К ясному небу
Шрифт:
Соболь улыбнулся, его светлые глаза не мигали. Она не могла сказать, был ли он доволен или взбешен ее вмешательством.
Рядом с ним Гесс казался таким мягким, таким ручным. В аккуратном черном пальто, со сверкающей цепью Кровного вождя на шее, Соболь выглядел наэлектризованным и собранным.
— Тогда я начну с того, как я его обнаружил, и предоставлю вам решать, верите вы мне или нет. Три года назад один из моих торговых кораблей, «Колосс», попал во власть бури и был унесен в море. Экипаж судна трагически погиб. Выжили только двое молодых матросов. Неопытные моряки, и по совпадению оба Видящие,
— Мы все видели воронки Эфира, но то, что описывали эти люди, было совсем другим. Стена из Эфира. Или, я бы сказал, водопад Эфира. Преграда, которая текла с неба, бесконечно поднимаясь обратно вверх, и пересекая горизонт, насколько хватало глаз. Удивительное зрелище, но оно не шло ни в какое сравнение с тем, что находилось за ним. С другой стороны, через небольшие промежутки в потоках Эфира, эти молодые люди увидели чистые небеса. Ясное Небо. Без Эфира.
— Где эти люди? — спросила она.
— Больше не доступны. — Соболь развел руками, этот жест был вполне деловым. — Я должен был скрыть это знание.
Он был безжалостен. Признать без угрызений совести, что он убил этих моряков, было так откровенно. Ария оглядела стол. Казалось, никто не удивился.
— Вы верите в эту историю без доказательств? — спросила она у Гесса.
— Она подтверждает наши теории.
— Какие теории? — требовательно спросила она. Наконец-то пришли ответы. Она хотела знать все.
Соболь кивнул Гессу, и тот ответил:
— Это была старая теория, которая связывала разрушение земного магнетизма с появлением Эфира. Магнитные полюса севера и юга сдвинулись, и продолжают движение по сей день. Но теоретически предполагалось, что образуются очаги магнетизма… скоординировано, как это делают капли воды. Мы думаем, что Ясное Небо — один из таких карманов. Магнитное поле, которое держит Эфир в страхе. То, что видели эти двое, было границей — Эфир, проталкивающийся как можно дальше к этому полю и собирающийся там, создавая стену.
— Почему мы не знали об этом раньше? — изумилась Ария.
— Те, кому нужно было знать, знали, — сказал Гесс. — И это знание ни к чему не привело. Мы провели обширные поиски, но так ничего и не нашли. От этой идеи отказались.
Это было трудно принять. Все тело Арии онемело.
— А что по поводу плана, как преодолеть барьер?
Гесс посмотрел на стеклянную стену.
— Мы не добились большого успеха в управлении Эфиром с помощью технических средств. Другие подходы, биологические, еще могут сработать. ЦУС — исследовательская группа, в которую входила твоя мать, занималась главным образом созданием генетики, чтобы поддерживать жизнь в Модулях. Но они также запустили несколько экспериментальных программ. Некоторые из них, такие как иммунобуст, были направлены на то, чтобы вывести нас из Модулей. Другие сосредоточивались на ускорении эволюции.
Мать Арии была генетиком. Она уже знала, к чему это приведет. Гесс продолжил, объясняя остальным.
— Создавая людей с высокой степенью генетической пластичности, с ДНК, которая будет чрезвычайно податлива, они надеялись создать людей, которые могли бы быстро адаптироваться к любой среде, с которой они сталкивались: таких хамелеонов, которые
могли бы изменяться на клеточном уровне, приспосабливаясь к инопланетной атмосфере, к любым условиям, с которыми они могли бы встретиться.Пока Гесс говорил, Соболь подал знак одному из своих людей у двери. Из коридора, стоя вдоль стены, показались солдаты Рогов. Вошли и стражи Гесса. Обе группы, казалось, чувствовали себя неловко.
— ЦУС уже встречал Посторонних, которые демонстрировали этот тип быстрой эволюции, предполагая расширенные сенсорные возможности. — Гесс взглянул на Рокота. — Но то, что программа достигла, пошло дальше, чем кто-либо ожидал. Испытуемые не только приспосабливались к Эфиру, но и сам Эфир приспосабливался к ним.
Он всего на мгновение замолчал. В этот момент Ария слышала только звон в ушах. Когда он снова заговорил, она начала считать стражей. Солдат Рогов. Оружие.
— Это было незадолго до того, как проект был признан провальным. Были нестабильности, которые не были учтены. Как и в любом другом случае, при решении одной проблемы всегда есть возможность создать вторичные, сопутствующие проблемы. Хотя ученые выяснили, как создать человека с изменчивой генетикой, они не могли понять, как отключить эти изменения. Испытуемые закончились в течение нескольких лет после создания изменений. Они были нежизнеспособны. Они… самоуничтожились.
Гесс снова посмотрел на стеклянную стену и сказал:
— Все, кроме одного.
Глава 20 ПЕРЕГРИН
Динамики на потолке передавали каждое слово.
— Я… Я инопланетянин? — спросил Уголек. Запах его страха заполнил комнату.
— Нет. Это не то, что он сказал. — Перри потянул на себя путы, хотя и знал, что это бесполезно. Он хотел разбить стекло между комнатами и добраться до Арии.
До Соболя.
Они все видели, но Перри знал, что с другой стороны все было по-другому. Всякий раз, когда Ария или Рокот оглядывались, их взгляды пристально изучали стекло, но ни разу не останавливались на нем или Угольке.
Брови Уголька сошлись на переносице, на лице появилось отчаянное выражение.
— Но я слышал этого человека. Он сказал слово «инопланетный».
— Он также произнес слово «хамелеон», но ты ведь не один из них, не так ли?
— Нет. Но они создали меня в качестве эксперимента… это правда.
— Ты превратил себя в того, кто ты есть… не в них.
— Он сказал, что я собираюсь самоуничтожиться. Он сказал, что я должен был умереть. Он сказал…
Уголек замолчал, когда из динамиков донесся голос Соболя.
— Нам нужен Уголек, чтобы пройти сквозь эту стену Эфира. Он единственный, кто может это сделать.
Ария покачала головой.
— Нет. Это убьет его. И он не сделает этого для тебя.
Соболь и Гесс обменялись взглядами, но Соболь ответил:
— Я думаю, что говорю за нас обоих, когда говорю, что нас интересует только второй пункт, и именно поэтому ваше прибытие сюда не могло быть более удачным.
Он встал из-за стола и подошел к окну.
— Гесс, сделай его прозрачным, пожалуйста.