Изувеченный Барон

— Я… сейчас… сдохну, — сделав пару глотков, прерывисто признался зелёный от усталости Айр.

— Нехрен… было вчера напиваться. Я же говорил… что будет плохо с похмелья, — осуждающе покачал головой Ланн.

— Тогда это казалось хорошей идеей… Зелёный змий меня водит за нос, — сокрушённо покачал головой бывший гвардеец. — Каждый раз попадаюсь на эту уловку.

Экономя дыхание, они замолчали и сверкнули глазами, когда удар двуручного тесака разрубил дерево. Переглянулись с одинаковой на двоих безумной улыбкой. Айр упивался этим сражением, наконец-то в мире всё стало предельно просто и правильно, и не было ничего лишнего. Вот, впереди — был безжалостный враг, а рядом — товарищ, которому можно довериться. Дверь рухнула, и они разом встретили нападающих колющими ударами клинков, спихнули агонизирующие трупы с лезвий и ударили снова, мгновенно зарубив бросившегося в атаку Скитальца синхронными могучими взмахами, усиленными Волей. Ещё два часа продолжалась рубка в бесконечных проходах, прежде чем они отступили к длинной спиральной лестнице, что вела в башню.

***

Тело ныло и лихорадило, пот заливал глаза, каждый килограмм доспехов казался уже неподъёмным, а ноги — словно опустили в жидкий металл. Сознание так устало, что фокусироваться на собственной Воле было почти невозможно. Все действия превратились в бессмысленную механику. Блок — контратака, шаг назад. Отпихнуть труп врага, бросив под ноги вопящим и лезущим вперёд тварям. Повторить. Каждые две минуты они сменялись, чтобы хоть немного дать мышцам отдых. К счастью, в рубке на лестнице им уже не угрожали стрелки, да и твари могли пролезть лишь по одной.

В караулке перед комнатой коменданта они задерживаться не стали, помещение было слишком широким. Пока Айр быстро зарубил лезущих вслед свежевателей, Ланн запахнул дверь и приладил засов. С той стороны уже барабанили, прочное дерево скрипело и трещало, но давало им драгоценные крохи мгновений, чтобы придвинуть пару дубовых столов и отступить в последнюю комнату. Там был удобный узкий проход, а дверь была укреплена металлическими полосами. Хорошее место, удобное, а из распахнутого окна доносился освежающий тёплый ветер и звуки рога.

“Звуки рога?” — мысли никак не могли собрать два понятия воедино в утомлённой и гудящей голове от пропущенных по шлему ударов, — “Какого нахрен рога?”

Ланнард бросился к окну и, взглянув вдаль, на запад, отшатнулся с лицом бледным, как у мертвеца. Айр прислушался — свежеватели такой способ коммуникаций не использовали, а он узнал его безошибочно. Это был рыцарский рог, возвещающий о начале атаки. На подгибающихся ногах, из последних сил он дошёл до окна и встал рядом с Белым Бароном, ошеломлённо глядя на холмистую равнину, неподалёку от крепости. Безусловно, у них были лучшие места для обзора происходящего действа.

Задорно и величаво горн протрубил снова, над построившейся на краю удобной равнины, где находился лагерь свежевателей, кавалерией. Над ней реяли два вида знамён — редкое зрелище. Личное знамя дозволялось иметь только герцогам и Хранителям областей. Породистые, могучие кони ярились и кусали удила, они рвались в схватку, пока их всадники заканчивали построение для могучего таранного удара. Золотая вспышка небесного грома на миг ослепила, когда один из рыцарей в первых рядах вскинул к небесам руку. По первой сотне тяжело вооружённых всадников пробежала сияющая волна Воли, какой Айр прежде не видел. А затем они сорвались — в неистовой, неизбежной, как цунами, атаке.

Свежеватели были разобщены, почти половина их оравы сейчас находилась в крепости и теперь поспешно отступала наружу, чтобы помочь сородичам. Вторая половина успела подготовиться к атаке с тыла. Ну, по крайней мере, они догадались выставить вперёд копья. Разумеется, их просто смели. Таранный удар сотни всадников в тяжёлой броне, к тому же усиленный редчайшей Волей Полководца — это фатально даже для хорошо обученной пехоты южан. Они пронзили всю армию врага и вырвались на оперативный простор, как могучий клинок, наносящий один разящий удар и уже готовый к следующему. А потом в бой вступили вторая и третья сотни рыцарей, завершив полный разгром. Строй свежевателей треснул и разорвался, как кость под ударами молота, чудовища не пытались бежать — впрочем, им это бы никто не позволил.

Ланнард отступил от окна на пару шагов, прижался спиной к холодному камню стены и сполз на пол. Вой и стоны гибнущей орды звучали для ушей словно музыка, а стук в дверь давно уже прекратился, сейчас нападающие и защитники поменялись ролями, но ворвавшаяся в распахнутые ворота кавалерия и идущая за ними следом пехота вряд ли позволят им закрепиться. Айр неверным движением, с третьего раза, убрал свой полуторный меч в ножны и присел рядом. Их обоих трясло, дыхание было прерывистым, а сухой, надтреснутый смех тревожно дрожал, как перетянутая тетива, грозя оборваться мучительным кашлем. Смеялся Белый Барон. Гвардеец поднял на него недоумённый взгляд.

— Этот парень… Как всегда пришёл вовремя. Хренов идеальный герой, — прошипел Ланн, — почти такой же, как ты, но невыносимо настойчивый.

— Вы о том рыцаре? С Волей Полководца? Это был герцог… — решил на всякий случай уточнить очевидную вещь Айр.

— Лейнард Восточный. Это было его знамя, вдобавок к тому, что несли союзники Хранителя Севера… — хрипло выдохнув, Ланн помолчал, а потом начал медленно подниматься, цепляясь за стену, — Так, ну его к Разрушителю. Я ухожу.

— Эй, притормози. Ланн, ты разве не понимаешь, что мы совершили? Это ведь настоящий подвиг. Мы не позволили твердыне Севера пасть. Это если промолчать о том, что тебя от ветра шатает, — осторожно удержал его за плечо Айр.

— Это ты здесь герой, вот тебе и триумф со славой. А я не хочу, это чересчур утомительно. Особенно, если для этого придётся встречаться с золочёным герцогом. У меня от него зубы ломит, — сбросив руку Айра, Ланн наконец-то поднялся, глубоко вдохнул воздух и направился к двери.

— Да подожди ты. Там же ещё свежеватели, — поспешил за ним зеленоглазый.

— Им я могу по крайней мере кишки выпустить, — буркнул Ланнард, не переставая шагать, — А золотому прилипале — нет.

— Я думал, что ты ни от чего не бежишь. Неужели боишься Восточного? — решил его подколоть Айр.

— Я не бегу. А временно отступаю, — кисло ответил Ланн, прижавшись ухом к двери и вслушиваясь в звуки из коридора.

— Ага. Точно. Древняя тактическая уловка твоего рода, — подколол его гвардеец, к которому вместе с надеждой быстро возвращались потерянные силы, — Ладно, как хочешь, давай я тебя тогда провожу. И постараюсь прикрыть.

— Спасибо. Уйду через туннель. Скажешь всем, что сдерживал свежевателей в одиночку. Тебе точно пожалуют титул и позволят заложить новый дом. Так что увидимся в столице, — опасливо бросив взгляд в сторону окна, Ланн распахнул двери и, переступив парочку трупов, начал спускаться по лестнице, по которой стекал чёрный ручей.

***

Когда передовые части герцогской дружины вошли под каменные своды цитадели, они с суеверным испугом застали картины грандиозного разрушения. Тела свежевателей валялись штабелями повсюду, многих не просто зарубили, а буквально втоптали в крепкий гранит, распотрошили на части, куски омерзительной плоти свешивались даже с люстры. И чем дальше они продвигались по крепости, ставшей местом кошмарного боя, тем больше мёртвых тварей встречались им на пути. Они валялись на каждом шагу — свежие, ещё тёплые, истекающие ихором и чёрной кровью. Но к удивлению дружинников им не встретились тела никого из гарнизона.