К чёрту на рога!

Нет, это ещё не кот. Судя по голубым глазам и умильной морде, это ещё котёнок.

– Какая прелесть!

Всё. Вику можно брать с потрохами. Судя по её восторженному визгу, никуда она от котёнка не денется. Да и я люблю кошек. Типчик явно знает, чем нас обеих подкупить можно. Это и настораживает.

Между тем мелкое котище цапает Вику за коленку и тянет ко мне. Вернее, пытается тащить, когти-то у зверушки хорошие. Вика визжит, отпрыгивает от котёнка, но намёк понимает. Подходит ко мне, берёт за шиворот футболки и пытается поднять. Вот что мне после этого делать? Я встаю.

– Идите уже отсюда, - торопит нас мужчина моей мечты.

Мы и идём, уже в три морды, через то же серое Ничто. На этот раз получается гораздо быстрее. Благо у нас с Викой был проводник. Котёныш нёсся вперёд на четырёх лапах, указывая путь до арки. Войдя в неё я проснулась. А проснувшись обнаружила у себя на указательном пальце правой руки миленькое колечко из платины с мелкими аметистами по ободку.

***

Сижу, дрыгаю ногами, читаю то, что описала Вика и прихожу к выводу, что это был ни фига не сон. Ну не может двух человек одинаково глючить. Мы даже ничего не курили. Хотя у нас есть. Нет, не синтетика, у нас всё натуральное. Синтетику мы нелюбимым соседям на лоджию подбрасываем. Натуральное же, наоборот, особо любимый. Ибо не фиг травить меня тем, что называют русской попсой и сериалами. В два часа ночи. То есть, это для меня ночи, у них-то день. Ну да, я предпочитаю спать днём. Что тут такого? Но не будем о грустном, будем об очень грустном.

– Вика-а-а-а...
– тяну я.

– Что?
– а у неё такие же квадратные глаза, как и у меня на тот момент.

– Меня терзают смутные сомнения.

– Меня тоже.

И, обернувшись к выходу из кухни, в два голоса:

– Упырь!

Вот кто так котов называет, а?

Кстати, у Вики действительно зелёные глаза. Именно зелёные, а не то, что обычно называют зелёными. Для меня зелёный - как трава, а не тот, непонятный, мутный цвет, от которого восторженно пищат что-то типа " - Ой, какие у тебя охренительные, зелёные глаза!" Люди, когда вы запомните, что зелёный это именно зелёный, а не фиг знает какой. И ещё кстати, то же касается тех, кто с какого-то перепуга считает серый цвет - голубым. Дальтоники, ну честно, ну идите уже на фиг, а.

Впрочем, я отвлеклась. Бывает.

Котёныш явился на кухню с нашего пятого вопля. Явился, встал на задние лапы, упёр передние в бока и, состроив страдальчески - брезгливую морду, окинул кухню хозяйственным взглядом. Взгляд мелкого Упырика упёрся в холодильник и всё, котёныш пропал. В том смысле, что эта мелкая скотина скогтила табуретку, подтащила её к холодильнику, залезла на неё и открыла дверцу.

– Его можно за деньги показывать, - восхитилась я.

– Вот кто о чём, а Лена о деньгах, - фыркает Вика.
– Как будто тебе не хватает.

– Конечно, мне не хватает, - быстро соглашаюсь я.
– Денег много не бывает. Нет, ты смотри, его именно что за деньги показывать!

– Вот же тварь наглая!
– соглашается Вика.
– Поставь пиво на место!

Упырь только хрюкает и открывает бутылку. Лапами!

Ну да, ага, вырвался от хозяина на вольные хлеба, так почему бы и нас не обобрать?

– От Хозяина, - раздаётся у меня в голове, - именно так, с большой буквы. От любимого и вкусного Хозяина.

И Упырь улыбается так, что не одному Чеширскому не снилось. А уж зубов у твари! Кажется, в два ряда. Однако, в отличие от Чеширского, Упырь не исчез, а вновь нырнул в холодильник за закуской. Ею послужила сырая куриная голень.

– Вика-а-а-а, - жалобно блею я, - у меня галлюцинации.

– У меня тоже, - кивает Вика.
– Уже не хочешь его за деньги показывать?

– Уже хочу от него избавиться, - киваю я.

– Взаимно, - телепатически комментирует котёныш, продолжая хлестать чужое пиво, как своё.

– Вот хамло!
– восхищается Вика.

– Ты тоже его слышишь?

– Угу...

– Ещё бы вы меня не слышали, - ржот эта зубастая тварь.
– В одной эльфьей крови где-то в десятом поколение, вторая от Мурддраалов не далеко ушла. Вот если бы вы меня не слышали, я бы удивился. Кстати, нате вот вам.

Котёныш доглодал куриную голяшку вместе с костью, облизал лапу и, пошарив где-то, как я поняла, в личном подпространстве, вытащил оттуда сложенный вчетверо лист бумаги.

Останавливаю Вику, уже готовую сорваться с табуретки, и протягиваю руку.

– Мы, конечно, не твой Хозяин, - говорю этой наглой твари, - но будь любезен, донеси.

Знаю я таких, если сразу не показать, кто тут кто, на шею сядут и скажу, что так и было.

– А что мне за это будет?
– сощурился котёныш.

– Вопрос в том, что тебе за это не будет, - пожимает плечами Вика, поняв, куда я клоню.
– На пример, мы не расскажем твоему Хозяину о твоём поведение.

– Так он в курсе, - вновь оскалился Упырь.

Вопрос о фантазии мужчины моей мечты отпал сам собой. Вот уж точно. Упырь.

– Так, ладно, - поднимаю руки вверх.
– Без пива здесь всё равно не разберёшься. Котяра, тащись сюда сам и пива захвати.

Зубастая тварь кивнула. Нейтралитет соблюдён и найден.

***

– И что это за хрень?!
– ору я, и тыкаю пальцем в, так называемые, инструкции.
– Упырик, скажи пожалуйста, твой обожаемый Хозяин и, по совместительству, наш с Викой муж - дебил?! Он дебил, да, Упырик?!

Так называемые инструкции были написаны то ли чернилами, то ли тушью, чёрным по... английскому! А я английского не знаю! Как и Вика, между прочим! Но у неё отмазка железная, Вику и современный английский отделяют без малого восемьсот лет. За такой отрезок времени не то, что язык, история на сотню раз поменяется. То есть, перепишется. Единственное, что я могла понять, это дата, набор цифр и подпись. Всё остальное что для меня, что для Вики, выглядело как китайская грамота. Только не иероглифами, а латиницей. "Четырнадцатое сентября две тысячи четвёртого года, бла-бла-бла, Себастьян Норд". Вот и всё. Хоть смейся, хоть об стол головой бейся.

– У тебя есть кто-нибудь, кто знает современный английский?
– спрашивает Вика, прекращая мою истерику. У неё вообще на это особый талант.

– Э-э-э, - мигом успокоившись, чешу затылок.
– Вообще-то да, есть. Но вот так вот подставлять мать-одиночку с мелкий дитёнком я не хочу.

Это я об Анжелике. Она не только английский, она японский знает. Захотелось в своё время девочке.

– А ещё кто-нибудь?
– наседает Вика.

– Ехать долго, - кривлю рожу я.

– Бывший, что ли?
– прозорливо угадывает леди Ойоэльфорн.

Бывший. Но не тот бывший, который со штампом в паспорте о регистрации брака и о расторжение соответственно, а тот, который любовь великая. Впрочем, пошёл он теперь далеко и на долго, у меня теперь мужчина мечты нарисовался. Себастьяном зовут.

– Гы-ы-ы-ы-ы, - расплываюсь в идиотской улыбке.

– Что?
– настороженно спрашивает Вика.

– Ты - Ойоэльфорн, так?
– всё ещё совершенно по идиотски гыгыкаю я.

– Так, - осторожно соглашается Вика.

– "Форн" с какого-то эльфячьего языка переводится как "север". "Норд", а вернее "норт" уже с английского переводится как...