Измена.ru

Это символ нашей любви! Наш тотем!

— Он где-то здесь! — шиплю яростно, перебирая свои вещи и шаря руками в рюкзаке.

— Мы купим новые! — успокаивает Березовский, — Сделаем на заказ, хочешь?

— Мне не нужны новые! Мне нужна моя половинка!..

— Купим кольца, именные браслеты. Все, что захочешь!

— Мне нужна моя половинка! — повторяю упрямо, шмыгая носом, и вдруг вспоминаю: — Ром! Рома, я знаю!.. Боже!..

— Что?

— Я потеряла его в автобусе, когда ездила в Березовский! Точно! Рюкзак упал и все, что в нем было, вывалилось на пол под сидение!

Закрыв лицо руками, я не могу сдержать слез. Это самая дорогая вещь, что у меня была!

— Дуреха! — шепчет муж на ухо, крепко-крепко меня к себе прижимая, — Тоже мне катастрофа. Мы найдем и купим в точности такие же. Ты даже разницы не заметишь.

Глава 34. Наташа

Денис делает шаг назад и, сложив руки на груди, смотрит на вмонтированный в стену монитор. На нем один из вариантов оформления моего стенда для выставки — композиция из двадцати работ.

— Давай, дом Рогожина слева от центровой сделаем. Он хороший контраст даст и не будет эффекта расплывшегося пятна.

— Давай, — отвечаю, нетерпеливо заламывая руки.

Гуляющая вместе с кровотоком по венам тревога напрочь убивает настрой заниматься любимым делом. Мыслями я далеко отсюда — в студии, где с минуты на минуту должна начаться фотосессия моего Ромы и Ильяны.

— Или оставим как есть?

— Давай, оставим как есть, — соглашаюсь тут же.

— Ты не в духе? — смотрит на меня Денис. — Что-то случилось?

— Нет. — Мотнув головой, быстро приглаживаю волосы и устремляю взгляд на экран.

В груди ворочается темное, холодное чувство, теснит сердце к горлу и рвет дыхание. Спина и плечи нещадно мерзнут.

— Ты торопишься?

— Да, у меня еще дела на сегодня запланированы, — сообщаю, виновато улыбаясь, — если ты не против, то я пойду?

— Конечно. Могу подвезти.

— Спасибо, не нужно.

Заказываю такси, быстро закрываю программу в ноутбуке, пакую свой фотоаппарат и одеваюсь. Денис все это время внимательно наблюдает за мной.

— Если нужна будут моя помощь, обращайся, Наташ.

— У меня все хорошо! — заявляю бодро и, помахав ему пальчиками, бегу на выход.

Отыскав глазами свое такси на парковке, сажусь на заднее сидение и сразу набираю Рому.

— Вы уже начали?

— Нет, — отвечает невозмутимо, — фотограф задерживается.

— Я уже в такси, скоро подъеду.

— Зачем? Езжай домой, Гайка. Тебе здесь нечего делать.

— Нет, я уже еду, — тараторю, мгновенно запаниковав, — Я хочу быть рядом с тобой!

— Зачем?! Ты будешь отвлекать, Наташ! — слышу, как рядом с Ромой хлопает дверь, и его голос сразу становится громче, — Жди меня дома, я приеду и все расскажу.

— Нет, Ром! — восклицаю я, — Нет! Я должна видеть это! Ты же обещал, что я буду в курсе всего!

— В курсе чего? — раздражается он, — Это просто гребаные фотографии! Ты увидишь их в интернете уже завтра!

— Я приеду, Рома! Ты не имеешь права запретить мне!

В динамике слышится тяжелый вздох, который отдается во мне нервной дрожью.

— Как знаешь.

Мы разъединяемся, и я устремляю в окно невидящий взгляд. Бессонница, жжение в области сердца и постоянный безотчетный страх преследуют меня уже на протяжении двух недель. С тех самых пор, когда фиктивный роман Ромы и Рыжей начал набирать обороты. Они уже дважды выходили в свет вместе, и каждое их появление давало такую реакцию публики, что я была вынуждена признать: подобного рода пиар порой в сотни раз эффективнее любой другой рекламы.

Интернет-пространство гудит, как улей. Подписчики Ильяны без ума от Березовского, фанаты носят футболки и майки с его физиономией и плодят группы в соцсетях в поддержку их отношений в геометрической прогрессии.

Телефон Ромы звонит с утра до ночи. Публика хочет зрелищ и подробностей. Он же как струна под электрическим напряжением — играя роль, усиленно готовится в старту продаж курса, который, учитывая затраченные на него ресурсы, просто обязан вытащить нас из задницы.

Я поддерживаю его как могу. Правда! Задыхаюсь от ревности, скулю в полотенце, спрятавшись в ванной, но поддерживаю!

Завтра совместными красивыми фотографиями эти двое должны официально объявить о своих отношениях. Завтра будет большой праздник для их аудиторий и самое тяжелое испытание для меня.

Поблагодарив водителя, выбираюсь из такси и быстрым шагом направляюсь в здание, где находится арендованная нами студия. Поднимаюсь на лифте на нужный этаж и, толкнув дверь, оказываюсь в залитом искусственным светом помещении.

Пахнет кофе и духами.

Меня не замечают, и я, осторожно двигаясь вдоль стены, прохожу в ту часть, где оборудована фотозона. Застываю за подготовленным к работе прожектором.

Рома и Ильяна оба тут. Стоя на фоне белоснежной стены, о чем-то говорят. Я не слышу ни слова из-за работающего на головой кондиционера, но отлично вижу их лица.

Березовский, как обычно, собран и серьезен, а певица, что-то увлеченно рассказывая, то и дело касается его.

Черное ядовитое чувство в груди, разворачиваясь, едва не проламывает ребра. На языке растекается едкая кислота.

Рома слушает, глядя сверху вниз, а она хохочет, тряся рыжими волосами и, подняв руку, вдруг будто стирает с его щеки след от помады. Мне от этого ее жеста физически плохо становится. Растирая рукой горло, не с первого раза слышу, как ко мне обращаются:

— Вы фотограф?

— Что?

— Фотограф?.. — переспрашивает незнакомый мне парень.

Муж замечает меня. Нахмурившись, шагает в мою сторону, берет за руку и уводит от фотозоны. От него пахнет ее духами.

— Не надо так на меня смотреть, Наташ... Это работа.

Щурясь, я пытаюсь разглядеть, что именно она стирала с его щеки. Там ничего нет.

— Как? Со мной все в порядке.

— Не в порядке. Я вижу. — проговаривает негромко, — Давай, я попрошу Славу отвезти тебя домой.

Отчаянно мотая головой, я вцепляюсь в его запястье двумя руками. Березовский пытается освободить его.