К разговору о Трое

– Снова шутите, Аид Кроносович, - укоризненно произнес судья Минос, с трудом удерживая смех. Его коллеги уже отчаянно хохотали, равно как и сам бог подземного царства.

– Чтобы ты понимал, Хирон, я этого болвана в комнату отдыха эриний отправил. А это для них прямой сигнал, что человечка нужно в Тартар доставить.

– Ясно, но зачем так издеваться?

– Что значит - зачем? Смешно. Ты же слышал, юмористов у нас здесь хороших практически нет, приходится самим изощряться.

– Я не понял, вы на Асфоделевом лугу вообще никого не оставляете?

– Оставляем, только никто здесь, естественно, не работает. Что тут строить? Почти все, кто не попадает в Тартар, получают сто грамм воды из Леты - реки забвения. Кстати, вода совершенно бесплатная. Выпивают и летают над лугом в виде сквозняков. Ни мыслей, ни желаний. Красота. Кто у нас остался? Это тот малый, из-за которого шапку-невидимку придется стирать, и которого ты при себе оставить хочешь? Ну, давай поглядим, что он за птица.

X

– Итак, Онезимос, двадцать лет, спартанец, - начал зачитывать Гекос.
– Отец неизвестно кто, мать - бывшая сотрудница термической бани...

– Погоди, - перебил сотрудника Радамант.
– Как это, неизвестно кто отец? У нас тут все-таки не Спартанский районный суд. Что это за личность такая таинственная, что даже мы определить не можем.

– Определить личность невозможно в двух случаях, - пояснил Гекос.
– Первое: это кто-то из олимпийских богов, пожелавший остаться неизвестным. Второе: человек, который прожил абсолютно никчемную жизнь.

– Какой вариант предпочитаешь, пацан?
– захохотав, спросил Аид.
– Выбирай бога, советую. И престижно, и, может, какую скидку папаша когда-то выбьет...

Внезапно на суде появляется Зевс. Все оцепеневают и украдкой смотрят на Онезимоса. Зевс кивает судьям, обнимается с Аидом и подходит к Хирону.

– Ну, здорово, брат Хирон.

– Здорово, дружище, здорово.

– Это, конечно, твое дело, как досуг проводить, но ты объясни. К чему эти истерики? Мой Геракл плачет и пьет вторую неделю, никак простить себе не может. Говорит, я же думал, что Хирон бессмертный. Да и все расстроились. Героев толковых теперь воспитывать некому. Может, я тебя чем-то обидел или кто другой из наших? Так ты прости нас, это не со зла.

– Что ты, брат Зевс! Какие обиды! Просто устал сильно от всей этой земной суеты. Пару недель вот у Аида погощу, а там видно будет.

– Так ты же бессмертие Прометею уже отдал! По закону я не могу тебя на землю вернуть, ты это понимаешь!

– Значит, не судьба, дружище. Останусь здесь навсегда.

– Ну, зачем ты этому огнекраду такой подарок сделал? Теперь он у нас еще что-нибудь ценное стырит, представляешь, сколько в нем злобы накопилось. У него и срок уже подходит к концу. Он три пожизненных отмотал, теперь по УДО имеет право выйти.

– Потому и сделал, что нельзя человека так мучить. Он ведь наш двоюродный брат, дружище.

– Какой он человек, он титан, из него гвозди делать можно. Так, судьи, вы еще здесь? Что за манера подслушивать!
– закричал Зевс на тройку.
– Пшли вон и этого малого с собой заберите!

– Извини, брат Зевс, попрошу без оскорблений. Люди на работе и я пока еще их начальник, - неожиданно вмешался Аид.
– Только я могу отдавать им приказы. Пшли вон! А этого хлопца из зала удалить никак нельзя, пока мы ему приговор не вынесли. Кстати, о нем нам будет нужно поговорить.

– Чего!? С какой это стати я должен в твоих делах участвовать?

– Так это не мои, это Хирона.

– Да? Ну, тогда ладно. Пусть тогда и судьи остаются, какая разница. Значит, так, Хирон. С Прометеем я поговорю. Попробую уговорить его отказаться от бессмертия. Взамен что-нибудь другое предложим. Только ты мне дай слово, что больше таких финтов выкидывать не станешь. Что это, в самом деле, за ребячество? А если каждый начнет от бессмертия начнет отказываться? Так о нас через сто лет уже и помнить перестанут! Думаешь, тогда мир и благоденствие настанут? Ага! Люди себе быстро глотки поперегрызают. Просто потому, что они так устроены! Пока есть мы, есть и порядок! Думаешь, мне неохота от всей этой катавасии куда-то спрятаться? Но я же себе не позволяю, потому что без ответственного руководителя весь этот мир сразу рассыплется!

– Я это прекрасно понимаю, дружище Зевс, но я ведь единичный случай. Других таких дураков у вас не будет. А я очень устал и хочу забыться под сенью струй. Что поделаешь?

– Значит, так. Даю тебе две недели на восстановление. Больше не могу. За это время я переговорю с остальными по поводу твоего возвращения. Жди! Пока!
– с этими словами Зевс быстро испарился, бегло пожав руку Аиду.

– Я его таким рассерженным еще никогда не видел, - задумчиво сказал Аид.
– Даже о пацане не поговорили. Ладно, пусть на пару недель останется, там видно будет. Видать, брат Хирон, сильно ты наверху требуешься. Только вот зачем, никак не пойму, ты уж извини.

– Видать, новые герои сильно нужны, - ответил мудрый кентавр.
– Другого смысла я не вижу. Но раз надо так надо: отказывать Зевсу я не могу. Показывайте, куда идти.

– Погодите!
– вдруг рассерженно сказал судья Радамант.
– Что значит, пусть пока остается? Мы суд или кто? Зачем я тут мантию протираю, если Аид любой вопрос может самолично решить?

– Честно говоря, Радамант прав. Второй раз за день, даже удивительно, - вмешался Эак.
– Если нарушать законы, зачем они нужны. Тем более из-за какого-то мальчишки.

– Это что - бунт?
– недоуменно спросил Аид.
– Минос, ты тоже так считаешь?

– Да, Аид Кроносович, - смело ответил третий судья.
– Я тоже считаю, что негоже так унижать наш судейский авторитет. Извините. Этот вопрос можно было решить интеллигентно и деликатно, как всегда. Но когда нас, как мальчишек, сначала посылают вон, а потом самостоятельно выносят приговор, даже не спросив нашего мнения...Нет, тогда судите сами, а лично я подаю заявление.

– Вот это поворот, - присвистнул Аид.
– Такого в моей практике еще не случалось. Я не понимаю, вам что, так в Тартар захотелось?

– Не те нынче времена!
– дерзко ответил Радамант.
– Вы, наверное, забыли, что мы оказались единственными, кто согласился идти к вам сюда на работу? Как вы нам обещали надбавки за вредность только потому, что у вас уже элементарно не оставалось сил искать новые кандидатуры? Я не хотел этого говорить, я вас бесконечно уважаю, Аид, но больше молчать не хочу. Вы знаете, меня давно зовут в совет директоров Эдема, но я отказывался из уважения к вам. Но когда мой работодатель не уважает меня, тогда извините. Я тоже сегодня же пишу заявление.