Измена. Магическая кухня попаданки

«Может, Алену все равно?» – вдруг вякнуло подсознание и удивило меня этим.

Да я радоваться должна, что Ален не закатывает сцен при людях, но… Внутри что-то сжалось. Алену плевать на меня?

– Мне пора. Рада была видеть тебя, Феб.

Феб коротко кивнул и откланялся. Ален перевел на меня потемневший взгляд и медленно убрал руку с моего плеча. Ой-ой. Кажется, Алену не плевать… Я сглотнула и попятилась. Но цепкие пальцы перехватили за запястье.

– Куда пошла? Я разрешал?

По спине побежали мурашки. Что за тон? Как к собачке обратился! Да что он себе позволял, этот Ален?!

– Домой, – приказал через мгновение Ален, так и не дождавшись от меня ответа.

– Я не хочу, – неожиданно выдохнула я и задрожала от страха.

Я и правда боялась теперь оставаться наедине с Аленом. Почему? Что он мне сделает? Убьет? Изнасилует? Вряд ли. Но я боялась презрения, которое застынет в его красивых глазах. Да что там? После того, что Ален услышал, он, скорее всего, прогонит меня прочь. Как обманщицу. И будет прав! На моих ресницах заблестели слезы, но я мужественно держалась.

– А чего же ты хочешь? Чтобы я оставил тебя в покое и отвез к твоему мужу-изменнику? Не дождешься! Сначала мы с тобой поговорим серьезно. Наедине! – вдруг зашипел зло Алан, притягивая меня ближе к себе, еще ближе.

Я попросту впечаталась в его широкую грудь. Мою нежную шею обожгло его дыхание, когда он просто так, на людях, впился в нее наказывающим поцелуем. Я охнула, но так и не смогла найти в себе силы отстраниться. Ноги подогнулись от внезапного укола желания, и я вцепилась пальцами в плечи Алена.

– Откуда ты знаешь про измену Клода? – выдохнула я, ощутив, как у меня закружилась голова.

Ален что, ясновидящий, что ли?! Он не мог знать правду, он же свечку не держал там у нас!

– Несложно было догадаться, – дернул оскорбленно плечом Ален. – Ты постоянно твердишь про любовниц. То у меня, то приписываешь себе эту незавидную роль. Сначала я оскорблялся, теперь понял причину.

Я вспыхнула и прижала ледяные ладони к горящим щекам. Вот черт! Догадался. Какой все-таки Ален проницательный. Но судя по его горькому и одновременно печальному взгляду, догадка о моих триггерах никак не смягчила его.

– Мы едем домой, Изабелла. Я ненавижу сцены на людях. Дома. Поговорим, – Ален прошелся в очередной раз холодным тоном по моим нервам, и я вздрогнула.

И в то же время где-то внутри у меня томительно заныло. Ален вел себя так, словно он… ревнивый муж, а я его жена. Собственнические нотки в голосе так и прорывались! Хотя он их тщательно скрывал. А от этого «домой» меня, вообще, нелогично бросило в жар. Мне напомнить бы, что родовой замок лорда Кэрина совсем не мой дом. И я в нем временно. Но нет, мне отчего-то совсем не хотелось говорить с Аленом. Не хотелось все портить. Поэтому с затаенной надеждой я стиснула его руку, и мы отправились к экипажу. Так и не закупив нужного количества продуктов. Но что-то мне подсказывало: сегодня мне будет не до готовки. Так ярко и жестко сверкали глаза Алена.

«Он же не прогонит меня, правда? Я все объясню ему, и он меня простит?» – вертелись глупые страхи в моей голове, пока я садилась на бархатные подушки экипажа.

«Простит… – мелькнул в голове странный ответ моего подсознания. – Накажет, а потом простит… жарко, сладко, на простынях!»

***

Но с простынями я, кажется, поторопилась. Всю дорогу до замка мы проехали в полном, гнетущем молчании. И потом, когда Ален вежливо подал мне руку, помогая спуститься с экипажа, он не проронил ни слова. Словно собирался с мыслями. И был, скорее, задумчив и серьезен, чем зол. Это… меня удивило. Я привыкла к порывистому Клоду, который мог взорваться за не вовремя поданный чай. И обвинить в этом меня. Ален был другим. Спокойным. Надежным. Точно каменная скала на горизонте.

– Ну, что, леди, присядьте и начнем. – Ален изогнул бровь, но я нарочно тряхнула волосами, опершись на дверной косяк, и отказалась наотрез опускаться на бархатную оттоманку.

– Что начнем? Допрос? Или порку? – насмешливо отозвалась я с уверенностью, которую не чувствовала.

Ведь за показной бравадой у меня уже бились слезы. Они штормовым морем шумели у самых ресниц, но я мужественно их сдерживала, не желая разрыдаться с первых секунд при Алене.

– Меня больше устроило бы последнее. Но боюсь, тебе не понравится, – холодно процедил Алан, вдруг легко перехватывая мою талию и дергая на себя так, что я едва не упала.

Ой! А вернее, упала. Прямо ему на колени. Как-то после слов о порке мне стало совсем неуютно. И я заерзала, пытаясь слезть, отодвинуться подальше. Но Ален не пустил. Странная усмешка блуждала на его губах, когда он запустил пальцы в мои волосы, удерживая на месте, и провел ладонью по моему лицу, то ли лаская, то ли приподнимая подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

– Пусти! – пискнула я неуверенно.

Я дернулась, как будто птичка, попавшая в силки охотника. Ален медленно покачал головой. Отрицательно покачал!

– Не-а. В такой позе мне нравится проводить допрос, Изабелла.

Я шумно выдохнула, снова ощутив волну предательского желания. Дьявольщина! Вот уж желание здесь и сейчас совсем неуместно! Нам поговорить нужно, а не думать мне о всяких там… позах для секса, наказания и прочей ереси, которая мне сейчас лезла в голову. Напоминая дешевые фильмы для взрослых, которые я смотрела иногда по вечерам.

Но к сожалению, Ален внял голосу разума и отпустил меня. Я вздохнула спокойно, но ненадолго. Ровно до того момента, как Ален опустил меня на диванчик рядом с собой.

– Твое полное настоящее имя, – голос Алана стал прохладнее, ощутимо прохладнее.

В комнате будто подул сквозняк. Я поежилась.

– Изабелла Окнел, – тихо ответила я, опустив взгляд в пол. – Прости, Ален, что обманула тебя. Но я… Я не обманывала, на самом-то деле! Я просто… недоговорила некоторые факты из своей биографии.

– Скрыла, – поправил меня сухо Ален, и я прикусила губу и кивнула, ведь крыть было нечем. – Например, скрыла тот прискорбный факт, что ты замужем, Изабелла. И дала мне понять, что твой ребенок незаконнорожденный. А ты всего лишь служанка. А не аристократка.

– Ну, как-то не было удачного момента, чтобы признаться… – промямлила я, уткнувшись взглядом в пол и чувствуя себя довольно по-идиотски.

Ален вдруг сверкнул глазами и стиснул в руке тонкую деревянную палочку благовоний, которую до этого задумчиво вертел в руках.

– Не смей мне врать, Изабелла! – громыхнул он так, что я дернулась и отшатнулась, упершись спиной в деревянную резьбу на диванчике.

Мне не было страшно по-настоящему. Я почему-то чувствовала, что Ален не станет бить женщину, это выше его понимания жизни и неблагородно. Но все равно я почувствовала себя загнанной в угол.