Измена.ru

— Где у вас бар? — перебиваю хуйню, которую она несет.

— В конце коридора ресторанная зона с отдельными чилаутами. Проходите, пожалуйста.

Кивнув, иду туда, где можно залить гигантскую черную дыру, свербящую в груди. Холод идет за мной по пятам, как смерть.

— Виски.

— Со льдом? — интересуется бармен.

— Нет.

Залпом выпиваю обжигающую полупустой желудок жидкость и прошу повторить еще. Теплее не становится. Усаживаюсь на стул, опуская голову.

Чувствую прикосновение к спине, оборачиваюсь.

— Переживаешь? — спрашивает Ильяна.

— Нет.

— Ты ни в чем не виноват, Ром. Невозможно вывезти всех вокруг одному.

— Что?

— Ты же все сам!.. Своими мозгами всего добился. Арчи до тебя с кем только не работал, ничего не получалось. В тебя вот вцепился. Как ты вообще справляешься со всеми?

— Не знаю…

— А Антон. Вы с детства знакомы, да? — жалостливо спрашивает, приближаясь к уху.

— Да, с детства, — хриплю.

Поморщившись, заливаю в себя еще порцию виски и растираю глаза. Голова трещит. Затылка касается мягкая рука и перебирает волосы. Чуть легче от массажа становится.

— Че там американцы? — интересуюсь, не отстраняясь.

Щеку обдает дыханием.

— Ой, связывают так кого-то веревками, Ром. Пищат от восторга. Такие смешные и уже голые.

Обернувшись, замечаю Арчи за дальним столиком. Киваю ему и прошу бармена повторить виски.

— Напиток для девушки? — перекрикивает он монотонную, расслабляющую музыку.

— Хочешь что-нибудь, Ильян?

— А вот… — она крутит в руках карту коктейлей. — «Сперма в горячей ванной». Это с чем?

Посматривает на меня, загадочно улыбаясь и подмигивая.

— Водка, белый ром и сливочный ликер.

— Можно мне парочку, — просит, не переставая массажировать пальчиками мою шею. — Сильно расстроился, Ром? — обеспокоенно спрашивает, когда бармен отходит.

— А ты как думаешь?

— Это ужасно. Мне так жаль. Что я могу сделать? Мне так хочется тебя поддержать. Просто по-человечески.

В порыве соскакивает со стула и прижимается ко мне всем телом.

— Не думай о плохом. Я уверена, что ты самый лучший друг. А Антон сам виноват.

— Он кашу не любил, — вдруг вспоминаю. — А нам ее каждое утро давали… Поэтому Тоха был худой, как палка

Тело снова бьет неприятной дрожью, переходящей в легкую судорогу.

— Надо сказать, чтобы на похоронах никакой каши.

— Мы скажем, Ром. Скажем.

— Я… блядь… — отстраняюсь и чувствую, что глаза предательски увлажняются. — Это я во всем виноват! Я…

— Ты совсем? — кричит Ильяна. — Послушай меня. Послушай, — захватывает мое лицо в ладони. — Это все он. Ты здесь ни при чем. Ты самый лучший, Березовский! Только ты один!..

— Я виноват!..

— Это он, — целует в губы. — Это он! Услышь меня!..

Резко отшатываюсь. Сердце током прошибает и одновременно с этим в паху стреляет. Это че еще за хуйня?

Бармен выставляет шот из трех одинаковых коктейлей на деревянную подставку. Ильяна игриво посмеивается, разглядывая очень похожую на сперму жидкость, плавающую в прозрачной водке, и залпом выпивает одну стопку.

Слизывает с губ ликер, откидывая рыжую копну за плечи.

— Хочу танцевать, Ром, — шепчет мне на ухо и тянет за руку.

Иду за ней, не чувствуя земли под ногами. Шатаясь, падаю на диван.

Запрокинув голову к зеркальному потолку, наблюдаю за танцующей на нем женской тенью. Перед глазами всплывает Антоха в детстве. Крепкий, улыбающийся пацан. Возможно, не самый умный, но всегда честный и добрый.

А потом вспоминаю видео…

Перекошенное лицо Антона, когда он камнем падал в зеленую, южную бездну.

— А-а-а, — кричу вместе с ним и… тоже падаю.

В бездну.

Падаю…

Падаю до тех пор, пока не чувствую удар и тяжесть женского тела сверху…

Глава 39. Наташа

Не могу контролировать свое состояние. Плечи, спина и поясница напряжены до ломоты в мышцах. Дежурная улыбка приклеилась к моему лицу, кажется, намертво.

Царапая ногтями кожу ладоней, я стою рядом с Денисом и наблюдаю за группой иностранцев, разглядывающих мой стенд вот уже около двадцати минут.

— Гранж... — доносится до меня, и я машинально мотаю головой.

— Не гранж ведь? — говорю наставнику.

— Они говорят — классика с привкусом гранжа, — переводит он с английского.

— Ты тоже так считаешь?

— В этом что-то есть, — склоняет голову набок и, устремив взгляд на мои фотографии, сощуривает глаза.

Я перевожу дыхание и, вынув из висящей на плече маленькой сумочки, свой телефон, проверяю на предмет входящих.

Рома, где ты пропадаешь, черт возьми?!

— Я на минуту, — шепчу Денису и направляюсь к выходу из зала.

Лавируя между гостями выставки, киваю, улыбаюсь, здороваюсь, но никак не могу избавиться от дерущей грудь тревоги. Я просто не представляю, что могло произойти, если Рома не пришел на выставку и не отвечает на мои звонки так долго.

Оказавшись в холле с куполообразным потолком, шагаю к витражным окнам и на ходу снова набираю мужа. Длинные гудки дерут потрепанные нервы.

Ну же, Ромочка!.. Ответь! Скажи хотя бы, что с тобой все в порядке!

Однако он не отвечает, и тогда я набираю Арчи, который должен был быть с ним. Но слышу такие же с ума сводящие гудки.

Да, что происходит?!

— Наташа! — вдруг окликает меня голос Дениса, — Наташ, идем скорее!

— Что?

— Идем!

Жму на боковую кнопку смартфона и убираю его в сумку. Если они просто развлекаются и не слышат входящих, я... я не представляю, что сделаю с Березовским.

Подхожу к Денису и обнимаю озябшие плечи. На мне платье без рукавов, и мне в нем максимально не комфортно.

— Что случилось?

— С тобой познакомиться хотят.

Мы вместе заходим в зал и направляемся к одиноко стоящей высокой женщине. Я узнаю ее мгновенно — едва вижу фирменный профиль с легкой горбинкой и модную оправу очков.

— Денис?.. — шепчу ошеломленно.

— Ага, — отвечает так же тихо.

Заметив нас, она поворачивается и, зажав подмышкой крохотный черный клатч, официально улыбается и протягивает мне руку.