Измена в новогоднюю ночь

Но меня смущает тишина и полумрак в гостиной. Странно, разве Игорь не ждёт меня?

Осматриваюсь, хмурюсь. На столе стоят закуски, тарелки, из которых уже явно кто-то ел. Причём накрыто для двух персон. И бокалы стоят пустые, шампанское открытое. Игорь что, не один здесь?

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, замираю над дверью спальни, откуда доносятся странные звуки, тихий шёпот.

– О, быстрее давай, оторва ты моя. Да! – кажется, голос Игоря.

Или нет? Может, я опять домиком ошиблась? Но машина-то точно Игоря, а значит...

Толкаю дверь и тут же замираю, забывая, как дышать.

Всё как я мечтала. Огромная кровать, украшенная огоньками, и сердечками, вокруг лепестки роз. Только на этой самой кровати я вижу любимого не со мной.

О боже. Хватаюсь за косяк, наблюдая, как мой любимый Игорь и моя лучшая подруга страстно целуются. Его руки жадно ласкают её тело. А у Таньки есть что приласкать.

Они прикрыты тонкой простыней, которая мало что скрывает. Ясно, что одежды на них нет, и я попала в самый горячий момент.

Вижу сильную спину Игоря, и как на ней сокращаются мышцы при каждом его резком движении.

В этот момент подруга распахивает глаза, и мы встречаемся с ней взглядами.

И я пропадаю окончательно. Её наглая улыбка пронзает стрелой моё остановившееся сердце. В глазах своей лучшей подруги я не вижу ни удивления, ни раскаяния, наоборот. Там триумф и победная улыбка.

Ещё бы! Это ведь она заманила меня сюда. Значит, всё сделано специально?

Она как будто кричит: какая же ты дура, Аня, что поверила в любовь. Игорь мой, а ты просто полная идиотка.

Отступаю, как во сне. Спазм в груди перерастает в жгучую боль. И я понимаю, ещё секунда, и я… не знаю… упаду здесь замертво или… начну всё крушить…

Слепо иду вниз, не понимая, где я, и почему так мутно всё кругом. Всё такое радужное, и руки мои вроде бы согрелись, но теперь холод я чувствую в груди, как будто кто-то заморозил мне сердце.

Выскакиваю за дверь. Ледяной ветер бьёт в лицо. Но я не чувствую холода. В груди как будто нож торчит, и вздохнуть никак не получается. Пьяно выхожу на дорожку, с отчаянием зажмуриваюсь.

Как удар под дых приходит вдруг осознание, что жизнь моя разрушена, люди, которым я безмерно верила, оказались предателями.

“В этом году спадут все маски” – вспоминаю я предсказание. Как точно и больно.

Из груди вырывается сдавленное рыдание, от очередного порыва ветра я задыхаюсь ледяной удушающей волной.

Слепо смотрю в тёмное небо. Там снежинки кружатся, кружатся, и всё вокруг кружится, меня как будто засасывает в чёрную снежную дыру, ноги подкашиваются, и я куда-то лечу, отдаваясь этой темноте.

Глава 5.

Гордей.

Провожаю взглядом выпорхнувшую из машины Снегурку, оставляю, как и обещал, жратву на пороге, сажусь назад в машину.

Прикуриваю сигарету, жадно затягиваюсь дымом. Не помогает. Паршивое чувство внутри только усиливается.

Смотрю на приветливые огоньки, ёлку, мигающую в окне, и взвыть хочется. Обо всём этом я всегда мечтал. И ещё недавно был уверен, что всё это есть у меня, но… Один день разрушил всё…

Королевство, сука, кривых зеркал.

В груди опять начинает тянуть, и желчь поднимается со дна души, которую я уже неделю глушу сигаретами и алкоголем. В глазах картина, которую едва ли смогу когда-нибудь забыть.

Наташкин голый зад, волосы её, намотанные на кулак какого-то перекачанного урода в татухах, его спущенные джинсы и бешеный темп, с которым молодой борзый хрен вколачивается в мою, сука, жену! Наташкины хриплые вскрики, такие громкие, что оглохнуть хочется. И запах. Отвратительный запах чужого секса.

А может, это наша умершая семья начала разлагаться и вонять на супружеском ложе, где ещё несколько дней назад мы с Наташей занимались, как я думал, любовью.

Тошно. Вот вспомнил, и снова понесло. Запах этот опять в носу стоит. Снегурка его немного перебила, а как только скрылась, он опять меня преследует.

Неделю я уже обитаю в лесу, как дикий человек.

Возвращаться не хочу, боюсь, тогда начну убивать. И так считаю великим подвигом, что сдержался, и любовничек моей жены отделался всего лишь выбитым зубом. Она перепуганная орала, умоляла меня его не трогать, кричала, что любит только меня, и это глупая ошибка.

Горько усмехаюсь. Теперь я прекрасно понимаю, что ошибкой был наш брак, а я идиот.

На многое мне вдруг глаза открылись. Понимаю теперь, что левак этот Наташкин далеко не первый. Я часто уезжал, и всякие были ситуации, но Наташа всегда умело выкручивалась.

Но подозрения уже зрели. Неспроста ведь я решил вернуться на пару дней раньше. Нет, сам себя я убеждал, что просто хочу жене сюрприз сделать. Стрёмно было даже самому себе признаваться в подозрениях, букет купил, чтобы жену вроде как порадовать. И до последнего верил, что сейчас открою дверь, и на шею мне бросится радостная Наташа. Вот, убедился, что называется, собственными глазами. Так, что до сих пор сдохнуть хочется.

А ведь до этого мечтал с Наташей здесь Новый год встретить. Тоже думал, будет у нас романтика, ёлка, мандарины, богатый стол.

А вышло как вышло.

Рванул сюда и себя почти потерял. Первые дни заливался водкой так, что в памяти почти ничего не осталось. Вчера же решил выплывать. Бутылки всё выкинул на хрен. Из-за бабы спиться – не мой вариант.

О том, что сегодня Новый год, я и забыл. Спасибо, Снегурка напомнила. Она мне вообще о многом напомнила. Такая нереально красивая, молоденькая, на Наташку в юности чем-то похожа.

Неужели и эта девочка лет через десять ссучится и тоже превратится в продажную тварь?

Скорбно признавать, но, скорее всего, так и будет. Сочувствую я её “хорошему парню”.

Всё! Надо ехать. Каждому своё. Кому-то Снегурка-красавица, а кому-то голодное как зверь одиночество.

Завожу машину, уже собираюсь отъезжать, когда замечаю движение на пороге.

Оба-на. Снегурка. Наверное, за пакетами вышла. Только что-то странная она какая-то. Идёт пошатываясь.

Смотрю, как девочка останавливается, как-то потерянно оглядывается, смотрит в небо, а потом падает на снег, как подкошенная.