Каббалистическая астрология. Часть 2: Знаки Зодиака

Вообще буддхиальная медитация это процесс смены ценностей, убеждений, жизненных позиций, длительных программ развития способностей и осуществления талантов. Они меняются довольно медленно, но в какой-то момент человек чувствует, что он изменился качественно: произошла смена или сдвиг акцентов не отдельных ценностей, а целых больших их групп, и эта смена происходит не просто так, а на основании некоторого созревшего в результате длительного душевного опыта глубокого общего принципа, или метаценности, существенно меняющей иерархический порядок имеющихся ценностей. Например, ценности можно разделять на внешние (социальные) и внутренние (добродетели, таланты), и человек может долго ставить первые выше вторых, а потом внезапно разочароваться в любой социальной активности, деньгах, регалиях и прочем, и обратиться к самопознанию и внутреннему развитию; это будет означать, что в результате буддхиальной медитации у него созрела метаценность, смысл которой человек может для себя формулировать, например, так: "Царство Божие внутри нас". Как именно ее трансформирует канал Рыб и насколько она окажется питательной для индивидуальной миссии, сказать заранее невозможно, так как объективная истина всегда имеет шанс оказаться субъективной ложью.

При обсуждении и попытках осознания буддхиальных медитаций есть большая опасность в их отождествлении с их ментальными образами. Ментально-буддхиальное тело, в частности, ментальный образ экзистенциальной картины мира, всегда гораздо примитивнее самого буддхиального тела: кроме всего прочего, свои истинные ценности человек не склонен выставлять напоказ, хотя бы и самому себе, и на то существует цензура подсознания, преодолеть которую очень непросто. Тем более ответственно нужно относиться к осмыслению метаценностей и других плодов буддхиальных медитаций — о них человек может получить лишь очень грубое и приблизительное ментальное представление (которое, несмотря на это, иногда оказывается важным и полезным для внутренней работы). Поэтому если Водолей актуализирует проблему внутренней честности как неискажения плодов жизненного опыта, то Рыбы ставят проблему духовной честности как неискажения плодов душевных трансформаций и переживаний, и это существенно сложнее, так как их осознание и ментальное описание чаще всего очень приблизительны; кроме того, в них, как правило, отсутствует логика: ну в самом деле, почему я двадцать лет любил исключительно свою родину и ее внешнюю и внутреннюю политику, а потом перегорел и полностью сосредоточился на разведении породистых собак? Не знаю… произошло что-то вроде того, что она не оправдала моих имперских надежд, но почему их хватило именно на двадцать лет, а потом они вдруг кончились, и почему возникли именно собаки, все же непонятно. Однако с отсутствием логики еще можно примириться; хуже то, что сам по себе объект рассмотрения очень тонок и деликатен и тут же рвется при грубом ментальном рассмотрении, так что человек чаще всего не склонен говорить и даже думать о плодах буддхиальных медитаций, и они уходят в канал Рыб совершенно бесконтрольно, и порой сильно его засоряют и отравляют атманическую почву. Особенно опасны в этом смысле окончания больших буддхиальных программ, причем окончания как положительные (цель достигнута), так и отрицательные. В эти моменты буддхиальное дерево умирает, но обязательно оставляет последние плоды, которые нужно послать в канал Рыб, а не пытаться вместе с высохшим стволом отправить Тельцу. В переводе на обычный язык это может быть выражено так: в течение длительных программ у человека накапливается некоторая мудрость, которая должна служить не практическим целям, а укреплять его духовную силу. Эта мудрость, как правило, носит субъективный характер, то есть к другим неприменима (чего человек часто не понимает), но для него самого она чрезвычайно ценна — важно лишь не разменять ее по пустякам.

Проработка зодиакальных каналов это в широком смысле борьба с атеизмом, имеющая в каждом конкретном случае свое звучание. Осознание нисходящих каналов есть борьба с атеизмом, так сказать, первого рода, и ее цель — признание ведущей роли вышележащего тела в жизни данного и изучение влияния первого на второе. Осознание же восходящих каналов это борьба с атеизмом второго рода, цель которой — осознание влияния на данное тело нижележащего и ответственности второго перед первым. На уровне высшего тела и каналов Овна и Рыб эти темы звучат, например, так. Атеист первого рода говорит: "Бога нет, или Он есть, но очень далеко, и потому Его влияние на мою жизнь ничтожно, а это то же самое, что как будто Его нет." Этим отрицается канал Овна. Атеист второго рода утверждает нечто противоположное: "Моя жизнь для Бога ничто, я никак на Него не влияю и потому никакой ответственности перед Ним не несу", — этим отрицается канал Рыб. Таким образом, если отрицание Овна ведет к богоборческому бунту, комплексу Люцифера, то отрицание Рыб имеет следствием фатализм как духовную безответственность, то есть отрицание своей способности хоть как-то влиять на свою и мировую судьбу. Надо, таким образом, различать овновское смирение перед атманической волей, и рыбий фатализм, имеющий своей целью оправдание самых грязных душевных движений и очевидно профанируемых ценностей. Фатализм отнюдь не тождественен богобоязненности, так как его пафос и скрытый смысл заключается именно в отрицании Рыб, а совсем не в утверждении Овна. Когда сильно включается Овен, то, как говорится, все понятно: как будто в свете Божественного откровения человеку становятся ясно видны его истинные и бутафорские ценности, и он переполняется душевной энергией, готовясь к достижению первых и разрушению вторых. Что же касается включения Рыб, то оно скорее напоминает сумерки богов: это отчет о проделанной душевной работе перед внимательно слушающим, на молчащим Богом, реакция которого ощущается на атманическом теле: либо его почва делается богаче, энергетичнее и лучше соответствует потребностям цветка миссии, либо оскудевает, отравляется и становится для цветка непригодной. Однако и то, и другое воспринимается человеком смутно, а видимые результаты обнаруживаются не скоро: пока цветок подрастет, впитав в себя изменившуюся почву, а затем уронит в канал Овна засохший лепесток или листочек, который обратится в семя новой ценности или жизненной позиции, может пройти довольно много времени: цикл канал Рыб — атманическая медитация — Овен — буддхиальная медитация обычно занимает несколько лет (или десятков лет). Поэтому человеку, серьезно идущему по пути самопознания, в какой-то момент становится необходимо вырабатывать в себе атманическую чувствительность, в частности, сделать себе своего рода анализатор атманической почвы с тем, чтобы сразу реагировать на ее оскудение и отравление, не дожидаясь, пока она станет плотью атманического цветка.

Здесь нужно сказать несколько слов о видении и осознании человеком своего атманического тела. По мере духовного развития это видение проходит несколько этапов, которые вкратце выглядят приблизительно так.

На первом этапе человек ощущает свое атманическое тело как особую энергию очень интимного вида, дающую дополнительную ярко индивидуальную, то есть свойственную лишь ему, окраску его ценностям и в некоторой мере зависящую от их достижения. Эта энергия дает ему ощущение высшего торжества и удовлетворения, а также большую власть над людьми, но ее происхождение ему неясно, а ее манифестации неуправляемы. Здесь атманическое тело совершенно не дифференцировано и воспринимается в целом и чисто энергетически; его совсем не видно.

На втором этапе человек отделяет атманическое тело от буддхиального, но видит в первом лишь низшие слои его почвы, ощущая их как определенный духовный потенциал, поддерживаемый правильным общим течением жизни, причем что значит "правильный", он сказать не может. В то же время он чувствует, что этот духовный потенциал имеет над ним определенную власть и косвенно влияет на судьбу и перемены в системе ценностей, но механизм этого влияния ему непонятен.

На третьем этапе становятся видны корни цветка миссии, и человек ощущается многие не видимые другими связи в событиях своей жизни; собственно говоря, только теперь слово "судьба" приобретает для него лично сколько-нибудь конкретное значение. Он чувствует, что живет не просто так, а зачем-то, но соединения друг с другом разных сюжетных линий своей жизни пока не видит, и не предполагает, что они должны все быть соединены вместе.

На четвертом этапе человек видит цветок миссии целиком, то есть вместе с корнями, стеблем, листьями и цветами, но не в больших подробностях, а как бы издали. Теперь его судьба есть для него единое целое, то есть все сюжетные линии в целом соединились и поддерживают друг друга, хотя и не всякое событие может быть точно отнесено к определенной части миссии. Это высокий уровень самоактуализации, когда вопрос о смысле своей жизни человеком решен, место в жизни найдено и идет интенсивная работа на каузальном плане, постоянно подсвечиваемая идеалом.

На пятом этапе человек видит свой атманический цветок уже в больших подробностях, в частности, отслеживает его вегетацию, рост из почвы, отмирание листьев и отчасти связи с другими атманическими цветками, растущими неподалеку. Это уровень довольно отчетливого видения тончайшей (атманической) кармы в пределах ближайшего социального окружения.

На шестом этапе человек видит единство своих жизненных программ как друг с другом, так и в их временной развертке, и ему становятся ясными многие связи его миссии с миссиями широкого социального окружения; это уровень народоводителей, крупных социальных деятелей, меняющих судьбы народа в целом. Здесь цветок миссии воспринимается как часть единого луга, на котором он растет.

На седьмом этапе человек воспринимает атманический воздух вокруг цветка миссии; это откровение единства атманического плана, чью связность человек воспринимает настолько отчетливо, что его судьба и судьба мира в целом становятся одним и тем же понятием.

На первом уровне проработки Рыб человек не имеет представления об этом канале, и рыбьи трансляции воспринимает крайне смутно, осознавая их как "заморочки", "съехавшую крышу" и т. п. Вопросы оформления и исполнения миссии, самоактуализации, адекватной компенсации священной раны и приручения хаотического демона его не волнуют, а перемены системы ценностей чаще всего проходят незамеченными его сознанием.

Окончание буддхиальных медитаций он воспринимает прагматически, то есть с точки зрения их возможных приложений на каузальном плане; вопрос поиска своего места в мире его не волнует, а усиление или ослабление персональной харизмы он воспринимает как происходящие сами по себе и с изменениями в моральном облике и мировоззрении не связывает. Таким образом, из результатов буддхиальных медитаций его интересуют исключительно те, которые поступают в канал Тельца, то есть сухие листья и ветви, а плодов он не замечает вовсе или не придает им никакого значения. Для этого уровня характерен фатализм, то есть убеждение, что какой я есть, такой уж и есть, и что на роду суждено, от того никуда не денешься. Если назначено быть великим полководцем — значит, будешь им, а если вором — то и от этого никуда не денешься. Будучи доведен до каузальной крайности, фатализм не оставляет человеку свободы воли вовсе, освобождая от моральной ответственности за что бы то ни было, включая собственную душу.

Кроме, так сказать, теоретического фатализма, для первого уровня проработки Рыб характерен ценностный релятивизм и волюнтаризм, то есть убеждение в том, что никакая система ценностей не предпочтительнее другой, и каждый волен выбирать те цели, которые ему нравятся, и их достигать. При этом овновские влияния воспринимаются как личные капризы, а ответственности за окончание буддхиальных медитаций и их плоды человек перед собой не несет никакой.

Если ценности человека получают тенденцию к вырождению, и образующиеся при этом метаценности отравляют атманическое тело, человек, конечно, чувствует, что с ним происходит что-то плохое, но формулирует это в самом общем виде ("Я уж не тот, что прежде"), думая что-нибудь в том смысле, что на нем сказывается холодный опыт жизни и борьба за кусок хлеба с маслом, развеивающие многие теплые иллюзии юности, и совершенно не склонен приписывать свою духовную деградацию (в первую очередь, снижение идеала) отравленным плодам, приносимым буддхиальными деревьями. В наш просвещенный век общественное сознание предлагает широкий ассортимент ядовитых буддхиальных саженцев с гарантией соответствующего качества будущих плодов. Если человек берется их культивировать, то на первом уровне проработки Рыб он сумеет совершенно исказить самую светлую миссию. Ниже приведены семь образцов таких саженцев, представляющих собой нигилистические жизненные позиции по чакрам.

Муладхара: Горбатого могила исправит.

Свадхистхана: Не вспоя, не вскормя, ворога не наживешь.

Манипура: В дождь избы не кроют, в ведро и сама не каплет.

Анахата: Своя рубашка ближе к телу.

Вишудха: С лица не воду пить.

Аджна: Век живи, век учись, дураком помрешь.

Сахасрара: Костел близко — Бог далеко.

На втором уровне проработки Рыб у человека появляется некоторое предвосхищение миссии: он замечает, что иногда его жизнь представляется значительно более осмысленной цепочкой событий, чем это обычно кажется. Так бывает в моменты существенных поворотов судьбы; иногда в ответственных ситуациях у него возникает чувство, что его к ним долго тщательно и разносторонне готовили, и линии этой подготовки внезапно связываются воедино, хотя до того представлялись совершенно разнородными и разрозненными. Такие моменты жизни — им обычно предшествует сильная рыбья трансляция — представляются человеку очень важными (по крайней мере в момент их переживания), поскольку он чувствует, что ему приоткрывается общий план его жизни — пока лишь частично и в самых общих чертах, но даже и это производит очень сильное впечатление, особенно в наш атеистически-волюнтаристский век, когда жизненный поток представляется разуму нагромождением случайностей со слабыми следами неумелых попыток направить его своей волей.