Измена: Ты (не) мой генерал

Те, кто были плодами утех на земле — становились человекоподобными. Они теряли способность обретать иной облик, навсегда уходя в забвение. Ведь если дракон не в силах обрести свою ипостась — имя ему человек.

Лишь десять известных кланов способны были возродить империю, которая некрепко стояла на ногах, готовая в любой момент рухнуть под натиском соседнего государства. Эльфы крепли. Они разрастались как плесень, покрывая своими детьми близлежащие местности, но Асгард стоял. Древняя империя несла историю предков, сражаясь за право быть первой. Потому кланы сливались, отдавая в жёны и мужья истинных драконов, чтобы страна процветала, обретая былое могущество.

Авилина была истинной. С детства училась обретать ипостась, и овладела искусством в совершенстве. Но когда представляла, что собравшиеся будут смотреть на их с мужем танец любви, смущалась и краснела. Что за ужасный обычай наблюдать за тем, как драконы в поднебесье сплетаются в едином порыве, чтобы позже на свет явился новый дракон?

Авилина готовилась стать примерной женой, как завещано предками, но сердцу не прикажешь. Молодой Альф, которого много лет назад её отец обнаружил в лесу, пленил сердце. Эльф. Золотистые волосы и нефритовые глаза. Он лучился светом, повелевая магией, и растения подчинялись его рукам, следовали за каждым движением, когда было приказано.

Истинного имени не знал никто, да и было ли оно. Его назвали Альф — как многих других из народа, и оставили прислуживать при доме. Но кто бы знал, что леди Авилина и прислужник пойдут на подобное. Они выросли детьми вместе, а теперь, когда Авилина испытывала совершенно не детское влечение, решились изменить судьбу.

— Магия моей крови будет сильна в тебе, пока живёт моя любовь, — Альф резко провёл по коже запястья кривым клинком — единственной вещью, найденной вместе с ним в диком лесу, и передал нож возлюбленной.

Авилина приняла орудие, крепко сжав белоснежную рукоять из рога невиданного животного, и, вдохнув, посмотрела на тонкую кожу на своей руке, боясь причинить боль. Выдохнув через приоткрытые губы, уверенно чиркнула ножом, ощущая жжение, и кровь проступила из надреза каплями, готовая встретиться с кровью избранника.

— Магия моей крови будет сильна в тебе, пока живёт моя любовь, — Авилина протянула Альфу руку, и запястья соприкоснулись. Зелёная лента обвила запястья влюблённых, завязываясь узлом, чтобы соединить кровь мужчины и женщины, давших обет. Обычно это делал друид, но сейчас, когда свидетелями таинства были только они, лес и серебристый ручей, ленту повязывали две руки: одна Альфа, другая Авилины, чтобы навсегда связать свои жизни. А птицы выводили трели их свадебной песни.

— Так, — мать остановилась посреди комнаты. — Клан Авалос не должен знать об этом, — выставила руку вперёд, раздумывая. — Мы с отцом всё уладим. Альф больше не станет жить в нашем доме. Доброта стоила нам слишком дорого, — уверенными шагами Эменгар направилась к выходу, но дочь бросилась вслед, хватаясь за материнскую юбку.

— Мама, нет, пожалуйста, — в голосе звучали слёзы. Авилина смотрела на мать, стоя на коленях, надеясь найти в ней хоть каплю сочувствия. — Он мой избранный.

— Твоим мужем станет Золан Авалос, — спокойно произнесла женщина, смотря своими янтарными глазами на дочь. Если бы не легкомысленные драконы, вступавшие в браки с людьми и эльфами, краха империи можно было бы избежать. Но даже те, кто создавал пары с истинными драконами, не всегда исполняли ритуалы. Результат налицо — драконы вымирают. И она не позволит единственной дочери загубить то, о чём мечтала всё это время.

— Я не люблю его, — слёзы покрывали щёки девушки, она плакала сердцем, ненавидя будущего мужа, о котором знала только одно: красив, богат, знатен.

— Если не хочешь проблем — наложи повязку, — кивнула мать на запястье. — Сегодня вечером они прибудут.

— Кто? — Авилина в ужасе распахнула глаза, не смея дышать.

— Твой будущий муж — генерал Зоран Авалос — и его семья.

Мать дёрнула подол юбки и вышла, оставляя Авилину наедине с мыслями, пока в голове девушки крутилось лишь одно слово: “Бежать”.

Глава 5

Резные дверцы дубового шкафа были распахнуты. Авилина выбирала платья, с которыми отправится в дорогу. Брать следовало лишь самое необходимое: наряды должны быть заговорёнными, а это роскошь. Не каждая семья могла позволить себе подобное удовольствие. Заговорённая ткань стоила неприлично дорого, оттого у модниц зачастую было несколько магических нарядов, остальной же гардероб составляли обычные платья, которые внешне ничем не отличались от тех, в которых можно было перекидываться в дракона.

Авилина привыкла, что приставленная служанка из выродков, чей отец отказался от неё, как только узнал, что она не имеет способности к обращению, определяла какой наряд избрать сегодня. Потому зачастую не обращала внимание кремовое этот платье или васильковое, и какое из всех представленных сейчас перед ней в большом старинном шкафу, доставшемся от бабушки, является магическим.

Девушка протянула руку к персиковому шёлковому платью, но тут же передумала. Кажется, оно было обычным. Задумчиво заморгала, припоминая те моменты, когда служанка облачала её в день тренировки. Аквамариновое! Улыбнулась, что удалось вспомнить, и тут же выудила, бросив вещь на кровать. Пробежалась глазами по остальным и застонала: ей ни за что не вспомнить другие, потому придётся прислушаться к интуиции.

Когда наряды были уложены и пришла очередь обуви, Авилина выбрала несколько туфель, заталкивая их в чемодан. Обернулась, смотря на количество сумок и устало села на кровать, а потом раскинулась звёздочкой, смотря на балдахин. Она не привыкла обходиться малым, но в предстоящем путешествии придётся. К тому же, нанять экипаж не выйдет, ей следует переносить всё это на себе. Вопрос, куда именно волновал немногим меньше, ведь Альф должен позаботиться о невесте, как благородный эйр. Они отправятся в Эльдион и разыщут его родителей. Отчего-то Авилина была уверена, что в жилах эльфа течёт благородная кровь, хотя сам Альф не знал о своём происхождении совершенно ничего, а его имя было выбрано, как созвучное с его народом.

Осберт, отец Авилины, обнаружил мальчишку в плетёном гамаке между деревьев, когда выроненная из лап дракона добыча упала, убегая прочь в лес. Приземлившись на поле, он сменил ипостась и продолжил преследование. Лес был негласной границей, соединявшей две империи, и гнать зверя Осберт мог лишь до Мерцающей стены, которую с лёгкостью преодолевало любое животное, и не мог пересечь ни дракон, ни эльф. Остановившись, эйр прислушался к звукам и уловил треск веток справа. Приготовившись к прыжку, намеревался броситься следом, когда различил крик. Осберт обернулся, осматриваясь. Плач явно принадлежал ребёнку.

Забыв об олене, дракон принялся искать младенца, зовущего на помощь, и отыскал его рядом со стеной. Голубое мерцание скользило по скривившемуся лицу, и сразу же было ясно: перед ним маленький эльфийский мальчик. Заострённые уши и золотистый пушок волос, обрамлявших небольшую голову, и нефритовые глаза — редкий оттенок даже для эльфа. И будь Осберт кем-то другим, оставил бы младенца там, где нашёл. Вместо этого, дракон отстегнул плащ, перекладывая ребёнка в него, и аккуратно обернул тканью. Ему предстоит лететь, держа его в лапах, потому следует обезопасить малыша от острых драконьих когтей.