Измена. Неверное решение

Еще сильнее похудевшее лицо, к тому же бледное с проглядывающими венками.

Поднимаю кофту, и впалый живот не радует.

Что же со мной не так? В больнице ежегодная комиссия ничего не выявила ведь. Снимок делала, УЗИ всякие.

Выпиваю все равно обезболивающее и выхожу.

Наша соседка, как и раньше пристально смотрит. Мы забираем все свое и быстро уходим. Я пыталась с ней поговорить, познакомиться. Но она на контакт не шла. Да и угрозы никакой не представляет, во всяком случае на первый взгляд.

Сегодня стало немного теплее. И все же, это зима. Пусть не выпал снег, а до Нового года осталось не так много.

Я и забыла про праздник. Но радует то, что мы встретим его в своем новом доме.

– Мам, а елку поставим?

– Родной, в этом году вряд ли. Сначала определим тебя в школу, встанем на учет в больницу. Я найду работу. На елку придется потратиться.

– Да и не страшно, ты мне только печенье испеки, ага? Оно праздничное.

– Обязательно. Может, ты какой-нибудь подарок хочешь?

– Не знаю, – он пожимает плечами и опускает голову.

– В чем дело, Антош?

Останавливаюсь и жду, когда посмотрит на меня.

– Не буду подарок просить.

– Почему же? Я бы с удовольствием, что-то для тебя купила. Быть может, не очень дорогое, но я бы постаралась.

И тут вспоминаю про гитару, которую он не смог спасти в огне и становится больно за сына.

– Знаешь, давай я кое-что пообещаю.

– Что? – смотрит заинтересованно на этот раз, а не грустно.

– Как только я найду работу, и мы устроимся с тобой, то найдем в городе музыкальную школу. Посмотрим, что там да как, и… – не дав договорить, он бросается ко мне и обнимает, крепко прижимаясь ко мне, громко крича:

– Спасибо, спасибо, мамочка.

Обнимаю его в ответ чувствуя, как все в разы улучшается, когда мой сын счастлив даже по поводу перспективы. Я всегда учила его искать хорошее в тех же возможностях. Уметь ждать и добиваться целей.

– А теперь, пойдем на каток? – вижу площадку бесплатную.

– Ты же не умеешь кататься, – фыркает он.

– Вот ты меня и научишь.

Утром в среду я встала рано. Потому что узнала, что автобус отходит самый ранний в семь. К одиннадцати мы уже будем в городе.

Собрав остаточные вещи, что оставила вчера, я разбудила сына.

Он всегда был легким на подъем, поэтому быстро проснулся и мы, собравшись, позавтракали зефирками. Я кушать не смогла, не было аппетита. По дороге на вокзал купила ему в автобус пару пирожков и сок с водой.

Уже в пути, спустя пару часов, мне позвонил тот самый мужчина-юрист.

– Варвара, здравствуйте, а где вы?

– Я в автобусе, еду в город.

– Простите, – он цокнул. – Моя вина. Я забыл вас предупредить, что заеду за вами. Поезжайте тогда к дому сразу. Владелец еще будет там. Он уезжает в два часа.

– А, хорошо. И не страшно. Мы привыкли на автобусе ездить, спасибо.

– Извините.

– Правда не стоит.

– Тогда до встречи, я приеду и все вам расскажу по документам.

– Хорошо.

Как я и предполагала, в одиннадцать мы заехали на автостанцию в городе. Он был побольше нашего прошлого города, даже судя по вокзалу и широким улицам.

Встав на остановку, я изучила маршрут, и мы сели на нужную маршрутку. Но попросила заранее, чтобы на Лесной остановили, так как не знала их очередности.

Дом нашла быстро и, увидев его, повеяло именно домом, смотря на него.

– Это он, да?

– Он. Ты уже забыл?

– Ага. Теперь не забуду, – Антон обнял меня одной рукой, и мы вошли в калитку.

Стоило войти в дом, я наткнулась на хозяина. Кажется, Петр Семенович.

– А я смотрю, уже приехали. Хотел сказать, что я тут. Заходи, дочка.

– Спасибо. Здравствуйте.

Он помог снять одежду и повесил на вешалку. Антон тоже быстро справился.

– Чаю надо поставить, замерзли небось.

– Ну что вы, не стоит.

– Еще как стоит.

Мы вошли на кухню, и все осталось на месте.

– А мебель и технику?

– А куда мне ее? У сына все есть. Я памятные вещи забрал, а если вам не надо, то…

– Нет, нет. Надо. Мы пока что не планируем мебель покупать.

– Вот и хорошо. Тут и посуда. Галя моя смотри, какую красивую покупала.

Передо мной возникла фарфоровая тарелочка с кружкой.

– Очень красивая.

– То-то же. Кушайте. Сын через несколько часов приедет.

Дальше мы обсудили разные вопросы по дому. Отопление и прочее. По сути, дом отапливается центральным отоплением, ванная комната есть, никаких забот, как в бабушкином не будет. Там я уголь таскала в ведрах сама и сама чистила ее. К этому труду я была привыкшей, и он бы меня не напугал.

Затем я спросила, где находится больница и ближайшая школа. Все оказалось рядом, это порадовало.

– Тут две школы. И поликлиника детская есть, но она далековато будет, на том конце города. Ходи в ту, что рядом, врачи хорошие, ответственные. А будут вопросы, позвони, – положил бумажку с номером телефона написанным. – Я тут многих знаю, помогу, если надо.

– Спасибо вам большое.

Дальше были рассказы о том, как этот дом строился, как росли здесь дети Петра Семеновича и как было грустно, когда год назад умерла его жена, та самая Галина.

– Тут летом цветы растут. Красивые. Ты их сохрани, дочка. Они украшение этого дома. Ни у кого таких нет в округе, поверь.

– Обязательно сохраню, – погладила его по дрожащей руке. – Я люблю и огород высаживать и клумбы с цветами. Как лето настанет, и они зацветут, я вам фото пришлю.

– Спасибо, Варенька. Спасибо.

Когда приехал юрист, мы обсудили разные вопросы по поводу документов. Что мне нужно будет сходить в МФЦ и забрать последние. И на этом все.

Он отдал мне папку, в которой были новые документы и мой паспорт с Антона свидетельством о рождении.

– Я вас тут и прописал уже обоих.

– Спасибо вам огромное.

Через час за бывшим хозяином этого милого дома приехал сын. И мы попрощались. Потом и юрист.

Когда мы остались с Антоном вдвоем, я вернулась от двери входной. Обошла по новой дом и больше не было боли, тоски и страха от безвыходности нашей с сыном жизни. Внутри было только счастье.