Измена. Я не сломаюсь

Я пересчитала всё своё богатство. Пожалуй, мне хватило бы на несколько месяцев, если бы не цены на сдаваемые квартиры в Питере. Поэтому пришлось воспользоваться предложением Викиного Максима и выбрать на первое время, комнату в коммуналке, которую сдавала его дальняя родственница. Номер её телефона он сбросил мне ещё до их с Викой отлёта, прямо из аэропорта.

"Коммуналка это же тоже питерская романтика! — смеялся в трубку парень. — И потом это центр города. Ты каждый день будешь любоваться настоящим Питером. Не то что мы с Викой, живём в попе мира на Ланской".

В общем сборы были недолгими. Желание как можно скорее оказаться в городе на Неве, подстёгивало быстрее закончить тут дела. Сменив, на всякий случай дверной замок, упаковав вещи в самый большой чемодан, попрощавшись с соседями, я летела навстречу своей мечте, свободе и новой жизни.

Питер встретил меня мелким тёплым дождиком, бесконечными стеклянными коридорами Пулково и смутно знакомым хрипловатым мужским голосом.

Глава 22

— Зачем ты приехала, Надя?

Где-то я уже слышала этот голос. И даже недовольные нотки в нём были мне знакомы. Я повернулась в сторону говорившего.

Это был он. Незнакомец, сначала напугавший, а потом вытащивший меня из горной речки. Парень с пронзительно голубыми глазами и неприятным характером.

Вот уж кого я абсолютно не ожидала встретить, улетев за две с лишним тысячи километров от своей душевной травмы, так это человека, который напомнит мне о ней, едва я сойду с борта самолёта на землю.

Судя по потёртой дорожной сумке и портфелю с ноутбуком в руке, парень тоже только что прилетел. Пока я ждала свой неподъёмный чемодан в зале выдачи багажа, успели приземлиться ещё пара самолётов.

Я безуспешно боролась с непослушными, застопорившимися колёсиками на перегруженном чемодане, а рядом со мной разворачивалась мучительная сцена разрыва отношений.

— Костя, прости меня! Прости, пожалуйста! Я люблю тебя. — в женском голосе звенели слёзы. — Не бросай меня! Я всё для тебя сделаю!

У девушки, пытающейся уцепиться за его рубашку, дрожали губы. Она умоляюще смотрела на парня, задрав брови домиком.

На лице у Кости была явная досада и недовольство. Он дёрнул головой и поморщился, словно рядом с ним зудела надоедливая муха

— Надь, ты уже всё сделала. — усталым голосом, словно докучливому ребёнку, объяснял ей парень. — Кажется, мы уже всё выяснили. Зачем это всё? Не нужно было приезжать сюда. Я не хочу тебя больше видеть.

Парень отцепил её руки от себя и сделал шаг в сторону, пытаясь обойти девушку.

— Костя, прости меня! Я ошиблась! Я больше никогда…

Парень брезгливо поморщился и, не дожидаясь конца фразы, закинул спортивную сумку на плечо и отодвинул девушку рукой.

— Хватит, Надь. Езжай домой. И не звони мне больше. Мы расстались!

— Костя!

Пытаясь поскорее уйти он, не глядя, шагнул в сторону и натолкнулся на мой неповоротливый чемоданище. Громко скрипнули непослушные колёсики по плиткам пола, и чемодан упал набок.

— Чёрт! — одновременно вырвалось у нас.

Я попыталась поднять его, дёрнув за мягкую ручку сверху, но она с треском оторвалась, не выдержав веса. Костя справился с этим быстрее, без усилий, одним резким движением поставив чемодан на колёса.

— Извините, не заметил.

Мы встретились взглядами. Секунду парень сосредоточенно смотрел на меня, потом в его глазах появилось узнавание. Он вспомнил нашу встречу и красиво очерченные губы искривила ироничная ухмылка.

— Везёт мне сегодня на идиоток.

Я вскинулась возмущённо.

— Да пошёл ты! Индюк надутый!

Парень, не оборачиваясь, решительно зашагал к выходу, а девушка Надя потерянно смотрела ему вслед, прижав руки к груди, и глотала слёзы.

Мне стало жалко её. Вот так и разбивают наши девичьи сердца. Безжалостно, с пренебрежением. Я смотрела на широкоплечую, высокую фигуру парня, уходящего всё дальше, и чувствовала, что моя неприязнь к этому Косте выросла до неба. Я ещё помнила нашу первую встречу и его отношение ко мне. Оказывается, он со всеми девушками так себя ведёт. Хам.

Но нужно признать — красивый хам.

Глава 23

Я поняла, что решение сэкономить на такси и добраться до нужного адреса на общественном транспорте, было опрометчивым. Неповоротливый, тяжёлый чемодан оказался капризным и неудобным попутчиком. В автобусе, в метро, потом в трамвае он постоянно мешал окружающим. Запинался на выемках в асфальте, выкручивал и тянул мне руки. Колёсики тревожно стучали на стыках покосившихся гранитных плит набережной и Калинкиного моста и грозились вот-вот отвалиться.

Сверившись с гугл картой в телефоне, я добралась, наконец-то, до нужного адреса и обошла дом по кругу, в поисках своей парадной. Они непривычно располагались, половина во внутреннем дворике, другая часть снаружи, а номера квартир перескакивали самым нелогичным и загадочным образом.

Отыскав нужную, с облегчением прислонила чудовище на колёсиках к жёлтой стене дома и сняла, тянущий плечи, ярко-розовый рюкзак.

Хозяйка комнаты ответила на телефонный звонок только на третий раз. Я даже заволновалась, что опять что-то пошло не так, и мне придётся искать ночлег, снова колеся по городу с неподъёмным багажом.

— А-а-а, приехали уже? — голос хозяйки выражал безразличие и незаинтересованность. — Ну ждите, сейчас подъеду. Мне тут недалеко.

"Недалеко" обернулось почти часом ожидания, который я провела бродя вдоль дома и рассматривая ничем не примечательный каменный забор, отгораживающий узкий внешний дворик и автомобильный проезд от монументального здания военного госпиталя.

Потом пряталась под старым каштаном от зарядившего мелкого дождя, но всё равно успела прилично промокнуть, пока наконец-то, не появилась хозяйка комнаты. А мы, между прочим, договаривались, что к моему приезду она будет ждать меня на месте.

Женщина, вышедшая из-за угла, опустила раскрытый зонт и внимательно оглядела меня с ног до головы.

— Агата?

Я радостно кивнула и поспешила к ней навстречу. Уж очень хотелось поскорее попасть в тепло помещения и куда-то присесть.

— Здравствуйте. Я Агата.

— Ребёнок почти, — сделала свои выводы обо мне хозяйка комнаты. — Как только твои родители отпустили тебя одну в чужой город.

Неодобрение и любопытство в её голосе заставили меня напрячься. Говорить о том, что у меня нет родителей я не стала. Жизнь уже научила, что такие факты из своей биографии лучше умолчать. Люди быстро приходят к мысли, что за спиной у сироты нет надёжного плеча и защиты, и её можно безнаказанно обижать. А то и вовсе обворовать и растоптать.