Измена. Я тебя прощаю

— А с девочкой что? — перебила я её

— С какой?

— С той, которую он любил.

Она пожала плечами:

— Уехала куда-то. Никто не знает.

— А что она с ней сделала? — мне почему-то стало не по себе от всего этого. Я даже про свои проблемы на время забыла.

— Да кто ж знает? Это ж было сто лет назад. Никто уже толком ничего и не помнит.

Зазвонивший телефон прервал нашу беседу. Мы начали оглядываться в поиске источника звука. Наконец Эля нашла свою сумку. Посмотрела на экран, прищурилась, и громко и чётко произнесла в трубку:

— Пошёл в жопу…, а потом продолжила, как ни чём не бывало, — Вот и скажи мне, зачем он ей? Только деньги.

— Может любовь? — предположила.

— У неё — вряд ли. У него — кто знает? Свидетели говорят, что он очень тепло к ней относится. — она развела руками. — Может молодость вспомнил. — И резко сменила тему. — Сколько у нас времени?

Я даже не спросила, кого это она сейчас так размашисто послала, глянула на часы:

— Минут десять-пятнадцать. Заболтались мы.

— Чемоданы закрываем и рванули отсюда, — командует она. — Смотри, мне всё равно сейчас делать нечего. — говорит на ходу, — Ты успокаивайся и пиши мне. Сестру твою из квартиры твоей я выгоню, даже не сомневайся. С домом я тебе помочь не смогу, но советую тебе дом мужу не отдавать. Ты его заслужила. Ни о чём не переживай. Отдыхай. Развлекайся. Если что, какое-то время поживёшь у меня или на даче. Потом решим.

Я махнула рукой:

— Давай потом об этом…

Мы присели «на дорожку» и побежали на выход…

— О, чёрт! — тихо воскликнула она, — в машину Дин, — подтолкнула меня к машине, помогая мне запихать чемоданы в багажник.

— Кто? — шепнула я ей на ухо, обнимая.

— Давай рви когти и не оглядывайся…

Глава 13

Динара

Срываюсь с места со свистом. Не оглядываюсь.

Я итак знаю, кто там…

Чувствую.

Сердце заходится в бешеном ритме. Кровь приливает к голове, до боли в висках. Но паники и страха нет. Всё внимание на дороге. Концентрация на пределе. Выполняю привычные манёвры, благо дорога мне хорошо знакома. На подсознательном уровне уже всё прописано, даже думать не надо. Только внимание.

Да и с машиной своей я срослась уже давно. На слух её чувствую, глаза не нужны. Сколько раз муж мне пытался купить что-нибудь посолиднее, как он выражался, но я свою малышку люблю. Да и без надобности мне солидная машина. Я никуда особо и не ездила. Только по городу. Даже к родителям он меня с водителем отправлял. Иногда правда я своевольничала и гоняла сама, когда он был в отъезде. Ругал он меня всегда за это, если узнавал. Типа опасно же ехать по трассе. Волнуется он. Гад!

Еду с превышением, но мне везёт — ни машин, ни людей в это время особо нет.

Он не должен за мной поехать. Не должен. Не будет за мной бегать. Зачем я ему с такой-то скамейкой запасных?

Но хочется уже побыстрее доехать до места и сесть в автобус, а лучше — в самолёт.

Ехать совсем недалеко и в обычные дни я хожу на работу пешком — люблю прогуляться. С чемоданами же далеко не убежать.

На въезде на стоянку филармонии, звоню Венеру, чтобы помог мне разобраться с багажом.

Дружу с ним практически с первого дня моей работы здесь. Своеобразный он конечно, манерный весь такой. Но у нас вообще нормальных мало. И в отличии от многих других — нормальных, он мне никогда не гадил из-под тишка, и никогда меня не подводил. Всегда за меня заступался.

— Ну слава яйцам! — разливается его манерный голос в динамике, раньше чем я что-либо успела сказать. — Динарочка, ты меня чуть до инфаркта не довела. Ты что творишь вообще. Я тут уже успел все трусы и чайники твои концертные в баулы покидать. А тебя всё нет. Ты за что так со мной?

— Разгрузиться помоги, — перебиваю его тираду…

— Должна будешь

Бросаю трубку и встаю рядом с автобусом, где уже все собрались. Гул стоит такой, что разобрать ничего невозможно. Тут и артисты и провожающие, орут все. Никто не обращает на меня внимания. Все заняты своими делами, кроме администратора, с которой я не жаждала встречи сейчас, совсем. Надеялась, что пронесёт. Но нет, — не пронесло.

— Фомина, чтоб тебя, — орёт она своим зычным басом, — ты что творишь вообще? Венер тут за тебя, можно сказать, голову на плаху положил, а ты звезда такая, шляешься где-то, подводишь нас всех.

Гул затих и все с интересом уставились на меня.

В обычное время я бы струхнула и быстренько извинилась, но сегодня мне всё равно. Не обращаю на неё внимания. Начинаю вытаскивать чемоданы.

Её у нас боятся все, без исключения. Даже мужики взрослые боятся, скрутит в бараний рог одной левой — любого.

Венер выскакивает из-за автобуса и чмокает её в щёку:

— Зубайдушечка, — угомонись дорогая, мы мигом, ты даже моргнуть не успеешь, а мы уже в автобусе сидим, никто ничего и не заметит, — манерно зачёсывает волосы своей пятернёй назад и бежит ко мне.

— Десять минут у вас на всё про всё и по матрёшкам! Всем! — объявляет она ещё громче, но уже не так грозно, и отходит в сторонку покурить.

Остальные тоже, под шумок, решили подымить перед дальней дорогой.

Венер быстро закидывает мои вещи и закрывает багажный отсек. Я успела. Можно выдохнуть.

— Машину отгоню, — смотрю на Венера, — место мне займи у окна.

— Уже занял, — гладит меня по голове, — со мной сидишь красотка.

— Дина — раздаётся рядом знакомый голос и я подпрыгиваю.

Сердце в пятки уходит.

— Это что за крашеный петух рядом с тобой?

Что он делает здесь? Муж прислал? — проносится в голове.

— Не твоё дело, — поднимаю взгляд.

— Ух ты, дерзкая какая стала, — смеётся, — умница.

Смущаюсь от его похвалы. Щёки краской заливаются. Всегда смущаюсь, когда его вижу. Хоть и прошла куча времени с нашей первой встречи, и он больше никогда не позволял себе никаких сомнительных шуточек в мою сторону, я смущаюсь.

Он улыбается. Открыто. Хорошо. Улыбается своей фирменной, немного бесшабашной улыбкой.

Успокаиваюсь, тоже улыбаюсь.

Прошу Венера подождать меня в автобусе. И он послушно отходит в сторону и присоединяется к кучке любителей подымить, хотя сам не курит. Посматривает на меня, контролирует ситуацию. Девочки же откровенно рассматривают Валеру и даже не скрывают этого. Понимаю их. На такого сложно не засмотреться: высокий голубоглазый блондин, с невероятной улыбкой. Когда он улыбается, мир становится как будто ярче и красочнее. Я сама иногда засматривалась на него, хоть и замужем была и мужа своего любила до одури.