Изумруды к свадьбе (Властелин замка, Влюбленный граф)
Шрифт:
— Нуну, — сказала я, — вы пытаетесь убедить меня в том, что граф преднамеренно убил свою жену?
Замерев, она посмотрела на меня.
— Вы не можете утверждать, что я это сказала, мадемуазель. Вы сами предположили.
— Но, если она себя не убивала, тогда это сделал кто-то другой?
Нуну подошла к столу и налила две чашки кофе.
— Выпейте это, мадемуазель, и вам станет лучше. Вы слишком перенервничали.
Можно было бы сказать ей, что, несмотря на недавние переживания, сейчас я нервничаю гораздо меньше, чем она. Но мне хотелось узнать историю до конца, собрать истину по крупицам.
Она передала мне чашку, придвинула стул поближе к кушетке и склонилась ко мне.
— Мадемуазель, я хочу, чтобы вы поняли, что произошло с моей маленькой Женевьевой. Я хочу, чтобы вы простили ее… и помогли ей.
— Помогла ей? Я?
— Да, потому что вы можете. Если только вы ее простите. Если ничего не расскажете отцу.
— Она боится его. Я это поняла.
Нуну кивнула.
— За обедом граф уделял вам внимание. Но не так, как он обычно делал это в отношении молодой хорошенькой гувернантки. Об этом мне известно со слов Женевьевы.
— Она ненавидит отца?
— Это очень странные отношения, мадемуазель. Он такой равнодушный. Иногда просто не замечает ее, как будто девочки вообще не существует. А иногда, будто нарочно, говорит ей колкости. Если бы он проявлял к ней хотя бы чуточку любви и внимания… — Нуну пожала плечами. — Он такой черствый человек, мадемуазель, а со времени… смерти жены стал еще хуже.
— Может, он не знает, что о нем говорят? Разве кто-нибудь отважится пересказать ему сплетни и слухи?
— Естественно, никто. Но он все знает. Граф, конечно, не монах, мадемуазель, но, кажется, испытывает теперь ко всем женщинам глубокое презрение. Иногда мне кажется, что это самый несчастный мужчина на свете.
Возможно, подумала я, не очень прилично обсуждать хозяина дома с одной из его служанок. Но меня снедало жадное любопытство, и, как бы я того ни хотела, просто не могла остановиться. Я переставала слушаться голоса совести.
— Интересно, почему он не женился снова? — сказала я. — Уверена, что человек такого положения хотел бы иметь сына.
— Не думаю, что он когда-нибудь женится, мадемуазель. Поэтому он и вызвал сюда месье Филиппа.
— Он вызвал сюда Филиппа?
— Да, не так давно. Рискну высказать предположение, что месье Филипп женится, и тогда его сын станет наследником всего состояния.
— В это трудно поверить.
— Да, действия господина графа нелегко понять или объяснить, мадемуазель. Я слышала, что в Париже он ведет очень веселую жизнь. А здесь всегда один, пребывает в меланхолии и, кажется, получает удовольствие от того, что заставляет всех вокруг себя трепетать.
— Какой очаровательный человек! — ехидно заметила я.
— Да, жить в замке не очень-то легко. И труднее всего Женевьеве. — Она положила свою ладонь на мою руку, и в этот момент я почувствовала, как нежно Нуну любит свою подопечную и как беспокоится за нее. — Не волнуйтесь. Все эти вспышки и приступы дурного настроения с возрастом пройдут. С ней все будет также в порядке, как было с ее матерью. Вряд ли существовала на свете более нежная и приветливая девочка, чем Франсуаза.
— Не беспокойтесь, — сказала я. — Ни ее отец, никто другой не узнает о происшествии. Но я думаю, что обязательно
должна поговорить с Женевьевой.Лицо Нуну прямо-таки посветлело.
— Да, поговорите с ней, а если вам случится разговаривать с господином графом, то скажите ему, что его дочь такая умница, добрая и спокойная. — Она вздохнула: — Поскольку полагают, что ее мать лишила себя жизни, многие склонны и ее считать взвинченной и нервной.
Я подумала, что так оно и есть на самом деле, но вслух не сказала. Как смешно: Нуну привела меня сюда, чтобы утешить и успокоить, а получилось так, что это пришлось делать мне.
— Франсуаза была совершенно обычной, нормальной маленькой девочкой.
Няня поставила чашку на стол, прошла в другой угол комнаты и тут же вернулась обратно с небольшой деревянной шкатулкой, инкрустированной перламутром.
— Я храню здесь несколько безделушек в память о ней. Иногда смотрю на них и вспоминаю ее. Она была на редкость прелестным ребенком. Гувернантки были всегда ею очень довольны. И я часто рассказывала о ней Женевьеве.
Она открыла шкатулку и вынула книжечку в красном кожаном переплете.
— Франсуаза засушивала в ней цветы. Она очень любила цветы и часто ходила по лугам, собирая их. А некоторые рвала прямо в саду. Посмотрите на эти незабудки. А этот носовой платочек! Она всегда вышивала что-нибудь для меня к Рождеству или к другим праздникам, а потом прятала, чтобы я не увидела раньше времени. Она была хорошая, спокойная девочка и очень набожная. Франсуаза умела так молиться, что, глядя на нее и слушая ее, у вас защемило бы сердце. И часовню она всегда сама украшала. Такие потом не лишают себя жизни, ибо считают это большим грехом.
— А у нее были братья или сестры?
— Нет, она, как и Женевьева, была единственным ребенком. Ее мать не отличалась здоровьем. Уж я-то знаю: нянчила и ее тоже. Она умерла, когда дочери исполнилось девять лет, а когда Франсуаза вышла замуж, ей было девятнадцать.
— И она радовалась тогда, что выходит замуж?
— Я не уверена в том, что она понимала, что такое выйти замуж. Мне хорошо запомнился тот вечер, когда состоялся торжественный обед по случаю заключения брачного контракта. Вы знаете, что это такое, мадемуазель? Наверное, нет. У нас во Франции, когда два человека должны в будущем вступить в брак, готовятся и обсуждаются условия контракта. А когда все обговорено, дается специальный обед в доме невесты, на котором присутствует как ее семья, так и семья жениха. Здесь и происходит подписание контракта. Думаю, она была тогда счастлива. Ведь ей предстояло стать графиней де ла Таль, а де ла Тали — одна из самых известных и богатых семей в стране. Это была очень хорошая партия, просто удача. Затем состоялась гражданская церемония, а далее церемония церковного бракосочетания.
— А потом она стала менее счастливой?
— Да, жизнь никогда не бывает такой ясной и безоблачной, какой видится в мечтах девушкам, мадемуазель.
— Особенно если выйти замуж за графа де ла Таля.
— Вы уже слышали, что она была обыкновенной девочкой, и ее радости и удовольствия тоже были очень простыми. Поэтому для нее стала потрясением жизнь с таким человеком, как граф.
— Потрясение, которое, к сожалению, приходится переживать очень многим девушкам.