Измена. Предателей не прощают

– Где вы встречаетесь? – рушит он молчание.

Он не называет того, к кому я еду на встречу, но мы оба понимаем о ком идет речь.

– Сегодня в кафе, в ТЦ «Апельсин». Добросишь меня туда? А...

– Сегодня? – переспрашивает он, ухватившись за слово.

– Да, а завтра в ресторане «Бристоль», - отвечаю из своих мыслей.

Завтра у меня будет возможность сказать его чудесной семье все, что я думаю.

– Шикарное место. Одобряю выбор… - он умолкает, и я замечаю, как его пальцы сильнее сжимают руль. – Ну что ж, я очень рад за вас. Рад, что вы снова вместе.

Глава 16. Алексей

Врываюсь к себе в кабинет и резко захлопываю за собой дверь. Ромыч уже сидит напротив моего стола. Швыряю портфель с документами и начинаю ходить по кабинету.

Я не понимаю! Я вообще не понимаю этих женщин, ну что не так? Почему она возвращается к мужу? Что это тупость, глупость, безумная любовь, стокгольмский, мать его, синдром? Падаю в кресло и смотрю на друга.

– Леха, - медленно говорит Ромка, – а что происходит?

– Что происходит? – психую я, - это вот ты мне скажи, что происходит! Ответь на простой вопрос: что происходит в голове у женщины?

– Ооооо! – тянет Ромка. – Все ясно. Я за коньяком.

– Час дня, какой коньяк! Ты совсем спятил?

– Я нет. А вот ты да. Тебе не предлагаю. Ты за рулем, а у меня после вчерашнего голова болит, а разговор будет долгим и интересным. Без допинга не выдержу. – он идет кофейному столику и открывает мини-бар.
– Я тебя в таком состоянии еще не видел. Да еще и из-за бабы! Нельзя так, Лёх. Говорил тебе приезжай, я позову…

– Заткнись! – перебиваю я его.

– Заткнулся. – безропотно соглашается Ромка и наливает себе коньяк в стакан.

Барабаню по столу. Ромка садиться. Медленно делает глоток и молчит. Хороший у меня друг. Понятливый. Через минуту я выдыхаю и откидываюсь на стуле и вот тогда он начинает:

– Понять, что происходит в голове у женщины сложно. Но возможно. А если ты дашь мне вводные данные, я даже постараюсь дать тебе дружеский совет. Ты же за этим меня позвал?

– Да. – рявкаю и Ромка поднимает обе руки.

– Сдаюсь, не рычи на меня! Я не она! А она у нас кто?

– Марина. Марина Игоревна учительница моего сына.

– Ой. Какая прелесть! – немного язвит он и подносит стакан ко рту.

Поднимаю на него тяжелый взгляд и Ромка тут же опускает стакан.

– Подожди, что все так серьезно? Извини. Умолкаю.

Встаю начинаю снова мерить шагами кабинет под вопросительный взгляд друга.

– Лёх, ты уже начни рассказывать-то!

– Да что тут рассказывать – я дурак!
– наливаю себе воды и выпиваю залпом.
– Я после истории с Иркой вообще в работу с головой ушел. Как отрезало от женщин. Ну, ты в курсе. А тут альбом сына нашел. Он у меня дома забыл, а там портреты. И все такое с цветочками. У моего пацана, прикинь! И подписи везде «Любимой Марине Игоревне», «Марина Игоревна, вы сама добрая», «Вы - сама замечательная». Только что «любимой маме» не написано, понимаешь? Привез матери, рассказываю и она туда же. Мариночка у нас просто чудо! Мариночка то, Мариночка это. Приди на собрание. А мне реально некогда и вообще, это не красиво как-то. Сводничество какое-то! А тут помнишь историю в октябре, когда нас подрядчик кинул?

– Такое не забывается! – кивает головой Ромка.

– Ношусь в мыле, голова крутом и праздник еще в школе в этот день. Мать уперлась: не придешь ко внуку - ты мне не сын. Пришлось мчаться, как был со стройки. Захожу в класс и… - снова наливаю стакан воды и иду на место.

– Ромыч, а ты когда-нибудь влюблялся?

– Нет, ну… - мнется он.

– Не в грудь и попу, и не в длинные ногти с ресницами. А вот просто смотришь на нее, и все! Я в углу сижу, - продолжаю рассказывать я, - на комбез свой грязный гляжу, а на нее посмотреть боюсь. А она такая… словно в кругу света и дети вокруг неё. Счастливые такие. И она, такая… – делаю какой-то пас руками не в силах подобрать слово. – Скажи, я дурак?

– Нет, Лех. Ты просто влюбленный тридцати-семилетний мужик. Я тебе даже завидую.

– Да чему завидовать?
– вскипаю я.
– Навожу справки. А она замужем…

Ромыч вздыхает, а я оканчиваю фразу:

– … за Глебом Рогальским.

– Чего? – друг округляет глаза.

– Того! Я думаешь зачем вот это всё тут затеял? Нет, ну поставщик бетона нужен был, не спорю. Но дай, думаю, встречусь с ней. Не в ее этой школе, где я папаша сына оболтуса, а…

– А там где ты директор крупной строительной фирмы. – заканчивает за меня друг.
– Решил хвост распушить, да?

– Да, решил! – чувствую, что начинаю психовать.
– Ты что думаешь мне нужны эти все совместные корпоративы, поездки, которые я и оплачивал? Я просто думал, что увижу ее, ну… на своей территории, где я…

– В красивом костюме, а не в говне по колено?

– Да что ты прерываешь меня! Хочешь сказать, что я самовлюбленный идиот? Так говори!

– Нет, ты просто влюбился. А влюбленные все идиоты. Зато теперь мне понятно, зачем ты нас всех на этот балет потащил!
– смеётся Ромка.

– Да я в балете, как свинья в апельсинах! Просто думал, хоть это ее заинтересует, и она придет.

– Слушай, а что ж ее не было ни разу? Я ведь и не знал, что Глеб женат. Погоди-ка!
– начинает доходить до Ромки. Он пристально смотрит мне в глаза. – Рогальский же везде эту Леночку таскал. Это у него выходит…

– У него замечательно входит, но не всегда хорошо выходит! Да! Леночка любовница Рогальского, и беременна от него к кому же.

Ромка свистит.

– А еще, Леночка младшая сестра Маринки.

Ромка резко поднимает голову на меня.

– Какая мерзость! Ты шутишь, что ли?

– Не шучу. Вчера Марина их застала дома. Узнала, что сестра от мужа беременна. Видимо, сбежала оттуда, и попала под самокатчика.

И уже спокойнее пересказываю новости вчерашнего дня. Ромка достает сигареты. Вообще, я не люблю, когда курят в моем кабинете, но сегодня на его вопросительный взгляд машу рукой.

– Кури. Но только ответь мне, ну как после этого можно к мужу вернуться? Как можно простить?

– Слушай, - тянет Ромка, – я вот пять минут назад понял, что бывает все что угодно. А ты уверен, что она к нему вернулась?

– Ну она же на встречу с ним поехала!

– Ну и что, что поехала? Конечно поедет! Может им о разводе поговорить надо? И вещи, в конце концов забрать из квартиры. Она же не с чемоданом от него сбежала.

Я задумчиво смотрю на него.

– Погоди, ты думаешь…

– Нет это ты погоди! – снова перебивает друг.
– Что она сказала в машине? Еду к любимому мужу? Все прощаю?