Изменяющие облик

— Сядь, Аликс.

Девушка присела на колени по другую сторону стола и наконец подняла голову:

— Ко мне приходил Финн. Он сказал, что говорил с тобой и что будет просить на Совете моих клановых прав.

На его лице была словно маска вождя, серьезного и сурового:

— Да.

Ее дыхание было прерывистым и неровным:

— Дункан… я не хочу быть с Финном. Ты знаешь это.

— Все уже решено, — отстраненно сказал он. — И если ты снова заводишь разговор об этом, я не смогу говорить с тобой просто как вождь клана.

Аликс улыбнулась, услышав в его голосе невысказанное предупреждение. По крайней мере, она была не совсем безразлична Дункану.

— Я пришла вовсе не затем, чтобы ты снопа задумался о сделанном мне предложении, — объяснила она. — Ты хорошо дал мне понять, что собираешься делать, и я не желаю выпрашивать большего, как нищенка — милостыню.

Его глаза вспыхнули:

— Тогда чего же ты хочешь, Аликс?

— Я хочу, чтобы ты взял назад разрешение, данное Финну. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Мы никогда не сможем быть мужем и женой… и я думаю, это закончится смертью одного из нас. Думаю, умрет он, а не я.

Дункан коротко улыбнулся, но тут же попытался скрыть эту улыбку:

— Этот брак не будет скучным, — заметил он.

— Этого брака вообще не будет, — мрачно отпарировала она. — Дункан, отмени свое разрешение.

— На каком основании? Аликс нахмурилась:

— Я не хочу его! Дункан пожал плечами:

— Это не основание. Это только упрямство, к которому так склонны женщины.

— Ты не можешь хотеть, чтобы я принадлежала ему!

Лицо Дункана дернулось:

— Нет, — ответил он после долгого молчания. — Я не хочу этого. Но отказать ему только потому, что так не хочу я… вождь клана не может быть таким мелочным. Аликс, этот союз будет благом для нашего клана.

— И это все, что ты можешь мне сказать?! Или ты думаешь только о клане, но не обо, мне? Во имя богов, Дункан, я думала, что нас объединяет что-то большее.

Что же случилось с этой твоей драгоценной толмоорой?

Дункан покраснел, потом побледнел:

— А другого воина ты примешь?

— Ты знаешь, что я приму только одного.

— Тогда выбирай, — уже мягче сказал он.

— Будь моей мэйхой… или чэйсулой другого.

— Но почему?

— Я дал обещание Малине, когда нам было по восемь лет, — тихо ответил Дункан.

— Клятва Чэйсули держит прочно.

— Она первая нарушила клятву.

— Она не думала, что я сдержу слово, — Дункан коснулся золотого украшения на столе. — Она ушла к Боррсу, потому что решила, что я передумаю. А когда я этого не сделал… она попала в ловушку.

Вождь клана дал разрешение Боррсу просить ее клановых прав, а когда решение принято, его уже нельзя изменить. Это прочно, как клятва, — он взглянул на Аликс. — Я сделал то же, что и ты. Я просил вождя клана отменить решение, чтобы я мог просить прав Малины. Он этого не сделал… и их союз признал Совет.

— Но я думала, что ты был вождь клана, а потому не взял чэйсулы.

Дункан выглядел усталым:

— Тиернан умер от болезни. Прошло несколько месяцев. Все знали, что я стану его преемником, а потому я принял решение оставаться одному до его смерти. Но тогда он был вождем. А когда он умер, Малина уже была чэйсулой Боррса.

— Но ребенок…

— Он может быть моим. Он может быть ребенком Боррса, — Дункан тихо вздохнул. — У нашего народа верность — не высшая добродетель.

Аликс отшатнулась:

— Но она была замужем!

Дункан улыбнулся:

— Я и не думал, что ты поймешь.

— Ты хочешь сказать, что возьмешь к себе и Малину, и меня, да еще будешь искать себе других женщин?

Дункан задумчиво нахмурился — Я не могу сказать, так ли это будет. Да и кто из мужчин мог бы дать подобное обещание?

Это новое открытие потрясло Аликс. Она с сомнением вгляделась в лицо Дункана:

— Дункан… ты и вправду так думаешь?

Он пожал плечами:

— Я не из тех, кому нужны все женщины. Хватит и одной. Не думаю, что тебе нужно из-за этого беспокоиться.

— Дункан!

— Аликс, она носит ребенка, который может быть моим…

— А я нет.

— Аликс…

— Если бы она не забеременела, ты был бы так же готов взять ее чэйсулой?

Он отвел взгляд.

— Если бы Боррс был жив, а ребенок все равно был бы моим… — Дункан глубоко вздохнул. — Я думаю, я ничего бы не сказал.

— Значит, это из-за ребенка…

— Мне всегда нравилась Малина, — твердо заявил Дункан.

— А если ребенок не твой?

— Я не могу рассчитывать на это.

— И все-таки она согласна разделить тебя со мной?

— Я поставил это условие, — мягко сказал он. — Я сказал, что беру ее ради ребенка… и только если она примет тебя, как мою мэйху.

— Дункан!

— Маленькая, если бы она сказала — нет, я бы сделал тебя своей чэйсулой.

Но меня слишком многое связывает с Малиной, и я не могу так просто ее оставить.

— Но ты бросаешь меня… ты отдаешь меня Финну!

— Потому что он об этом просил, и нет причин отказывать ему. Не мне это делать.

— Я не буду с ним. Я сказала ему об этом, а теперь говорю тебе, — она сжала руки в кулаки. — Я Чэйсули, вождь, и ты не можешь принудить меня.

— Мы обязаны поступать, как должно, Аликс, — мягко сказал он. — Даже с человеком из нашего народа.

Девушка медленно поднялась, оправляя юбки. Она заставила себя улыбнуться:

— Ты не сможешь принудить меня, Дункан. Скоро ты сам увидишь это.

Она резко развернулась и вышла из шатра.

ЧАСТЬ 3. ЧЭЙСУЛА

Глава 1

Аликс остановилась перед шатром Райссы и позвала Кая и Сторра. Лиир не замедлили явиться, и втроем они отправились к опаленному молнией дереву молча, хотя Аликс была уверена: они знают, что она собирается делать. Ей нужно было учиться принимать облик лиир — быть может, если она покажет Совету, на что способна, хотя бы это сможет изменить ее судьбу?

Как и в первый раз, Кай устроился на суку над ее головой, Сторр уселся напротив нее и пристально посмотрел ей в лицо мудрыми янтарными глазами.