Извращенная Преданность

Я повернулась, достала деньги из тайника под ковром и протянула их отцу. Он не взял их.

— Я не могу принести им деньги. Они убьют меня прежде, чем я успею их отдать. Леона, ты должна пойти вместо меня.

Я могу пойти к Фабиано и отдать ему деньги. Конечно, он не возьмет. Он с радостью убил бы моего отца. Он уже сделал для меня достаточно.

— Куда мне их отнести?

— Это Сахарница. Где Фальконе и его охранники проводят большую часть дней. — он дал мне адрес и схватил за руку. — Ты должна поторопиться. Возможно, они уже послали кого-то за мной.

Я схватила рюкзак и направилась туда, куда сказал мне отец. Я бы не только отдала свои с трудом заработанные деньги за него. Из-за этого я опоздаю на работу. Если Роджер вышвырнет меня, я буду обречена. Я сомневалась, что скоро найду работу на Стрипе или где-нибудь еще. Я знала, что нам понадобится каждый цент, который я заработала с мамой и папой в Вегасе.

Когда красно-желтая неоновая вывеска Сахарницы попалась мне на глаза, я остановилась. Слово застряло между двумя раздвинутыми ногами на высоких каблуках. Окна были затемнены, так что заглянуть внутрь было невозможно. Я знала, что это за место, и никогда не хотела туда заходить.

Там был огроменный, темнокожий человек, охранявших дверь. Я медленно приблизилась к нему. Он не сдвинулся с места.

— Я пришла к Римо Фальконе.

Не успела я договорить, как поняла, насколько глупо это прозвучало. Римо Фальконе был Капо Каморры. Он владел всем, что имело значение, если верить Фабиано. С какой стати ему тратить на меня время?

Вышибала, похоже, подумал то же самое, потому что фыркнул.

— Мистер Фальконе не выгоняет девушек, которые здесь работают. Уходи.

Выгоняет девочек?

— Я здесь не для того, чтобы работать, — возмутилась я. — Я здесь, потому что у меня есть для него деньги.

Мужчина склонил голову набок, но все равно не дал мне пройти. Я попыталась взглянуть на его часы, чтобы понять, как поздно я пришла на работу. Я вытащила деньги из рюкзака и протянула вышибале. Он потянулся за ним, но я отдернула руку. Я не верила, что он передаст его Фальконе.

— Уходи, — пробормотал он.

— Пропусти ее, — раздался позади меня холодный протяжный голос.

Я обернулась и посмотрела на высокого мужчину. Нино Фальконе. Он кивнул мне, чтобы я шагнула в сумрачный свет Сахарницы. Я так и сделала, потому что сомневалась, что кто-то сможет отказаться от этих холодных глаз.

— Прямо, — сказал он.

Я продолжала идти, хотя от того, что он был позади меня, у меня мурашки побежали по коже.

Коридор вел к бару, отделанному красным бархатом и черным лаком. Там были столбы и кабинки с бархатными занавесками, и несколько дверей, которые ответвлялись от главной комнаты.

— Иди вперед. Первая дверь направо.

Я посмотрела на него через плечо. Он шел в двух шагах позади меня, наблюдая за мной своими холодными, непроницаемыми глазами. Я показал ему деньги.

— Может быть, ты отдашь деньги брату? Это от моего отца. Его зовут Грег Холл.

— Я знаю, кто он, — сказал Нино Фальконе, и в его глазах не было ни малейшего намека на эмоции. — Иди вперед.

Я вздрогнула и двинулась к двери, на которую он указал. Я нажала на ручку и шагнула в другой длинный коридор с черными стенами и красным ковром. Я продолжала идти до конца, где ждала другая дверь. Волосы у меня на затылке встали дыбом от близости Нино Фальконе и его спокойного взгляда.

— Позволь мне, — протянул он и прошел мимо меня, чтобы открыть дверь.

Он вошел в длинную комнату без окон. Слева стоял стол, который выглядел нетронутым. Слева стояли боксёрские мешки и диваны.

Римо сидел на одном из них с ноутбуком на коленях. Когда брат вошел, он поднял глаза. Потом они скользнули ко мне, и я поняла, что пришла сюда по огромной ошибке. Человек, Сото, который напал на моего отца, стоял в стороне, как будто докладывал своему Капо.

Римо Фальконе отложил ноутбук и поднялся с дивана. Там, где Фабиано был грацией и контролем, этот человек был неуравновешенной силой и едва сдерживал агрессию. Мои пальцы смяли деньги.

— Она здесь, чтобы заплатить долги отца, — сказал Нино.

Я не была уверена, что он говорит о деньгах.

— Сейчас? — с любопытством спросил Римо.

Он обошел вокруг дивана, приблизился ко мне, и я пожалела об этом. Улыбка тронула его губы, и я сделала шаг назад, но рука Нино остановила мое движение. Он смотрел не на меня, а на своего брата. Между ними возникло молчаливое взаимопонимание, в котором я не участвовала.

— Тогда я предоставлю это тебе. Я вернусь позже, — сказал Нино и вышел, закрыв дверь у меня перед носом.

Я стояла, маленькая и дрожащая, пытаясь выглядеть решительной и сильной.

Мой взгляд метнулся туда, где Римо сидел, прислонившись бедром к спинке дивана. На лице Сото, стоявшего позади него, отразилось что-то радостное и нетерпеливое. Я неуверенно подняла деньги.

— У меня есть деньги, которые мой отец должен тебе.

Римо пристально посмотрел на меня.

— Сомневаюсь.

Я нахмурилась. Он не мог видеть, сколько денег я держу в руках. Это была пачка десяти долларовых и двадцати долларовых банкнот.

— Тысяча долларов.

— Тысяча? — со смехом спросил Римо. — Как ты думаешь, сколько он нам должен?

Я вздрогнула. Мой взгляд снова метнулся к Сото, потом снова к Римо. Я нервно облизнула губы.

— Он сказал, пару тысяч.

Римо покачал головой и отодвинулся от дивана. Он подошел ближе, и мне пришлось бороться с желанием сбежать. Я все равно не смогла бы убежать от него. Он пугал меня больше всего на свете, и я была достаточно глупа, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, потому что мой отец не мог справиться со своей зависимостью.

— Десять тысяч, и это без всякого интереса. В общей сложности он должен нам около четырнадцати тысяч.

Мой желудок сжался.

— Четыре тысячи процентов? — ахнула я. — Это ростовщичество!

— Мы мафия, Леона, — весело сказал Римо Фальконе.

Он знал мое имя? Фабиано говорил с ним обо мне? Из-за моей матери.

— Каждый день, когда он нам не платит, мы получаем еще пятьсот процентов.

Я не могла в это поверить. Отец, должно быть, понял, что должен гораздо больше, чем пару тысяч. Он меня подставил?