Измена. (не)любимая для дракона

– Вот ты где, родная, - звучит голос Тарэля за спиной. Мужчина стоит возле стеклянных дверей с мансарды зала приемов.
– Нас ожидают на аудиенцию с императором.

Обернувшись вижу, что Тарэль предупреждающе сверлит взглядом Иллиану.

– Дай мне две минуты, пожалуйста, - выдавливаю из себя.
– Что ты сказала Рэйду? После того, как очнулась.

– Сказала, что ничего не помню, - сухо сообщает Иллиана.
– Но я в любой момент могу вспомнить и указать на тебя, как и задумывала.

– Не боишься, что правда может всплыть?

– Вам это расхлёбывать. Вы все виноваты! Я тут - жертва!

– почти рычит Иллиана, а в пьяных глазах танцуют безуминки.
– Вы меня во всё это впутали!

Я отпускаю перила и делаю пару шагов назад.

– Мне очень жаль, - произношу севшим голосом. Поправляю платье и оставляю Иллиану одну.

Глава 23

Когда мы входим в кабинет Императора, к нам подбегает та самая рыжеволосая юная девушка. Она радостно улыбается Тарэлю, а в изумрудных глазах юной леди проскальзывает неподдельное восхищение.

– Эриата, - улыбается ей Тарэль.

– Дядя, - крепко обнимает его внучка императора.

– Хочу представить тебе мою Истинную, - ласково взьерошивает ее волосы дракон.

Эриата отпускает Тарэля, одергивает пиджак и, повернувшись ко мне, лучезарно улыбается. Да так, что ее улыбка озаряет все вокруг.

– Леди Ардельская, добро пожаловать в семью!

И она кажется такой очаровательной. Я ведь никогда даже не предполагала, что мое имя будет знать внучка императора.

– Не спеши, моя дорогая, - громогласный голос Правителя звучит строго.

Улыбка Эриаты ни на секунду не меркнет, но девушка отступает, слегка склонив голову.

– Она очаровательная, - успеваю шепнуть Тарэлю.

Мужчина крепко сжимает мою руку, но, стоит императору приблизится, как отступает на добрые два шага, отпуская такую нужную мне сейчас поддержку в виде его руки.

В горле сохнет от волнения, страха перед Правителем-драконом.

– Ваше Величество, - я низко приседаю в книксене, склонив голову, выражая особое почтение правителю.

– Полно, - император плавно взмахивает рукой.
– Опустим эти расшаркивания. Сейчас и здесь для собравшихся, я не правитель. Я глава семьи. И мне любопытно посмотреть на избранницу, на Истинную моего дражайшего племянника.

Я улыбаюсь, а у самой мелко дрожат руки от волнения. Сердце колотиться в груди. Что, если император скажет свое веское слово не в мою пользу?

– Истинная связь для мужчин нашего рода превыше всего. Здесь мы немногим схожи с друидами, - продолжает император, величественно приближаясь ко мне.
– Вы ведь понимаете, что Истинностью наделяется лишь сильная женщина? Сильная духовно, морально, выносливая физически. Та, в которой собраны лишь лучшие качества для продолжения драконьего рода.

Я киваю сказанному императором.

– Для нас, как и для большинства драконов, Истинная - это самое ценное, самое дорогое сердцу, самая важная составляющая нашей жизни. Наше настоящее сокровище. И ни одно богатство мира не сравнится с тем, что для нас наша Истинная пара.

Мои губы рисуют улыбку. Неужели есть такие драконы, которые действительно так относятся к своей Истинной?

– О Вас, леди Ардельская, я наслышан. Ранее Вы были избранницей лорда Арраксаского. Ваш ум и светлую голову высоко ценят Советники.

После услышанного становится совсем мрачно на душе, но внешне я этого не показываю. Уверена, стоит ему узнать о том, что ранее я была с тем, кто сплошь пропитан фальшью и грязью, то погонят меня из империи.

– Всё так, Ваше Величество, - сглотнув, произношу я.

Чувствую, как вспыхивают щёки. То ли от странного стыда, то ли от чувства вины, то ли от страха, что проникает в каждую клеточку тела. Что именно он слышал обо мне?

– Это я попросил своего племянника, - император кивает в сторону Тарэля, - держать в неведении свою Истинную до сегодняшнего дня.

– Амора, я не могу рисковать Ведомством и его независимостью. А то, что ты моя Истинная, в расследовании по делу Советников, а в особенности в причастности лорда Арраксаского, делает меня заинтересованной стороной, учитывая вашу с ним ситуацию, - объясняет Тарэль, а в изумрудных глазах виду отблеск сожаления и раздрая.
– Несмотря на то, что мы с моим зверем в тебе нуждаемся, я не мог поставить под удар дело жизни моего дяди. Не мог поставить спокойствие в Империи против чаши весов, на которой находится моя Истинная.

Я лишь рассеянно киваю.

– У меня слишком серьезная должность, при которой, к моему искреннему сожалению, приходится иногда быть беспристрастным.

Я вновь киваю.

– Не сердись на моего племянника, дочка, - мягко произносит Его Величество.
– Иногда, чтобы победить, нужно уметь жертвовать чем-то.

Я перевожу взгляд на Тарэля. Я не вправе осуждать. У каждого из нас своё пальто, и у каждого оно точно не белое. Я не могу одеть на себя шкуру дракона и понять, почему он действовал так, как действовал, но я могу попробовать довериться мужчине и оставить всё плохое позади. Да, нас определяют поступки, но я должна хотя бы попытаться узнать Тарэля получше. Может быть тогда я пойму, почему драконы порой настолько циничны.

– Покажите мне ваши метки, дети, - внезапно просит император. Его голос выдает в нем нетерпение и любопытство.

Я выпрямляюсь, поднимаю голову и, одернув широкий рукав платья с пышной юбкой до пят, обнажаю запястье. Тарэль закатывает свой рукав и демонстрирует Императору узоры на коже.

– Такие же, - растягивает губы в улыбке Правитель, словно предается воспоминаниям.
– У нас с Элеонорой точно такие же. Разве что Ваши линии немного плавнее и уходят в сторону.

Правитель поднимает взгляд на меня. Карие глаза смотрят оценивающе, будто считывают всю мою подноготную. Пожилой дракон хмурится.

– У Вас есть дочь от другого дракона, - строго говорит он.

– Есть, Ваше Величество, - мой голос всё таки дрожит.
– Но, я не жалею.

Я не отвожу взгляда. Вот сейчас он вынесет свой вердикт. Приговор.

– Что же. Не мне судить Вас, будущая леди Лэнгранд. Добро пожаловать в семью, дочка, - карие глаза теплеют.

На его руках проступает серебристо-белая чешуя, а зрачки становятся вертикальными.

Император разводит руки в стороны и, к моему удивлению, крепко обнимает меня. Так, как всегда меня обнимает мой собственный отец в редких наших встречах. От этого жеста наворачиваются слезы на глаза. Неужели меня принимают в семью? Это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.