Измена вопреки

— Ты мне сейчас угрожаешь?

В моем голосе звенел металл, потому что я отчаянно боялась получить подтверждение своим догадкам: Виктору не я нужна, а плевок в лицо Матвея, поэтому я сразу оборонялась на опережение.

К моему счастью Виктор хрипло рассмеялся и запрокинул голову в избытке чувств. Я выждала, но липкие ладони не давали расслабиться. У меня все тело в принципе покрылось испариной и из-за этого похолодело.

— Знаешь что, Вик, — тихо начала я. — Мне нет никакого дела до ваших детских споров, только умоляю не вмешивайте меня в это. Я слишком много пережила, чтобы ещё и стать кругом виноватой…

Искренность мне казалось лучшее оружие, но не с Виктором. Он встал со стула и прошёл на кухню, потрогал чайник и безразлично предложил:

— Может быть чай и разговор?

Понимая, что обычными уговорами я не отделаюсь, кивнула. Несмело шагнула в кухню и потянулась за чайником — набрать воды. Близость Виктора, его горячая и бешеная энергия смущали. Он словно занял все пространство. Даже на кухне больше десяти квадратов мне казалось, что все тело затянуто в мужскую подавляющую силу. Ещё и вёл себя Вик специфично. Он как будто своими руками сцепленными на груди занимал всю комнату. Я ходила как акробат на высоте, боясь оступиться и упасть в жерло вулкана. Только вулканом был Виктор.

Чашки звякнули и встали неровно на столешницу. Давнишнее печенье оказалось снова гвоздём программы, и я триумфально поставила его в центр стола. Виктор хмыкнул, приблизился и взял одно. Попробовал. Первое впечатление всегда обманчивое, потому что неказистые на вид печеньки были вкусными.

— Почему ты упрямишься? — спросил Виктор, подходя слишком близко. Мои волосы колыхнулись от его дыхания, и я отошла вдоль столешницы.

— Совсем глупый, да? — уточнила я, придвинув заварник. — Любые твои предложения абсурдны. Они нелепы как шуба с тридцатиградусную жару.

— Нет, они логичны. Ты одинока, я свободен… — Виктор шагнул ко мне, и я с перепугу расплескала заварку. Поморщилась — вспомнила как тяжело со светлых поверхностей такое отмывается. Приподняла пакет с салфетками, но мое запястье перехватили и вынудили посмотреть в глаза.

Чужие, холодные, с искрами безумия на самом дне.

— Я жена твоего брата! — крикнула я, выдёргивая запястье из ладони Виктора, но уйти мне не дали. Вик подхватил меня на руки и развернул к столу. Посадил на него, толкнул коленом мои ноги, вставая между ними, и зашептал:

— Там где мы окажемся это не будет иметь никакого значения, — его пальцы коснулись низа свитера, и я сжала пальцы. — Ты даже послушать меня не хочешь. Ты представляешь, что такое новая страна? Это новая жизнь. Где ты начинаешь с чистого листа.

Пальцы дёрнули свитер. От неожиданности я разжала ладони и опёрлась ими о стол, чтобы выдержать наступление Виктора. Но дверь в прихожей распахнулась, и в коридоре появился Матвей, заставший очень двусмысленную картину.

Его ладони сжались в кулаки.

Глава 31

Он. Беспамятство.

Моя ладонь лежала на хрупкой, какой-то излишне тонкой шее. Хотелось сдавить. Нажать пальцами, чтобы услышать хруст. Но я смотрел в глаза Элины и мысленно считал до десяти, чтобы не совершить непоправимого. А на меня глядели со страхом, потому что все шло не по плану.

— Прошлый раз тоже подмешала? — мой голос хрипел, в голове противно трещало и пот просто катился градом. Я чувствовал как рубашка на спине стала холодной и прилипала постоянно.

— О чем ты… — начала Элина, и я надавил на горло сильнее. Сделал шаг ближе, прижимая эту дрянь к стене. Элина поднимала голову, старалась вытянуть шею, но я не давал.

— Чем ты меня накачала? — в паху все сводило судорогами. Меня потряхивало от искусственного возбуждения, слишком яркого, чтобы быть реальностью. Во рту разлился привкус крови.

— Ни-и-чем… — порывисто выдохнула Элина и ее руки скользнули мне по груди. Я рыкнул. Второй ладонью перехвалил в кольцо запястья рыжей.

— Не ври мне лучше, признавайся! — я легонько тряхнул Элину, но в ее глазах не появилось ни намёка на страх.

— Ничем, правда! Отпусти меня! — крикнула последнее Элина. А я только сильнее взбесился. Почти готов был шагнуть за грань.

— Я сильнее тебя раз в пять. Ты никогда не сможешь сделать то, что делает обычный, не самый крупный, мужчина. Ты беспомощна сейчас. Максимум твоих действий это ударить меня в пах, но я не подставлюсь, поэтому лучше признайся, что было в чае? — говорить приходилось с перерывами, выпуская горячее дыхание, но Элина вместо страха лишь провокационно улыбалась, кусала губы и шевелила пальчиками, пытаясь дотянуться до пуговиц моей рубашки. — Ну?

Терпение утекало сквозь пальцы. Дышать становилось все тяжелее, а руки тряслись. В голове все так же ватная пелена. И ещё наваливалась жесткая усталость. Словно мышцы выворачивало.

— Ничего и никогда я не подмешивала! Просто ты меня хочешь! Я тебе нужна, — как мантру повторяла Элина свою ложь, и у меня сдали нервы.

— А если я сейчас отправлюсь в клинику, что найдут в моей крови? — вот этот вопрос застал Элину врасплох и только тут я заметил искры паники в глазах. — А ты же понимаешь, что я не замну это дело? Я же захочу развития событий. Я обращусь в полицию. Отследить мои перемещения не составит труда.

Я блефовал. Ментам будет наплевать. Они скорее на меня повесят употребление, чем поверят, что девчонка опоить задумала, но на этот случай я просто обращусь напрямую к знакомому майору.

— Иди, сдавай кровь, — гордо выпалила Элина. Я приподнял бровь и только удивился насколько смелая наглая дрянь мне попалась. Я разжал руки и отошёл на пару шагов от Элины. Вытер ладони об одежду.

— А знаешь что, Элин, если в моей крови найдут наркоту, то я напишу на тебя заявление…

— Меня все равно не посадят. Никто не тронет беременную…

Элина шагнула ко мне и ткнула пальцем в грудь. Я усмехнулся и просто так намекнул:

— Знаешь, сегодня беременна, а завтра тебя бомж ограбит. Ударит неудачно… Всякое ж бывает… — мне действительно было непонятно, как Элина имеет столько глупости, чтобы не осознавать очевидных вещей. Я готов договариваться только пока не хочу пачкать руки, но если уж и другого выхода нет…

Именно из-за этой непробиваемости Элины я и подозревал, что они с Виктором знакомы. И что все это удачный спектакль для меня одного.