Измена. Я не сломаюсь

— Не знаю Вик. Она какая-то… — я задумалась, подбирая слова для определения — У неё глаза умные. Она смотрит на всех, как будто изучает, ищет предел, насколько можно надавить. Когда человек начнёт прогибаться перед ней? У неё исследовательский интерес какой-то. Ну и квартиранты ей, наверное, надоели. Чужие люди. Приходят — уходят. Никто ничего в квартире не делает. Бардак, грязь. А ведь это её дом, она-то живёт в нём постоянно. Каково на старости лет жить в таких условиях?

— Узнаю свою Агату! Добрую и жалостливую. Ты и в детстве всех кошек в округе лечила и кормила. — улыбнулась подруга. — Тебе всех жалко.

— А тебе нет? Ты на врача почему учиться пошла? Мечтала людей лечить и спасать. — улыбнулась я в ответ. — А Серафима не кошка, она человек. Немолодой и одинокий. Знаешь, как тяжело быть одиноким?

Я запрещала себе плакать. Загоняла на самое дно тоску по родителям и обиду на подлеца мужа. Только редкими ночами выпускала её, давая волю слезам. Вот и сейчас хоть и с трудом, но подавила в себе грусть и через силу улыбнулась подруге.

Вика всё понимала, она всегда чувствовала меня лучше других. Протянув руки через стол, сжала мои ладони.

— Ты не одна, Агата. У тебя есть я, сестрёнка!

— И я. — возмущённо проворчал Максим, недовольный тем, что его не засчитали за члена семьи, и положил свои большие ладони поверх наших. — Я тоже есть. Мы у тебя есть!

Глава 25

Самым сложным оказалось найти работу по специальности. Мой диплом о высшем образовании не впечатлял работодателей.

Каждое утро я выходила из дома с надеждой "ну вот сегодня обязательно!", но безрезультатно металась по городу с одного собеседования на другое. Дежурное "мы вам перезвоним" звучало похоронным маршем моим мечтам. Никому не была нужна вчерашняя студентка без опыта работы.

Пару раз мне перезванивали, и моё сердце замирало от радости и надежды, но вежливые девушки просто сообщили, что моя кандидатура не подошла и равнодушно желали мне удачи и всего доброго. Другие организации, где я проходила собеседование, даже этого не делали.

Запас денег таял на глазах. Я экономила на всём, рассчитывала ежедневный бюджет на еду, отложила посещение музеев и театров до лучших времён, перестала заходить в полюбившиеся кофейни. И радовалась, что много необходимых в быту вещей привезла из дома.

У моих соседей по родительской квартире был большой опыт переездов. Пока дядя Гена служил в армии их семья часто меняла место жительства, колеся по всей стране. Поэтому тётя Лена умудрилась упаковать в мой чемодан и постельное бельё, и подушку с одеялом, и тёплые куртки, использовав для этого вакуумные пакеты. Без её помощи я и половины вещей не смогла бы забрать с собой.

Из непредвиденных расходов был только электрический

чайник и льняная скатерть на стол. Очень красивая, с широкой жёлтой полосой по краю. В цвет постиранных и отутюженных штор. Под скатерть я спрятала поцарапанную, пятнистую, как шкура леопарда, столешницу обеденного стола. А ещё карнизы. Я купила их, не в силах смотреть на жалкую леску над окнами. Сейчас моя комната была очень уютной. В солнечные дни шторы раскрашивали её в жёлтые и белые полосы.

И всё же траты были неизбежны и мне срочно нужно было найти хоть что-то, чтобы не начать голодать в ближайшее время.

Одним прекрасным дождливым утром, выйдя из-за угла своего дома, я едва не столкнулась с велосипедистом в яркой жёлтой куртке и с большим коробом за спиной. Он припарковался на велостоянке у неприметной двери мимо которой я проходила каждый день, не обращая на неё внимания. Мне стало любопытно, что там внутри, и я подошла прочитать вывеску. Так я нашла работу.

Мне выдали велосипед, фирменную куртку, яркий шлем, короб-рюкзак, и я стала колесить по району, развозя продукты и готовую еду из ближайшей Яндекс лавки.

Эта работа, конечно, не то, о чём я мечтала, но перебиться какое-то время можно. Пока не найду нормальную.

Кататься по городу на велосипеде мне нравилось. Эта была прекрасная возможность изучить свой район. А он был интересный. В Коломне когда-то жили многие знаменитые писатели, художники и артисты. То тут, то там на фасадах домов встречались таблички с их именами. Я чувствовала неуловимую сопричастность с историей города, с великими людьми. Вот тут они жили, ходили по тротуарам, смотрели на эти же дома и, возможно, входили в эти парадные.

Осень потихоньку вступала в свои права. Окрашивала город в золото, делая его ещё краше и наряднее. Настроение у меня было прекрасное. Я давно не была так счастлива и беззаботна. Немного огорчало, что работы по специальности пока не нашла, но я не отчаивалась. Рано или поздно, этот большой город примет и меня.

Я, уже привычно, крутила педали, спеша на очередной адрес с заказом, но засмотрелась на толстого рыжего кота, с любопытством рассматривающего прохожих из окна квартиры на первом этаже.

Припаркованный у обочины автомобиль увидела в последний момент, когда тормозить было уже поздно. Я на полном ходу врезалась ему в задний бампер.

Удар был такой сильный, что я вылетела с велосипеда и крепко приложилась головой и плечом о плитку тротуара и гранитный поребрик. Боль, огненной молнией, прожгла руку от плеча до кончиков пальцев. Хорошо, что на голове у меня был шлем. Но жуткий треск крошащегося пластика, навсегда останется в моей памяти.

Когда первый испуг и боль от жёсткого удара о землю прошёл, я замерла, прислушиваясь к себе. Не открывая глаз, попробовала пошевелить руками и ногами. С невероятным облегчением поняла, что все конечности двигаются.

В голове стоял гул, и я крепко зажмурилась, пытаясь сосредоточиться и отогнать посторонний шум.

Я слышала как хлопнула дверца машины. Водитель, тихо матерясь, выскочил из автомобиля и, подбежав, склонился надо мной.

— Девушка, вы живы? Вы слышите меня?

В надежде, что всё-таки ошиблась, я приоткрыла один глаз и посмотрела на говорившего. Не ошиблась! Обречённо застонав, снова зажмурилась. Кто-нибудь, отключите этот мир! Где у него кнопка? Нажмите на неё наконец!

Глава 26

Всё, что я хотела, это чтобы меня никто не трогал. Просто оставили лежать на холодном тротуаре, а сами испарились по своим делам. А я бы тихонечко отлежалась и незаметно ушла. Но голосов надо мной становилось всё больше.

— Нужно вызвать скорую!

— Бедняжка.

— Они носятся по городу на своих велосипедах как ошалелые! Того и гляди собьют!

— Кто-нибудь позвонил в скорую?

Не надо! Ничего не надо. Просто уйдите все и дайте мне возможность уползти в свою нору. Я не хотела открывать глаза. Старалась ещё хоть на миг оттянуть встречу с действительностью и навалившимися на меня неприятностями. Рука нещадно простреливала болью, мир за закрытыми веками кружился, и от этого начало тошнить. Во рту резко пересохло, губы и язык стали колючими и жёсткими как пересохшая губка.