Израиль без обрезания. Роман-путеводитель

Минут через десять ко мне подсели двое молодых ребят и девчонка.

– Ты что сидишь одна? Скучаешь?

– Да нет… просто настроение такое. Гуляла по пляжу, немного замерзла. Вот и зашла на огонек!

– Всегда плохо быть одной! – заявила девчонка. – Меня Никой зовут. А это мои дружки – Слава и Игорон.

– Я Карина.

– Ну, за знакомство!

Официант как раз принес мне вино, чай и странный пакетик. Мы выпили. Ребята закурили траву.

– Слушайте, мы же в общественном месте, – сразу напряглась я, увидев такое дело. – Вас полиция не арестует?

– Да ты что! – расхохоталась Ника. – Это же Израиль! Тут все курят. Вот. И тебе тут тоже кое-что принесли.

– Что это? – я с испугом посмотрела на странный пакетик. – И опять чай обычный, черный, хотя я просила – травяной…

– В этом баре слово «трава» означает только траву! – авторитетно сказал Слава, затягиваясь. – Косяк будешь?

– Нет! – твердо сказала я.

– Ну и зря. Если не будешь, давай нам в общак свою пайку! – Он забрал у меня пакетик, чему я была несказанно рада.

– Может, пошли потанцуем? Меня вставляет! – громко сообщила Ника и начала движение в сторону танцпола.

– Я посижу, пожалуй, – сказала я. Со мной остался Игорон, который не курил со всеми траву, но, очевидно, находился под действием какого-то препарата, поскольку сидел и блаженно улыбался, уставившись на картинку с психоделическим тонконогим верблюдом в духе Дали.

– Слушай, Игорон! – сказала я, потормошив его немного. – А что, разве в Израиле наркотики вот так свободно достать можно? В обычном баре на пляже?

– Ну, ты наивняк! – снисходительно посмотрел на меня Игорон и похлопал по плечу. – Да у нас наркотик даже в супермаркете иногда купить можно, не то что в баре. Про арабские лавки я вообще молчу. Там есть все, что хочешь! Арабы, они странные… Сами листья каты жуют, как этот верблюд – жвачку. Часами могут жевать. Потом их торкает, они новую порцию листьев берут – и снова жуют. И так – целыми днями… И не лень им?

– Как тебе музычка? – спросила, навалившись на меня сзади, вернувшаяся с танцпола Ника. – Тут рулит диджей Ицик – один из лучших в Израиле, мой старый дружок, у него всегда классный транс.

– А в России как-то транс не очень любят… Или я просто на такие тусовки не попадала, – сказала я.

– Да вы в России ничего не понимаете вообще! Просто пьете слишком много, – сказала Ника, падая в кресло. – Мне Ицик говорил, что первым трансовым музыкантом был чувак, которого звали Орфей, из Греции. Он когда играл, все сразу в измененное состояние сознания входили – и люди, и звери. Вот это круто, я понимаю! А вот и сам Ицик! Он тебе сейчас все расскажет!

К нам подошел длинноволосый парень с не первой свежести дредами, в широких затертых джинсах и белой майке с ярко-зеленым листом конопли и надписью «Рожден, чтобы быть счастливым!». Он обнял Нику и по очереди поздоровался с каждым из нас.

– Это Карина, из Москвы! – сказала Ника капризным голосом. – Она говорит, в Москве транс не любят. Не то что у нас!

– Да уж. У нас и на свадьбах, и даже на бар-мицвах транс бывает! – подхватил Игорон. – Народная музыка!

– Это потому, что Израиль – лидер в трансовой музыке, никто лучше нас ее не чувствует и не понимает! Только у нас на транс-пати самые лучшие музыкальные трансовые коллекции и подборки. Израиль – страна с древнейшей мистической культурой и постоянным стрессом выживания, что позволяет делать классный транс! Мы – лучшие, это во всем мире признают. Я сам на фестивалях играю и в Европе, и на ГОА! – с выраженным акцентом гордо сказал Ицик, присаживаясь за наш столик.

– И давно у вас трансовой музыкой занимаются? – спросила я.

– Как движение транс-музыка у нас началась только после 1988 года, и сначала все транс-пати были подпольными. Потом были столкновения с полицией, фестивали и уход в андеграунд… В итоге саунд стал еще насыщенней и жестче, как будто все у нас происходит последний раз. Транс начинает возвращаться к истокам – в глушь, к природе. Тусовки становятся все более дикими и закрытыми. Немыслимый драйв!

– А чтобы узнать, где такие транс-пати проходят, надо просто прийти к Ицику… Или в Тель-Авиве прогуляться по Шенкин и получить флаер или приглашение… – встряла Ника. – Я сама так часто делаю.

– Ицик! Если честно. Я вообще не очень понимаю, что такое трансовая музыка и в чем ее особенность. Считайте, что я из самой забитой деревни.

Ребята прыснули и переглянулись.

– Как все запущено!

Ицик разочарованно покачал головой, но остался совершенно серьезным.

– Идея транса – в обращении к подсознанию человека, к раскрепощению его «я», к первобытным силам во всех нас, – сказал он с видом профи, – это нечто вроде шаманских ритмов, ритуальной музыки древних индейцев. В ней нет каких-то особых музыкальных изысков и фигур – главный смысл в монотонном повторении одного сигнала через определенные промежутки времени, подсадка на ритм. Знаешь, от чего обычный человек легче всего входит в транс?

– Нет, – я пожала плечами.

– От ритма обычного метронома! – сказал диджей. – Есть разные направления трансовой музыки: гоа-транс, трип-транс, транс-поп, евро-транс, псайкотик машрум-транс, эйсид-транс… Но все это – психоделик! По сути, древнейшее направление музыки, возрождением которого мы занимаемся. С ней человек начинает видеть мир по-другому…

– Но за счет чего это получается?

– Отключается мозг, глубинные пласты подсознания начинают работать интенсивно. У людей появляются видения, новые образы. Кому повезет – выходят в параллельные миры!

– То есть глюки?

– Не глюки, а новое видение пространства! У тебя уходят защитные барьеры, ты осознаешь свои действительные потребности и желания, становишься сильней и свободней! Наши транс-пати проходят обычно в дни полнолуний, это здорово усиливает эффект от музыки!

– Ты просто очень закрепощенная! – сказала Ника. – Сидишь тут в транс-баре одна, траву не куришь, умную из себя строишь!

– Она права! Тебе надо раскрепоститься! – поддержал ее Ицик. – Пойдем танцевать.

– Нет-нет! – вцепилась я в стул. – Я вообще плохо понимаю, как под такую музыку танцевать можно.

– Все ясно! – сказал Ицик. – Бокалом красного вина не отделаешься. Тебе нужна скорая медицинская помощь! Я сейчас!

Он сбегал куда-то и вернулся с несколькими бело-голубыми таблетками.

– Не бойся, это не химия! – уверенно сказал он. – Но это то, что поможет тебе раскрепоститься!

– Что это?

– Ты уже слышала про кат? – спросил он. – Так вот, это фактически тот же самый кат, только измельченный. У тебя на вечер какие планы?