Измена. Предателей не прощают

– Да нет же!
– начинаю злиться на свою сбивчивость.
– Марина, учительница Васи, она в обмороке. – Смотрю на Марину.
– В себя не приходит.

– Так, понятно – голос в трубке становится собранным. – Еще какие-то симптомы есть?

– Она ногу еще подвернула сегодня, самокатчик сбил.

– Ну от растяжения в обморок не падают, хотя испуг может накопиться. Еще потрясения были?

– Были. Она сегодня узнала об измене мужа.
– Опуская подробности говорю я.

– Так-с, картина выясняется. Обморок и последующий сон, как реакция на сильный стресс. Сознание выключилось, и так сказать, ушло на перезагрузку.

– Куда нам? В больницу?

– Если внешних повреждений нет, то в больницу не обязательно. Где могу ее осмотреть? Куда подъехать? – по-деловому уточняет врач.

Куда... Кажется, Марине идти было некуда. Во всяком случае адреса подруги и родственников она не называла. Значит ко мне.

– Подъезжайте к нам в посёлок. Охрана вас знает, а Степана я предупрежу, он вам ворота откроет. – Смотрю путь на навигаторе.
– Мы там будем через двадцать минут. Если она в себя придет, вы ей щиколотку осмотрите, ну а если еще не очнется - то на месте решим. Скорая туда быстро доедет, если что.

– Не переживайте, Алексей Васильевич, я думаю это обморок. У впечатлительных девушек это бывает. А тут столько событий за день. Выезжаю к вам. Скоро буду.

Заканчиваю разговор и смотрю на Марину. Она дышит ровно, похоже спит. Аккуратно давлю на газ.

Да уж! Даже не думал, что этот вечер будет настолько полон разными событиями. А хотел только к матери заехать, Ваську проведать.

Охрана поднимает шлагбаум для въезда в наш поселок едва завидев мою машину.

Еду по территории нашего закрытого поселка, впереди уже виднеется высокий каменный забор и железные ворота. Обычно паркуюсь у ворот, но сейчас подъезжаю по плиточной дорожке прямо к крыльцу. Степан быстрым шагом идет от сторожки ко мне. Из дверей выходит встревоженная Людмила, моя домработница и жена Степана.

– Людмила, гостевая на первом в хорошем состоянии?

– Обижаете, Алексей Васильевич. Как всегда, в доме все приготовлено. Хоть на первом, хоть на втором, хоть на третьем. Там правда душновато, но могу окна открыть.

– Не надо. Нам на первом подойдет.

Открываю дверь машины со стороны пассажирки и понимаю, что мне надо отсоединить ее ремень безопасности. Невольно скольжу рукой по Марининым коленям и касаюсь ее бедра. Поднимаю глаза и понимаю, что губы девушки в сантиметре от моих.

В голове моментально проносится много ярких картинок, которые тут не к месту. Останавливаю поток мыслей и аккуратно поднимаю Марину. Второй раз за сегодня. Но сейчас она ослабленно лежит у меня на руках. Людмила суетится и что-то причитает. Степан открывает входную дверь.

Переступаю порог дома, прижимаю Марину к себе. Мой пульс убыстряется. Уже второй раз за один день, она так близко ко мне. Вдыхаю запах ее волос. Смотрю на тонкую пульсирующую вену на шее.

Эти полгода я так часто думал о ней, потом заставлял себя не думать, и вот сейчас она в моих руках. А прямом смысле. Лишь бы с ней все было хорошо!

Людмила оббегает меня и открывает дверь в гостевую спальню. Кладу Марину на кровать.

– Там Борис Маркович приехал. – слышу голос Степана. – Руки моет и идет.

Отлично. Людмила вздыхает рядом. Не расспрашивает. Знает, что надо потерпеть, и сам все расскажу.

– Ну что ж, - врач заходит в комнату бодрым шагом. – Это больная? Людмила включите верхний свет и всех посторонних попрошу на выход.

Степан с Людмилой выходят. Я задерживаюсь в дверях. Марина выглядит такой хрупкой, такой беззащитной на огромной гостевой кровати в свете люстры. Вдруг отчетливо понимаю, что не хочу оставлять ее одну.

– И вы тоже, Алексей Васильевич! – продолжает врач.

– Возможно, мне лучше остаться, – неуверенно говорю я.

Борис Маркович секунду смотрит на меня и поднимает бровь:

– Вы уверены, что хотите присутствовать при осмотре посторонней женщины?

Глава 7. Алексей

– Может чайку?
– хлопочет Людмила, когда я выхожу из гостевой спальни и закрываю за собой дверь. – Или что по крепче?

– Чай. – говорю я и иду за ней в столовую. – Вдруг сейчас снова за руль и в больницу.

Людмила шумит баночками и достает три чашками. Степан присаживается рядом. Да, они мои работники, но не слуги.

– Так что же случилось? – не выдерживает мой сторож. Он же садовник и мой главный мужской помощник по дому и хозяйству.

– Это Марина Игоревна. – начинаю я, - учительница Васи.

– О, та самая? – восклицает Людмила.

– В смысле?
– спрашиваю я и отчего-то тушуюсь.

– Так Васятка же часто говорит о ней. Марина то, Марина это, наша Марина. Она же у него началку ведет, да?

– Да… – Ловлю на себе заинтересованный взгляд Людмилы. – Да, это она. Ее сегодня в парке сбил самокатчик. Она упала, подвернула ногу. Я от своих ехал, смотрю толпа на тротуаре, и все кричат. Пригляделся – там Марина Игоревна. Решил подвести ее и нам собака какая-то под колеса бросилась. Вот она сознание и потеряла.

Людмила вздыхает и качает головой. Слышу шаги в коридоре и к нам в столовую заходит врач. Людмила тут же достает ему чашку. Мы молча смотрим на него.

– Все в порядке. У пациентки действительно был обморок, сейчас он перешел в глубокий сон. Это бывает. – Он делает глоток и продолжает, - перелома нет. Только растяжение. Ногу я ей перебинтовал. Пусть спит, я думаю сон продлиться до утра, или даже до середины завтрашнего дня. Как проснется – строго постельный режим. Хотя бы на пару дней. Ну, как раз впереди праздники, есть время отлежаться и постараться ногу не тревожить. Если отек спадать не будет – тогда на рентген, на всякий случай. Но, на первый взгляд, все в порядке. Так что через два-три дня, будет ваша учительница бегать, как и прежде. И если какие-то вопросы будут – сразу звоните.

– Спасибо, Борис Маркович! – благодарю врача. – Я вас провожу.

– Нет, нет! Отдыхайте. У вас тоже был стресс. Я бы вам даже рекомендовал чего-нибудь покрепче чая, в разумных дозах, конечно, и отдыхать! Доброй ночи!

– Я провожу – поднимается Степан за врачом, – и заодно ворота закрою.

– Спасибо, - я тоже встаю и иду в коридор.

– Алексей Васильевич, ужин готовить?
– спрашивает Людмила.
– Что хотите?

– Нечего. Я не голоден. Если что, я у себя в кабинете.

Направляюсь в кабинет на первом этаже, но решаю свернуть в гостевую спальню, посмотреть, как Марина. Тихо приоткрываю дверь и захожу в комнату.

В углу тускло горит ночник. Маринины вещи сложены в кресле: юбка и пиджак, блузку врач предусмотрительно с нее снимать не стал. Только расстегнул ворот пошире.

Она лежит на высокой подушке, прикрытая одеялом. Я слышу ее ровное дыхание и медленно подхожу к кровати. Ловлю себя на мысли, что снова хочу прикоснуться к ней. Взять ее ладонь в свою руку, погладить тонкие пальцы. Останавливаю себя. Она может очнуться, лучше пусть спит. Марина шевелится во сне, и я отстраняюсь. Мой взгляд падает на ворот блузки, который так заманчиво приоткрыл ее грудь. Нежная белая кожа словно светиться в темноте.