Измена. Если муж кинозвезда

— Что вы тут делаете?

— Разговариваем, — довольно-таки резко отвечает он.

Не желая быть причиной их ссоры и опять возвращаться к неприятному эпизоду, я бросаю:

— Ладно. Я хотела сказать тебе спасибо и сказала… Я пойду.

Развернувшись, направляюсь обратно и слышу:

— За что спасибо? Что ты сделал?

Ответ Алексея я не слышу. Вхожу в зал и обвожу глазами помещение с деревянными стенами, деревянной мебелью, и переношусь в это же место, но в далекое прошлое.

Пять лет назад

Такси привозит нас по указанному адресу на проспект Володарского в место, которое в Вырице, думаю, знают все — Шудибель.

Бросаю взгляд на дом, простой — четыре стены из белого кирпича с накрытой листами железа крышей, но добротный. Думаю, с балконов открывается фантастический вид на разлив реки.

Поскольку калитка приоткрыта, Юлька по-хозяйски входит внутрь и тянет меня за собой. Во дворе уже оживленно — незнакомые ребята разжигают мангал, кто-то тусуется в беседке поодаль, кто-то сидит на качелях и, не стесняясь, целуется, но тех, кто пригласил нас сюда, нет.

Подруга достает телефон, чтобы отыскать их, но в этот момент раздался голос Алексея, парня, который чисто теоретически считается моим.

— Девчонки! Приехали! Молодцы!

В одно мгновение он оказывается рядом и сгребает меня в охапку.

— Ты сегодня офигенная! — констатирует, оценивающе взглянув на меня.

— Спасибо, — мычу я ему в рот, поскольку Лешка уже практически прилип ко мне губами.

Нескончаемый поцелуй заканчивается, я освобождаюсь от объятий и позволяю утянуть себя в дом.

На первом этаже сразу оглушает музыка. Морщусь, не люблю, когда басы бьют по голове.

Алексей тянет по деревянной лестнице на один пролет наверх, и мы попадаем в зал, где стоит длинный деревянный стол, покрытый дешевой бумажной скатертью, который хаотично заставлен пластиковыми тарелками с закусками, хлебом, овощами и фруктами; пластиковые приборы и стаканы лежат там же, а в центре островком возвышаются бутылки с горячительной жидкостью, лимонадами и соками.

Поскольку Алексей прямиком приводит нас к столу и вручает по стакану с вином, я понимаю, что предстоящее мероприятие неофициальное и никто не собирается совместно садиться за стол.

Выпив содержимое стакана и съев нектарин, я присаживаюсь на лавочку и оглядываюсь. Деревянные стены, деревянная мебель, камин — все просто, но довольно мило.

Очень скоро к нам присоединяется друг Алексея, Олег, теоретически парень Юльки, и мы проводим время в своей маленькой компании, но то и дело какая-нибудь парочка подходит к столу, прикладывается к выпивке и исчезает либо этажом выше, либо спускается обратно вниз.

Некоторые остаются и подолгу сидят в другом конце стола; некоторые ненадолго присоединяются к нам; некоторые пристраиваются на диване и, без тени смущения, устраивают марафон поцелуев.

Алексей и Олег наперебой развлекают нас своими не особо интеллектуальными историями, частенько разбавляя свою речь нецензурными словами, думая, что этим производят на нас неотразимое впечатление. Чтобы перестать обращать внимание на режущие слух лексикон и прочие неприятные мне мелочи, я хорошо прикладываюсь к вину, и вскоре, к моему удивлению, и собеседники перестают раздражать меня, и вечеринка приходится по вкусу.

Юлька с Олегом идут танцевать, и скоро и мы с Лешкой следуем их примеру.

Музыка стучит в висках, и я самозабвенно отдаюсь ее ритму; алкоголь бурлит в крови так, что объятия и поцелуи моего чисто теоретического парня становятся все более приятными. Смотрю на его симпатичное лицо, в его голубые глаза и пытаюсь убедить себя, что он уже мне даже больше чем нравится, тем более что я вижу и чувствую, что очень нравлюсь ему.

Чувствуя, что мне пора освежиться, я оставляю Лешку и нетвердой походкой выхожу на улицу и опускаюсь на ступеньки крыльца. Все кругом плывет, и я подпираю руками голову, пытаясь остановить это бесконечное головокружение.

Когда ворота, напротив которых я сижу, плавно начинают отъезжать в сторону и передо мной предстает красный кабриолет из моих снов, я сначала

думаю, что это злая шутка моего нетрезвого сознания.

Пытаюсь проморгаться, чтобы избавиться от галлюцинаций, но мое видение не исчезает, а, наоборот, едет на меня и скрывается за воротами гаража, возле которого я расположилась.

Поднимаюсь и, ухватившись за перила, перегибаюсь через них, провожая взглядом автомобиль. На этот раз на нем одета крыша, плюс темнота вносит свои коррективы, и мне не удается увидеть, кто сидит за рулем.

Спускаюсь по ступенькам и направляюсь в гараж, чтобы исправить это недоразумение. Я не могу не узнать, кто приехал в этом кабриолете. Я никогда не прощу себе этого.

Дойдя до входа, замечаю белокурого парня, вылезающего из машины, и хоть он находится ко мне спиной, я уже понимаю, что это он, тот случайный красавчик, с кем переглядывалась из окна троллейбуса и кто не дает мне покоя несколько месяцев.

Внезапно меня охватывает паника. Тут же резко разворачиваюсь обратно, но из-за нарушенной алкоголем координации движения, высоченных каблуков и резкого поворота на сто восемьдесят градусов голова начинает кружиться, и я не слишком эффектно приземляюсь на пятую точку.

— Девушка, с вами все в порядке?

Оборачиваюсь на голос и, встретив самые голубые глаза, которые мне доводилось когда бы то ни было видеть, застываю, как изваяние. На лице их хозяина пояляется лучезарная улыбка, делающая его еще более красивым. Хотя я не знаю, бывают ли лица красивее этого…

Он протягивает мне руку, чтобы я поднялась, и представляется:

— Андрей.

Пытаюсь улыбнуться непослушными губами и протягиваю ему свою руку. От этого прикосновения миллиард мурашек мгновенно разбегается по моей коже, заставив вздрогнуть, и я смущаюсь, понимая, что выгляжу совершенно нелепо, сидя на полу и даже не скрывая того впечатления, которое он производит на меня…

Наконец сообразив, что Андрей ждет, чтобы я назвала свое имя, выдыхаю:

— Настя.

Он поднимает меня, и я, оказываясь так рядом с ним, практически прекращаю дышать. Только смотрю в его глаза, чувствуя своими пальцами тепло его руки и странное ощущение трепета, волнения и счастья…

Тут же ловлю себя на мысли, что готова так стоять вечность, но провидение в лице моей подруги обрушивается, как ураган, и волшебство нарушается:

— Насть!

Не шевелюсь. Пытаюсь вернуться в сказку.