Кабинет доктора Ленга
Шрифт:
Все эти годы Ференц опасался, что рано или поздно за ним придут.
Он торопливо покрутил диск оружейного сейфа, достал оттуда «Вальтер ППК» и засунул сзади за ремень. Затем вышел из дома и встал на крыльце, ожидая появления машины.
Вскоре внедорожник аккуратно обогнул последний поворот и остановился на траве. Мгновением позже водительская дверь открылась, и из машины выбрался мужчина.
Его вид сразу же насторожил Ференца. Это был человек крепкого сложения; темный саржевый костюм туго обтягивал мускулистое тело. Он двинулся к Ференцу легкой походкой, с тем звериным спокойствием и неторопливостью, на которые
Незнакомец остановился в добрых десяти ярдах от крыльца.
– Доктор Ференц?
– Кто его спрашивает?
– Проктор. Можно подойти ближе?
Ференц встревожился еще сильнее. Один человек – это совсем не то, к чему он готовился. Что пошло не так? Может быть, это неожиданный привет из НАСА? Или похищение, секретная операция с билетом в один конец до Гуантанамо? [62] Загадочный человек, стоявший перед ним, не был похож на обычного полицейского или даже сотрудника ЦРУ. Он больше напоминал спецназовца.
62
Гуантанамо – военно-морская база США на территории Кубы, включающая в себя одноименную тюрьму, известную жестоким обращением с заключенными.
Сердце Ференца забилось сильнее.
– Что вам от меня нужно? – выкрикнул он.
– Мне бы хотелось переговорить с вами частным образом.
– Не выйдет, пока я не узнаю, в чем дело.
– Нет причин для волнения, – сказал незнакомец и вытянул руки ладонями вверх. – Можно хотя бы подняться на крыльцо?
– Если это так необходимо.
Мужчина шагнул к крыльцу, поднялся по ступенькам, остановился перед Ференцем и протянул руку.
Ференцу пришлось пожать ее.
– Садитесь, – показал он на шаткую скамейку.
– Спасибо.
– Хорошо, а как вы меня нашли? – спросил Ференц, когда оба сели.
– Я не знал, что вы скрываетесь.
– Я не скрываюсь, – ответил Ференц. – Просто ценю возможность побыть в одиночестве. И я никому не рассказывал, где теперь живу.
Мужчина по имени Проктор кивнул с легкой улыбкой:
– Новейшие разработки.
– Это они помогли вам меня найти?
– Нет, это из-за них я приехал сюда. Вы ведь участвовали в создании марсохода «Персеверанс».
– И что теперь?
– Вы решили, что вашу работу не ценят по достоинству, и сгоряча вышли из проекта. И вот теперь вы здесь, обиженный на весь мир. Это вполне соответствует вашей репутации колючего, упрямого, неуживчивого человека.
У Ференца отлегло от сердца. Что бы все это ни означало, прямой опасности пока не было, иначе он уже спускался бы с горы. И тут вновь проявилась его природная сварливость:
– Упрямый и неуживчивый? Да пошел ты!
Проктор снисходительно усмехнулся:
– Но ваш собственный проект идет ни шатко ни валко, потому что затраты оказались куда выше предполагаемых и деньги кончились. А об инвесторах вы и думать не хотите, потому что не любите, когда вам указывают, что и как делать. Все так и есть – упрямый и неуживчивый.
Ференц рассвирепел и вскочил со скамейки. Да кто он такой, этот сукин сын, рассказывающий
Ференцу историю его собственной жизни?– А ну-ка быстро садись в машину и увози отсюда свою задницу!
Еще один смешок.
– Доктор Ференц, вы мировой эксперт в области самосаботажа, о чем знаете не хуже меня. Ну так что, можно говорить дальше?
Ференц смотрел на него все так же яростно.
– Я приехал к вам потому, что, несмотря на вздорный характер, вы, вероятно, самый блестящий инженер из ныне живущих.
Ференц поневоле смягчился. Но лишь чуть-чуть.
– Я не собираюсь навязываться к вам в инвесторы или вмешиваться в вашу работу, – продолжил Проктор. – Лишь хочу предложить немалую сумму за несколько недель вашего драгоценного времени. Выполнив задачу, вы сможете вернуться сюда, купаясь в деньгах, и продолжить работу над своим проектом, не считаясь с затратами.
– Что за задача? И о какой сумме идет речь?
– Машина времени. И полмиллиона долларов вознаграждения.
Ференц недоуменно уставился на него, а затем, осознав смысл сказанного, хрипло рассмеялся:
– Машина времени? Шутите? Кто нагородил вам такую чушь? Это невозможно, даже теоретически.
– Нет, возможно, если учитывать, что мы живем в мультивселенной со множеством различных временны`х линий. «Машина времени» – не совсем подходящий термин. Этот прибор проходит из одной вселенной в другую, с иной временно`й линией.
Ференц сел на место и покачал головой. Теоретики выдвигали подобные концепции, но дальше этого не пошло, и он даже представить не мог, как создать такой прибор.
– Я не стану тратить свое время на этот безумный бред.
– Четверть миллиона задатка и еще столько же – через три недели, независимо от результата.
Ференц ушам своим не верил. С виду парень был похож на нормального, но сколько таких нормальных в итоге оказывались безумцами.
– Доктор Ференц, выгода состоит не только в деньгах.
– В чем же еще?
– Этот проект окончательно и бесповоротно взорвет вам мозг.
Он говорил с такой невозмутимостью, с такой холодной уверенностью, что Ференц едва не поверил ему. Но затем рассмеялся и снова покачал головой:
– Надо же, я чуть не клюнул на ваши россказни.
– Разрешите показать вам видео?
Не дожидаясь ответа, Проктор достал телефон, включил и передал Ференцу. Тому оставалось только смотреть. Увиденное можно было назвать мерцающим тоннелем, предположительно прорезанным во времени. В дальнем его конце медленно проявлялось изображение городской площади, судя по всему столетней давности, с конными экипажами и прохожими в старомодных одеждах на фоне невысоких кирпичных и каменных домов. Но тут изображение замерцало, пошло волнами и сменилось чернотой.
Ференц вернул телефон Проктору:
– Недурная компьютерная графика.
– Это не графика. В конце тоннеля – вид на Таймс-сквер приблизительно в тысяча восемьсот восьмидесятом году. Разумеется, в параллельной вселенной. – Проктор поднялся. – Доктор Ференц, я не хочу больше тратить попусту ни свое, ни ваше время. Вам теперь известны основные факты, и вы должны принять решение.
– Решение? Мне нужна еще чертова туча информации. На кого я буду работать, где находится сейчас прибор, кто его создал, что с ним было дальше и как вы собираетесь его использовать… и если у вас уже есть эта штука, зачем вам я?