Изумруды Урала

– сделка оформлена 12 августа 1769 года,

– Селиванов Сергей Семенович, умер 12 августа 1769 года.

Вторую половину дня Скотт потратил на визиты и вернулся домой поздно вечером, уставший, но довольный. Теперь он был готов к предстоящей встрече с Забелиным.

Встреча, по уже заведенной традиции состоялась в трактире Демута.

Когда официант принес заказ, Скотт разлил коньяк и предложил тост:

– Мистер Забелин, по старому русскому обычаю предлагаю выпить за нашу встречу.

– Взаимно, мистер Скотт.

После того, как бокалы опустели, Скотт внес предложение:

– Мистер Забелин, я никак не могу привыкнуть к манере русских вести деловые разговоры во время еды. Разговоры сильно влияют на аппетит, а иногда вообще отбиваю его. Вы не против, если мы сначала поужинаем, а уже потом обсудим, интересующие нас вопросы?

– Никаких возражений с моей стороны, мистер Скотт.

Ужин прошел в полном молчании. Только после того, как официант убрал посуду и подал кофе Ричард Скотт, решил начать разговор:

– Мистер Забелин, вы помните нашу последнюю встречу?

– Собственно говоря, я бы назвал это консультацией.

– Не важно, как это расценить и назвать, важно, что вы обратились именно ко мне. Это значит, что вы мне доверяете.

– В противном случае, я бы к вам не обратился мистер Скотт. Вы опытный ювелир и пользуетесь заслуженным уважением высших сановников Петербурга.

– Значит, моя консультация вам помогла?

– С моей стороны было бы глупо это отрицать. Именно на основе вашей оценки этих камней мы и заключили договор с Екатеринбургской школой. Я предлагал вам деньги за консультацию, но вы отказались

– Я это помню, мистер Забелин. Речь идет не о деньгах, речь идет о доверии.

– Доверие вещь хорошая, мистер Скотт, но я не совсем понимаю, что вы хотите этим сказать?

– Речь пойдет как раз об этой школе.

– Чем скромная российская школа могла заинтересовать столь солидного ювелира, как Ричард Скотт?

– Берите выше, мистер Забелин. Эта школа заинтересовала не меня лично, а моих хозяев в Лондоне, руководство ювелирного дома «Alice».

– Насколько я помню, два года назад вы лично доказывали мне бесперспективность этой школы и ее деятельности, а сейчас ваши шефы в Англии, вдруг проявляют к ней интерес. Согласитесь, мистер Скотт, что это немного странно. Должно быть, случилось что-то серьезное, что заставило вас поменять свои взгляды.

– Сейчас объясню, мистер Забелин. Вам известно, куда идут камни с Екатеринбургской школы?

– Да, в Амстердам.

– Совершенно верно, покупатель – фирма Эдвина ванн Дейка. А вам известен общий объем продаж?

– Если я не ошибаюсь, сто пятьдесят тысяч серебряных рублей в год.

– Эта сумма проходит через Сохранную казну?

– Да. Курьер из Екатеринбурга доставляет ограненные камни в Петербург и сдает в Сохранную казну по описи. Стоимость камней соответствует тому, что мы согласовывали с вами год назад. Курьер из Голландии привозит деньги и забирает камни. Уверяю вас, здесь все чисто.

– Я в этом и не сомневался, господин Забелин. Здесь не может быть никакого подвоха, именно для этой цели и создавался данный канал. Дело в том, что объем продаж в магазине ванн Дейка значительно выше. Если более конкретно, то этот объем исчисляется миллионами.

– Там настолько высоки цены?

– Цены здесь не причем, там значительно больше камней, чем проходит через вашу контору.

– Вы можете это доказать мистер Скотт?

– Да, конечно. – Не моргнув глазом соврал англичанин.

– А если я попрошу вас выдать мне официальную бумагу?

– Я этого не сделаю, мистер Забелин. Более того, я откажусь от всего, что сейчас сказал.

– Тогда, что вы хотите от меня? Я думал, что вы хотите закрыть эту школу, потому, что она вам создает проблемы?

– Проблемы действительно есть, но речь идет не о закрытии школы, а о смене владельца.

– Что это даст вам?

– Не мне, мистер Забелин, а ювелирному дому «Alice». Если нам удастся сменить владельца и поставить во главе школы своего человека, то поток уральских самоцветов пойдет не через Амстердам, а через Лондон. Не буду скрывать от вас, что на место нового хозяина школы мы рассматриваем вашу кандидатуру.

– Тогда почему вы отказываетесь представить все необходимые доказательства нелегальной деятельности школы. На этом основании школа может быть закрыта, или будет отобрана в казну, а точнее в ведомство Марии Федоровны, ведь именно этого вы добиваетесь.

Скотт немного задумался, затем взял бутылку и разлил коньяк по бокалам:

– Если вы не против, выпьем за доверие, от которого до дружбы всего один шаг.

Забелин взял свой бокал и кивнул в знак согласия.

– Здесь не все так просто, мистер Забелин. Дело в том, что среди камней, которые продаются в Амстердаме, есть изумруды, причем очень высокого качества.

– Ну и что? Какое мне дело до того, что там продает этот голландец?

– Вы не поняли, мистер Забелин, ванн Дейк продает российские изумруды.

Скотт, как опытный актер, сделал паузу, давая собеседнику обдумать только что услышанное.

– Вы в этом уверены? – Наконец прервал затянувшееся молчание Забелин.

– Абсолютно.

– Но, в России нет изумрудов.

– В России есть изумруды, мистер Забелин и эта уральская школа имеет к ним непосредственное отношение. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему нам не выгодно затевать всю эту возню вокруг школы и ее нелегальной деятельности. Как только всплывут изумруды, ни нам, ни вам ничего не достанется. Как говорят у вас в России – мы останемся с носом.

– Именно изумруды и дают миллионные обороты, мистер Скотт?

– Совершенно верно.

– Если не секрет, как вы определили, что это уральские изумруды?

– Месторождений изумрудов не так много и опытный ювелир всегда определит происхождение того или иного камня. Изумруды, которые продает ванн Дейк, никогда ранее не встречались, это признают все ювелиры. Эти камни из неизвестного источника. Их именуют «саксонскими» лишь потому, что привозят из Саксонии, но их там не добывают. Это секретная информация от наших агентов в Европе. Как видите, мистер Забелин, я с вами вполне откровенен.

– Хорошо, мистер Скотт, допустим, я соглашусь, каков будет наш план?

– Для того чтобы составить план действий, нам нужна информация. Согласитесь, что ведь мы практически ничего не знаем об этой школе? Кто конкретно обращался к вам два года назад?

– Это был мой старый знакомый.

– У него есть имя?

– Лачин Тимофей Иванович.

– Кто он по профессии?

– Тогда он занимал должность обер-штейгера.

– А если простыми словами?

– Горный инженер.

– Вы вместе работали в Горной канцелярии в Екатеринбурге?