильно. Ты совсем другой и сильнее, он послушает тебя.