Изнанка

Результат моего запроса появился практически сразу, после еды. Причём, похоже, сработал второй вариант: половой ни черта не понял и призвал владетеля. Лет тридцати с хвостом, в «рабочей» одежде, кожа и кольчуга (что довольно редко — обычно использовались кирасы, хотя меня в кожаном пальто под подкладкой были большей частью кольчужные вставки). Известного рода, так что вопросов «с хрена ли наёмничает» не возникало. Правда, полумаска волка добавляла шарму к «маскировке». Впрочем, и без полумаски даже слабый владетель прекрасно почувствовал бы вблизи, кто перед ним.

— Приветствую, почтенный, — кивнул мне этот тип. — Меня стоит называть Хвостатый, я пришёл побеседовать с вами.

— Приветствую, уважаемый Хвостатый. Меня стоит называть Михайло Потапыч, — ответил я, вызвав усмешку. — Водку будете?

— Водку? Буду! — решительно сообщил он, плюхаясь за стол.

В общем, побеседовали (два штофа выжрал, проглот, полового пришлось вызывать!), ну и более ли менее ввёл меня наёмник в курс дела. Например, можно было нанять наёмника «за клятву», что стоило на порядок, а то и порядки больше. И не каждого: мой собеседник «на такое не пойду, почтенный, ни за какие деньги». А именно: наёмник давал клятву богам о неразглашении ни при каких условиях. То есть провал дела автоматически означал конец жизни такого, почему и ценник запредельный. Но было тут и некоторое лукавство: заинтересовавшись Кацлом, в свое время я навестил Пантеон и потрещал с жрецами. И в «клятве богам» была некоторая лазейка, то есть боги, при обращении к ним жрецов и при соблюдении ряда условий, вплоть до хорошего божественного настроения, могли эту клятву снять, полностью или частично. Точнее, избавить клятводателя от своего гнева за нарушение клятвы. Но дело это было «тайное», в книгах не отражённое. При этом, обычно боги требовали за такой выверт что-то равнозначное жизни нарушителя клятвы — в большинстве своём… служения себе в качестве религиозного служки. В общем вариант «откосить» был. И я, кажется, знаю откуда в пастве Авара столько прощелыг различного толка, помимо обычных и приличных жлобов и жадин. Хотя и немного, понятно, что такой способ — редкий и нераспространенный. Если те же Лидари с таким обратятся — то их и жрец пошлёт в жопу, и боги.

Ну а в целом — Хвостатый подтвердил уже известное. Телохранители-силовики, отбойщики, силовая поддержка. Наблюдатели-прознатчики, взломщики, карманники, вскрыватели домов (много чести им будет «медвежатниками» называться!) и прочий добывающий нужное контингент.

— И с вашей нуждой я и мои ребятки справятся, — заверил меня Хвостатый.

Ну, в общем, логично: не просто так ко мне этого типа подвели. Можно повыделываться, на тему «предоставьте весь ассортимент на пощупать», но смысла никакого. Я пока оцениваю Привратный в целом, как некое место, где быстро и без проблем можно нанять нужного спеца. Если мне заведение в целом подсунет некомпетентного засранца — так и нафиг этот Привратный. Найти нужных спецов можно и из бывших сослуживцев Млада, из выпускников Академии, да много где. Да, «ле-е-ень» — ими заниматься придётся. Но если в Привратном придурки, подсунувшие мне криворучку, то всё равно экономия времени сил и нервов выйдет. Потому что «свой» специалист — это инвестиция. Или всё же самому заниматься, хотя тоже неохота. А наёмник, которого надо постоянно проверять — это пассив, трата сил и времени на то, за что УЖЕ заплатил, причём без вменяемого выхлопа в будущем.

Так что обозначил я Хвостатому задачу: слежка и сбор данных по некоей Дарсе Дабар, владетельнице. Тайное, но пристальное.

— На пару седмиц, с детальными отчётами… докладами: где была, чем занималась, с кем встречалась.

— Проверка, почтенный?

— А тебе-то что за дело, уважаемый? — хмыкнул я.

— Так дело-то вот в чём: а коли попадёт сия девица в неприятность? Сама по глупости, или неудаче. А мне что делать? Наблюдать, вмешаться? И как: помочь девице, или… наоборот?

— Хм-м-м… — задумался я. — Помочь в случае прямой угрозе жизни. В остальных случаях — доложить мне, как в ряде будет.

— В Привратном…

— Похер, уважаемый, как тут принято. Работать со мной будешь по ряду, как и ещё кто, если понадобится. Скрывать свой род и прочее — скрывай. Но не в деле: да и толковали мне, что для дела все эти традиции неприменимы.

— Так-то так, да не совсем…

— Я — поверенный. И орать на каждом углу, кто ты такой, уважаемый Шкавич, не намерен. Но не желаешь — могу поискать кого посговорчивее.

— Эх… — с видом потерпевшего вздохнул наёмник. — А денег-то сколько положите?

— А сколько надо?

— Много!

— Много — не дам!

В общем, поторговались немного, ну и нанял я именно Шкавича. Понятно, что у него отряд, но это уже его дело. Подписали ряд (в двух экземплярах), я наёмника осыпал деньгами, и направились мы с Младом из Привратного.

— Хм, господин, у меня есть вопрос, — по дороге поинтересовался дворецкий.

— М-м-м?

— Этот Шустрый — калека.

— Я понял. Можешь сообщить, если будем работать с Привратным. Тебе в таком случае здесь бывать придётся. А можешь нет. Дело в том, Млад, что этот управляющий — управляет теми же прознатчиками. И тайны в том, что Медвежье Товарищество делает железные руки-ноги — никакой. Либо денег нет ни черта, либо слепоглхонемой этот Шустрый, либо копит. Так что сам смотри, я говорить ему смысла не вижу.

Добрались до Услуги, где Грошен с ходу озадачил моё почтенство: в приёмной меня ожидают, уже не менее часа, два владетеля.

— Уважаемый воевода Серпент, ваше почтенство. И, если я не ошибаюсь, уважаемый Рейнар — в возрасте, имени не назову.

— Вместе пришли?

— Раздельно, но почти в одно время, к вам, Михайло Потапыч.

— Да понятно, что если бы в Счёты, то в другую дверь бы щемились. Ладно, пойду узнавать, что этим деятелям понадобилось, — риторически оповестил я округу и потопал в приёмную.

23. Между львом и лисом

В приёмной мои стратегические запасы водки уничтожали два решительно жутких типов. Решительно жутко мне знакомых: не к водке помянутый Серпент, змеюк подколодный. И сам Бач Рейнар, главный в рыжем семействе по городу Золотой. Морды знакомые, заслуженные, вызывающие искренние опасения: каждую из них я бы не против увидеть, поговорить, почерпнуть из беседы информацию и даже взяться за дело, если предложат. С Серпентом даже не против «встретится семьями», а Бач, в принципе, довольно полезен в моих теоретических матримониальных планах… Но эти два деятеля сидели в моей приёмной. С широкими лыбами уничтожали мою водку и щурились друг на друга: Серпент, как и положено — змейски. А Бач, соответственно, лисьи.

Всё это, конечно, жутко. Но это МОЙ кабинет, чёрт возьми! И вообще, среди трёх жутких типов в приёмной Медвежьей Услуги моему почтенство положенно быть самым жутким: это моя территория, как-никак. Так что оскалился я в медвежьем оскале, вылупился на посетителей, приветливо помахал лапой и ласково прорычал:

— Приветствую, уважаемые. Вы нуждаетесь в Медвежьей Услуге? Так я вам могу её оказать, — с этими словами я плюхнулся в кресло и вызверился на посетителей.

А эти типы уставились на меня. И ещё друг на друга зыркали, обмениваясь жестами и кивками — типа кто говорить будет. Победил Змеюк — апеллировал к «дружбе», на что Лисяра, слегка сморщившись, кивнул.

— Здрав будь, Михайло, — велеречиво начал Серпент.

— Не дождётесь! — отрезал я. — И тебе здоровья побольше, воевода. Что за дело-то?

— Корифейство желает нанять тебя, как поверенного, Потапыч, — озвучил он.

При этом Рейнар мимикой и жестами показал, что Рейнары вот тоже со страшной силой нуждаются в таком замечательном поверенном. Что занятно, из жестов следовало что именно «поверенном», а не видоме.

Но самое забавное — формулировка Серпента. Змеюк, зараза такой, умный и изворотливый и в словах не ошибается. Разве что «ошибается» намеренно, но на моей памяти вне зависимости от критичности ситуации всегда контролировал беседу и слова. Так вот, раньше этот деятель формулировал: «Корифею». «Корифейство» он в речи практически не использовал, разве что там, где без этого не обойтись. Что, с точки зрения традиций Зиманды и верно: социальные структуры и связи строились на личной преданности и личной отвественности, никаких «патриотизмов» и прочего, позволяющего использовать лопухов бесплатно, для защиты своих интересов, ещё не сформировалось. Только прямой… ну фактически договор между людьми, с правами-обязанностями сторон. Понятно, что Корифейство пыталось себя позиционировать как государство, сформировать в той же Академии преданность именно как к структуре, но до бесплатной рабочей силы и боевых рабов по призыву ещё не доросло. А, возможно, не дорастет: сословная структура и «двухпозиционная» природа магов не очень этому способствуют.

А сейчас — даже тоном выделил «Корифейство». И не столько как «структуру», нет. А именно «Лидари», если разобраться, а не Корифей. Не было бы Рейнара — явно бы сказал «прямым текстом», а сейчас этак намекнул. Все всё поняли, но приличия соблюдены. И чертовски интересно, что в корифейском палисаднике происходило. Похоже, мои предположения про имеемого всеми Лидари, под протестующее блеяние, во все дыхательные и пихательные Корифея — факт. И в государственный аппарат, по результатам этого козлоложества, внесены некие структурные изменения, либо не гласные, либо гласные. И мне очень хочется потрясти змеюка, вытрясти из него «в каком формате государства мы сейчас стали жить» — очень и очень хочется, но несвоевременно.