К югу от рая

– Да? Для меня так все пятнадцать, не шучу. Он закашлялся.

– Слушай, у тебя есть что-нибудь с собой из твоих книг?

– Нет.

– А я и не говорил, наверное?

– Нет.

– Черт, ну ладно. Есть работа для тебя, слышишь? Деньги хорошие платят.

– Хорошие?

– Да, можно хорошенько развиться на этой теме. Я если ты помнишь, так или иначе, был в политике.

– Ну, припоминаю.

– На местном уровне, конечно, все было. Тогда!

– а сейчас что?

– Сейчас все поменялось, время идет, знаешь люди меняются.

– Люди не меняются.

– Мы не об этом.

– Согласен. Так что за работа?

– Короче говоря, я теперь работаю по всей московской области, и знаком с огромным количеством разных людей. – Он достает сигарету и закуривает – и один из весьма уважаемых людей, за рюмкой другой, признался, что есть у него что-то вроде мечты – он затянулся и стряхнул пепел на коврик в ногах – автобиографию страниц на четыреста – пятьсот, а я и говорю, что это не проблема, что есть у меня знакомый писатель.

– То есть мы едем к нему? Знакомиться?

– Да.

– Денег сколько? Сколько времени на всё?

– Пять миллионов. Полгода.

– А кто он?

– Давай по приезду, а? Он сам все расскажет.

– Ты в доле? – Артём расплылся в жадной улыбке.

– Да.

– Сколько?

– Один мой.

– По рукам.

– Ты напишешь?

– Да я ему Одиссею напишу, с ним в главной роли.

Артем достает телефон, набирает.

– Ало, Павел Ефимович, здравствуйте, это Артем. Да. Мы будем у вас через тридцать минут. Да, через тридцать. Спасибо. До встречи. – Он убрал телефон.

– Павел Ефимович?

– Да. Он бывший военный, генерал-майор.

– Не люблю военных.

– Хороший мужик, вот увидишь.

– И чем он сейчас занимается?

– Метит в министерство.

– Не хило.

– И я о том же.

– На лубянке офис?

– Да. Он нас ждет.

– Выпить есть?

– У него выпьем.

– Это не плохо. – У меня затрещал телефон, Карина. – Извини, надо ответить.

– Привет малыш. – Чувствую, как она улыбается, говоря это.

– Привет.

– Как дела, добрался?

– Почти на месте. Ты как?

– Сделала кофе, начинаю работать.

– Я тебе позвоню, как закончу ладно?

– Обязательно, люблю тебя.

– И я тебя.

Она отключилась первой. Я убрал телефон и достал сигарету. Открыл окно. Свежий воздух ринулся в салон машины и растрепал мне волосы. И все же чудной день. Надо побыстрей с ними закончить, Бимбо меня ждет. Может, конечно, и не ждет, но его необходимо отвезти в клинику. Старых друзей не бросают.

Где-то на мясницкой мы сворачиваем во двор. Открываются кованые ворота, пять охранников – Филимошкинных, смотрят пропуск Артема. Его видно распирает от этого всего. Паркуемся.

– Ну пошли. Тёма вываливается из машины и машет мне.

– Бегу!

Я иду следом за ним. Старое здание в три этажа высотой. Не первой свежести, всё серое и мрачноватое. Двери с позолотой, по-другому в таких местах и не бывает. Нас пропускают, ничего не спрашивая. Внутри все иначе. Пол мраморный, как в музее. На стенах картины. Я узнал только кувшинки Моне. Я показал Артему.

– Оригинал?

– Да.

– Не хило.

– Я тебе говорил. Пойдем, нам наверх.

Мы пошли по музейной лестнице вверх. От социальной она отличалась абсолютно всем. Перечислять долго и глупо. Что уж говорить, такой мрамор, ну или очень похожий я видел в Зимнем Дворце. Поднялись. Мой знакомый постучался в дверь, она открылась. За большим дубовым столом сидел человек лет шестидесяти. Коротко стриженный, с высоким лбом, на щеках двухдневная щетина, в темных очках.

– Артем! Проходите, садитесь.– Он указал на три стула подле стола, – а это тот самый писатель?

– Андрей – я протянул руку.

– Павел Ефимович – он крепко сжал мою ладонь. Мужское рукопожатие странная штука.

– Писать. – Продолжил я.

– Генерал-майор – улыбнулся – в отставке! А вы служили?

– Так точно, генерал-майор. Два года ракетных войск в Оренбурге.

– Похвально. И как вам?

– Ничего плохого.

– Ладно, это все дела прошлого. Присаживайтесь, – сам он плюхнулся в свое кресло. – Андрей, Артем ввел тебя в курс дела?

– Да, он вкратце рассказал.

– Отлично! Может, выпьем?

– Я не против – сказал Артем.

– Андрей, а ты? За встречу? – генералу было не отказать.

– Совсем немного, – ответил я.

– Вот и молодцы!

Он достал из шкафа за спиной бутылку двенадцатилетнего виски и три бокала. Разлил. Мы взяли.

– За встречу, товарищи. За совместный успех!

Бокалы зазвенели, мы выпили. Виски мягко обжог гортань и по телу разлилось тепло. Генерал снял очки и посмотрел на меня. Глаза у него были серые, как вся его военная жизнь.

– Должен тебе сказать Андрей, у меня еще большие планы на жизнь. Я много пожил, многое повидал и хотел бы этим поделиться. Да и продвижению по службе это не помешает, – закашлялся – сам я этого не напишу, а вот ты – взгляд был у него холодный и тяжелый – ты сможешь, – мы выпили еще. – Предлагаю тебе работу, думать времени нет, завтра жду тебя у себя дома на ужин в семь вечера.