Измена. Осколки чувств

— Ладно. Звони. Пофиг. А сейчас просто открой дверь, иначе я позвоню в полицию, — сказала я, обошла его и продолжила бросать в чемодан самое необходимое. — За остальными вещами я потом приеду.

Дима стоял и смотрел, как я собираю вещи. На его лице явно читались растерянность и борьба.

Видимо, нежелание отпускать свои финансовые вложения в моем лице, боролось с желанием остаться, наконец, наедине с секс-бомбой, что терпеливо ждала в гостиной.

Интересно, что выиграет? Жадность или похоть?

Я закончила с чемоданом, закрыла его и повернулась к мужу.

— Дима, дверь.

Он стиснул челюсти и молча достал ключ из кармана.

Я протянула руку, но он спрятал его в кулак.

— Имей в виду — сейчас уйдешь, обратно не приму.

— Ага.

Он посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом, а потом протянул мне ключ.

Ну что ж, в этом раунде победила похоть.

Глава 24

Оставив мужа в спальне, я прошла по коридору и пересекла гостиную. Однако уже в холле мне перегородила дорогу невесть откуда взявшаяся Настя.

— Куда же вы, Елизавета Валерьевна? — насмешливо спросила она, кивая на мой чемодан. — Уже уходите? И даже чаю не попьете?

— Да. Что-то тут стало тесновато, а еще тухлецой несет, — бросила я, пытаясь обойти ее, но она вновь перегородила мне проход.

— Ну-у-у, так не интересно, — обиженно протянула она. — Не люблю легкие победы, они не приносят чувства удовлетворения. А тут было слишком легко: Диме вашему хоть слюнявчик покупай, а вы сдаетесь. А как же бороться до последнего?

— Дай мне пройти, — потребовала я.

— А вы знаете, что каждый раз, когда я оказываюсь в поле зрения вашего мужа, у него встает? Это прям даже заметно.

— Мне не очень интересно это слушать, — отмахнулась я.

— А на вас он так не реагирует? Печально, — вздохнула она. — Вот она — проблема долговременных отношений: мужчина привыкает. Впрочем, в вашем случае не только это. Вы еще так себя запустили… На такую как вы ни у кого не встанет. Посмотрите на ваши синяки под глазами — вы похожи на панду. Как вы собрались нового мужика искать — не представляю. Но не всем же быть горячими штучками, — улыбнулась она.

— Спасибо за заботу, очень трогательно. А ты я смотрю, больше по кратковременным отношениям, верно? Мужчины поимеют и выкидывают, наигравшись? Тогда да, проблема привыкания тебе не знакома — не успевают привыкнуть, надоедаешь быстрее, а оставлять у себя никто не стремится, правда?

— Ах ты сучка! — зашипела она, оскалившись и двинулась на меня.

Она что, драться со мной задумала? Совсем обалдела? Делать мне больше нечего — марать руки об эту шалаву.

Оглядевшись, я схватила вазу со свежими цветами со столика. Вытащила цветы, бросила их на стол, а воду, которую уже давненько не мешало бы сменить, выплеснула в лицо не в меру разошедшейся помощнице моего мужа.

Она зарычала от ярости, тут же принявшись осторожно вытирать тщательно накрашенное лицо.

— Остынь, горячая штучка, — посоветовала ей я, воспользовавшись моментом и проскользнув на выход.

Фуухх!

Ну и утречко!

Я положила чемодан в багажник своей машины, завела двигатель и выехала со двора.

Проехав с километр, свернула на небольшой съезд в зеленой полосе, не доезжая до города, и припарковалась на обочине.

Меня всю трясло. Я просто боялась попасть в аварию в этом состоянии. Похоже, наступал отходняк.

Разумеется, после периода неестественно спокойствия и хладнокровия пришла расплата в виде нервной дрожи, сотрясающей все тело.

Ведь подобная выдержка была совсем для меня не характерна. Я положила руки на руль и закрыла глаза, пытаясь дышать медленно и размеренно.

Казалось, что все происходит не со мной. Будто я смотрю кино со своим участием. Все было нереально.

Моя жизнь была разрушена. Мой брак развалился. Мои чувства разбились на сотни мелких осколков, впивавшихся в мое сердце острыми краями.

Они кололи, резали, пронзали насквозь, причиняя мучительную боль.

И в то же самое время, я одновременно ощущала какое-то странное облегчение. От того, что ситуация прояснилась.

Ты ждешь со страхом этого открытия, которое сломает тебя. Боишься правды. Не хочешь боли. Каждое мгновение трясешься от страха, что твоя счастливая жизнь окажется лишь иллюзией, ложью, придуманной сказкой.

В конце концов, именно этот страх доводит больше, чем правда.

Постоянное напряжение. Невыносимое лихорадочное ожидание. Невозможность расслабиться. Неуверенность.

Этот страх выматывает настолько, что в итоге правду принимаешь уже чуть ли не с облегчением.

Потому, что правда — это выбор. Это путь. Это определенность.

Какой бы горькой и страшной она ни была. Сколько боли бы ни причинила.

Она лучше страха.

Лучше тревожных подозрений, от которых все скручивается внутри. От которых не можешь дышать, не можешь расправить плечи, не можешь жить своей жизнью.

Это смешно, но я была почти благодарна Диме, что он привел эту свою зазнобу к нам домой. Этим он закончил агонию моей любви к нему. Поставил жирную точку, не оставлявшую места для сомнений.

И мне пофиг, было там что-то между ними или нет. То, как он себя повел, уже само по себе показатель его отношения ко мне. Он вскрылся. Сорвал с себя маску и показал свое истинное уродливое лицо.

Теперь даже я увидела.

А ведь я любила этого человека. Мы жили вместе, спали, занимались любовью, гуляли, ходили в магазин, смеялись, держались за руки, целовались, строили планы, делились сокровенным.