Измени со мной

Я же мысленно прикидываю, во сколько смогу сбежать от девочек. Потому что я все же надеюсь, что Вадик приедет вечером.

– А вот здесь можете остановить? Я быстренько заберу костюм и доедем до конечного адреса, – говорит Ника и, улыбнувшись мне, выходит из машины.

Я наблюдаю, как она торопливым шагом переходит по тротуару и через пару дверей, входит в нужную.

А я просто пялюсь через окно на улицу. Уже смеркается, и загорается уличное освещение. День становится короче. Провожаю взглядом прохожих. А потом разглядываю окна какого-то заведения, напротив которого мы стоим. Цепляюсь взглядом за вывеску. Кафешка. В зале горит свет, и прекрасно видно посетителей тех столиков, которые стоят у больших окон. Не найдя ничего интересного, перевожу взгляд на дорогу, и мое сердечко екает. Потому что вижу знакомую машину. Она паркуется у кафешки. Из авто выходит Вадим. Его узнаю сразу. Ошибки быть не может. Губы расплываются в улыбке. Продолжаю наблюдение, как замечаю темноволосую девушку, идущую ему навстречу. Вот тут, кажется, я перестала дышать, наблюдая, как Вадим с ней обнимается. Она целует его в щеку. А он приобнимает ее за талию. Девушка красивая, даже очень. Длинные темные волосы, одета стильно и явно дорого. Они направляются в кафе, где занимают место у окна. Вадим помогает снять ей пальто. И садится напротив нее.

Я достаю телефон и в порыве эмоций пишу ему сообщение:

“Ты сегодня приедешь?” – нажимаю кнопку “отправить”.

Зажмуриваюсь.

“Извини, конфетка, сегодня, наверное, не выйдет», – прилетает ответ, который я со страхом открываю и читаю, чувствуя, как внутри все натягивается.

“Занят? У тебя все хорошо?” – пишу еще раз и теперь вижу, как он читает мое сообщение, взяв телефон в руки.

“Дела навалились. Прости. Завтра наберу”, – и откладывает телефон в сторону.

Мои пальцы холодеют, а в груди нарастает тупая боль. Поджимаю губы. Нет. Я не истеричка и не буду писать ему, что я вижу, чем он занят. Не буду.

– Знакомый ваш? – в мои мысли врывается мужской голос.

– Что? – не понимаю, оторвав взгляд от парочки за окном, смотрю на водителя.

– Вы так на них смотрите.

– А, – махнула рукой и улыбнулась. – Красивая пара, очень, – закусываю щеку изнутри, чтобы по-глупому не расплакаться.

– А вот и я, – в салон авто залетает Ника, принеся с собой холодный воздух с улицы. – Ну что, погнали?

– Как скажете, девушки, – кивнул шофер и тронул машину с места.

Пока Ника что-то сетует об очереди и чем-то прочем, я не могу отделаться от жуткого чувства разочарования. И нет. Не в Ковалеве. В себе. Парень прекрасно и ясно определил наши рамки взаимоотношений. Постель. Так оно и было. Почти месяц. В верности никто не клялся. В чувствах – тоже. Так почему же так плохо? Он мне ничего не обещал. Я сама себе что-то придумала, позволила себе окунуться в это…это…

– Ждана? – поворачиваюсь к Нике. – Все хорошо?

– Да, – натягиваю улыбку.

– Ты белая, как мел, как себя чувствуешь?

– Голова немного разболелась, а так все гуд, – выдыхаю.

Больше не позволяю себе копаться в этом мысленно. Через каких-то десять минут такси останавливается у дома Юли, и мы выходим из машины. Забегаем в соседний магазин, закупаемся и торопимся к девушке домой.

– Девчули, у меня такое-такое… – смеется. – Проходите. Сегодня будем делать себя красивыми.

В однокомнатной квартире Юли разворачивается настоящий спа-салон. Девушка косметолог по образованию, как оказывается. Работает в салоне. Любит всякие бьюти-штучки. Поэтому ко всем маскам-патчам-скрабам добавляется белое вино, фрукты, сыр и легкая музыка.

Я позволяю себе расслабиться. За все это время моим гормоном радости и счастья был Ковалев. А сейчас – девочки и вино, которое чуть расслабляет. Я не прикасаюсь к телефону. Мне жутко хочется спросить его, кто эта девушка. Но понимаю! Я, черт возьми, все понимаю, и от этого тошнит от самой себя. О том, что она молодая и красивая, даже спорить не надо. Наши взаимоотношения даже не выставить на показ, никому не рассказать… Так чего же я ждала от него? С какой стати я вообще что-то от него ждала? Развлек рогатую почти-разведенку, спасибо. Утешил, согрел. Дальше нам просто некуда двигаться. Гребаный “кирпич” на красном фоне. Почему я так драматизирую? Потому что, если бы он ответил, что встречается с друзьями или подругой… то я, наверное, попробовала это как-то проглотить. А он мне наврал. Обозначив ту встречу делами. Но это явно не деловая встреча. Далеко не деловая.

Почти в двенадцать я попадаю домой. Еще с какой-то детской надеждой надеялась увидеть его машину у подъезда дома. Но нет. И в телефоне тишина. Предпринимать каких-либо попыток с ним связаться я не намерена. Мне четко дали понять, что моя очередь может быть будет завтра.

Ополаскиваюсь в душе и, заварив чай с ромашкой, забираюсь в постель, включив телевизор. Долго не могу найти что-то стоящее, чтобы посмотреть. В итоге выключаю телевизор, бросив попытки.

Отставляю нетронутый чай, падаю на подушку и пялюсь в потолок. В груди все ноет. В голове каша из сомнений и какой-то катастрофически быстро накатывающей истерики. Закрываю глаза, не в силах сдержать слезы, всхлипываю.

Дура. Боже, какая же я дура. Сама виновата в том, что позволила все это. Сама виновата в своих страданиях. Никому это не нужно. Так какой смысл рвать себе душу?

Глава 17

Ждана

Трель будильника врывается в тяжелый и липкий сон. Еле открыла глаза. Ресницы слиплись от высохших слез. Жуткое желание свербит позвонить в институт и сказать, что я заболела. Но… не могу. Хорошего эта выходка не принесет. Да и не девочка я малолетняя, чтобы бегать. Ни от кого бы то ни было, ни тем более от себя.

В ванной пытаюсь понять, что делать с отекшими глазами. Не глаза, а две щелочки. И ко всему этому счастью – заложенный нос. Ну, чудесно просто.

Кое-как крашусь, завариваю себе крепкий кофе. Эта идиотская привычка пить эту гадость въедается в кровь. Почему-то хочется ощущать свое гадкое состояние даже не языке. И горький кофе в этом – прекрасный помощник.

Вызываю такси и через пару минут покидаю квартиру.

Сегодня у меня нет пар у третьего курса. Но все равно настороженно разглядываю студентов. Боюсь увидеть среди толпы короткостриженый затылок. Лишь к середине рабочего дня успокаиваюсь окончательно, убедившись, что Ковалева сегодня в институте нет и, судя по всему, уже не будет. Отгоняю мысли о том, где он был сегодня ночью. Ведь если только допустить одну о том, что он мог эту ночь провести с той брюнеткой – хочется лезть на стену.

Телефон оживает только к пяти часам вечера. Отвечаю.

– Ждана Игоревна, здравствуйте, беспокоит Горецкий. Мы можем сегодня встретиться?

– Здравствуйте. Да, конечно, – соглашаюсь.

Договариваемся о встрече через час в том же кафе.

– Здравствуйте еще раз, – здоровается Владислав, поднимаясь с места, приветствует меня.

– Здравствуйте, – пожимаю его ладонь и натягиваю улыбку. – Что-то случилось? – спрашиваю.

– Я подготовил документы для нашего сотрудничества и кое-что еще, – открывает свой чемоданчик и достает оттуда папки с бумагами. – Чай? – спрашивает, подняв на меня взгляд. – Мы тут явно не на пятнадцать минут.

– Да, я не против, – соглашаюсь.

Владислав делает заказ и, пока его готовят, начинает беседу:

– Что я вам могу сказать… – листает папку и подает ее мне. – Вы знали, что у вашего мужа имеется недвижимость?

– Какая? – не понимаю я, взяв папку в руки, открываю ее. – Квартира, в которой мы жили, да, его, – пробегаю взглядом по строчкам.

– Кроме этой квартиры. Еще несколько в элитных районах Москвы. Дом загородный, а также самое интересное – развлекательный центр. Все адреса указаны в документах, – говорит мужчина, а я не верю тому, что вижу. – Две машины представительского класса, помимо вашей и его основной.

– Вы серьезно? Это шутка какая-то? – не понимаю, изучая бумаги.

– Нет, я не любитель шуток, – говорит вполне серьезно и этими словами заставляет на него посмотреть.

Смотрю и не понимаю. Вообще ничего не понимаю.

– Я ничего об этом не знала.

– Видимо ваш муж вкладывал деньги. Есть пара счетов. С приличной суммой. В общем, – пожимает плечами.

– И что теперь делать с этими знаниями?

– Как что? – усмехается. – Половина нажитого в браке имущества принадлежит вам.