Кадеты

Ввиду отсутствия инструмента приходится согласиться с Артуром. Отправляемся под мост. Странно, но местных бомжей это укрытие не привлекает, никаких следов. Если не считать нескольких кучек отходов жизнедеятельности. Зато тут точно от дождя ничего не размокнет. Избавляемся от чемоданов. Большую часть одежды натягиваем на себя, бумажные деньги распихиваем по карманам – авось хоть пирожок за них купить удастся. Червонцы оказались разными, не все червонцы. Есть монеты в пять рублей, семь рублей пятьдесят копеек, я и не знал, что такие бывают. И одна монета в сто франков. Я сначала подумал что французская, потом выше прочитал – тридцать семь рублей пятьдесят копеек! Вот кому-то делать нечего было! Предположив, что червонец все-таки должен быть самой ходовой монетой, беру четыре штуки, и четыре прячет по карманам Артур. Прихватили еще по паре зажигалок и часов каждый. Остатки продуктов завязываем в тряпки и за пазуху – так надежнее! Выкапываю подвернувшейся железкой ямку под опорой моста, прячу в неё оставшиеся монеты и украшения. Под другую опору таким же образом часы и зажигалки.

– Теперь замаскировать нужно, – говорю Артуру и сняв штаны усаживаюсь над закопанным кладом. – Давай вторую захоронку обезопась.

Артур открыл было рот, но сдержался. Нашел плоский камень, отворачиваясь перенес под опору чьи-то уже засохшие экскременты.

– Только в криминальных местах нам нельзя появляться, – предупреждаю Артура, натягивая штаны. – Слишком хорошо мы выглядим – мигом разденут. Давай хоть немного вымажем одежду, слишком уж она буржуйская.

Слово оказалось Артуру знакомо. Но пачкать одежду категорически отказался. Сказал, что обычная повседневная одежда. Слабо верится, ну да ладно. Не рвать же её на самом деле.

– Всё, пора выдвигаться, – командую я. – Да куда ты клетку хватаешь, с ней нас точно сразу повяжут!

– Я его не брошу! – твердо заявляет Артур.

– Потому что он хороший? Так давай выпустим, пусть летит. Не полетит же он в полицию на самом деле, тем более что её нет.

Упрямый Артур накрыл клетку платком и с вызовом посмотрел на меня. Вздыхаю, что с ним делать? Молча поднимаюсь, иду наверх.

Движение уже есть, в основном пешее. Машин совсем нет, изредка проносятся конные разъезды красноармейцев. Спустя три часа добираемся до железнодорожного вокзала, специально к нему не шли, просто так получилось. Здание вокзала меня приятно удивило, выглядит не хуже чем современное. Движение возле него оживленное, но много военных. Рискованно соваться.

– Давай не пойдем, на юг отсюда не уехать все равно.

Артур только кивнул. Что-то он совсем раскис, мне кажется у него температура. Нам нужно найти приют и аптеку. Сдадут ли нам комнату, сильно сомневаюсь, а работают ли аптеки? Кого бы спросить? На углу бабка торгует пирожками, подхожу к ней.

– Доброго дня бабушка!

– И тебе не хворать, внучок, – несмотря на наш приличный внешний вид, бабка настороже.

– С чем пирожки?

– Так с ливером, с капустой, с картошечкой. Вам каких?

– Только не с ливером! – меня передернуло, откуда тут мясо сейчас, разве что кошачье. – А сколько стоит?

– А что у вас есть? – встречный вопрос.

Предъявляю поочередно донские рубли, керенки и последними царские деньги, как, по-моему мнению, самые безнадежные. Но именно их и согласилась взять бабка, посоветовав выбросить остальные. За один пирожок потребовала пять тысячных кредиток. А мы как раз царских взяли немного, не рассчитывали, что они в ходу окажутся. Получается если и найдем аптеку, то нам не за что будет покупать лекарства. Покупаю один пирожок, мы не голодные, но нужно продолжить диалог с бабкой.

– Не подскажите, где можно комнату снять недорого? Мы с мамой ехали в Краснодар, но она заболела и её в больницу забрали. Вот нам теперь нужно ждать, пока она выздоровеет.

– А игде это – Краснодар, чо то я не слыхала?

– А, это поселок возле Воронежа, – выкручиваюсь я. Знал же что Екатеринодар, и ляпнул! Блин, а Воронеж был уже в этом году?

– Квартирку говоришь? Дорого сейчас квартиру сымать, деньгами никто не хочет брать. Продуктами аль вещами, а откель у вас возьмется, – старуха смотрит на нас с жалостью. Я оглядываюсь на Артура, ему совсем хреново, нужно что-то делать.

– А если вот такие? – из под полы полушубка демонстрирую червонец, зажав его двумя пальцами. Монетка маленькая, как современные 10 рублей. Глаза бабки заблестели.

– А много у тебя таких, внучок?

– Откуда бабуль, пару вот мамка дала пока при памяти была, – бабка наглая, да за этот червонец даже сейчас можно неплохо затариться. Насколько помню в нем около восьми грамм золота 900 пробы. Под полста тысяч рублей стоит в моё время.

– А чем ваша мамка захворала? – бабка с подозрением уставилась на Артура, уже и она заметила его состояние.

– Не тифом, не переживайте, – успокаиваю её. – У неё выкидыш был. А брат мой простудился, мы на улице ночевали. Тут аптека есть работающая?

Бабка покачала головой. Огляделась по сторонам, потом решительно поднялась.

– Пойдем, пристрою вас к соседке. А брата твоего мы сами подлечим, аптеки ноне коли и торгуют, то там ничего нет. Вот держи корзинку, поможешь донести.

Марфа Ильинична, как представилась женщина, оказалась не такой уж и старой, всего пятьдесят восемь лет. Сын где-то воюет, за кого уточнять не стала. Живет недалеко от вокзала, на Никольской улице. Когда пришли, до меня дошло, что это Социалистическая улица, а этот дом существует и в моё время. Вот где можно тайник оборудовать! Нам нужно обязательно тут поселиться! Соседки дома не оказалось, Марфа пустила пока к себе. Только не дальше прихожей, и на том спасибо. Квартирка не бедная, кажется мне, сынок её не за красных воюет. Потолки высокие, метра по три, наверное, я и не допрыгну.

– Я травки заварила, брату твоему, – сообщает Марфа, возвратившись из кухни. – У меня две комнаты всего, а то бы я к себе вас поселила. Сын возвратится со дня на день, не хочу его комнату занимать.

– Да нам дней пять всего перекантоваться, пока мамку выпишут, – Мне то все равно где жить, долго задерживаться не собираюсь. Вот Артур оклемается.

– А откель вы ехали? И говоришь ты как-то по – чудному.

Не удивительно, разговоры вести Артур должен, но он не в состоянии. Какой же город назвать, чтобы опять не проколоться с названием?

– Мы на Каспии жили, там стало банд много, совсем жития не стало. Отца убили, мамку снасильничали. Вот мы и собрались к дядьке переселиться. Да токмо у нас в поезде вещи своровали, что на себе осталось и весь скарб, – пытаюсь корректировать на ходу речь.

Под платком в клетке послышалось царапанье. Когтями, наверное.

– Что это там? – заинтересовалась Марфа.

– Попугай. – Не хочу показывать ворона, вдруг уже слухи разошлись об ограблении.

– Тоже нахлебник. Вам столоваться где-то надо, – участливо качает головой Марфа. – Вот что, давайте жить будете у Анфисы, а питаться у меня. И за угол я с ней сама сочтусь, а ты мне давай свои монетки.

Немного поколебавшись, достаю червонец. Не должна обмануть, да и выбора особо нет.

– Сейчас одну, а через два дня вторую. Но вы на лекарства дадите денег, Артуру антибиотики нужны, – ставлю условие.

– Артур? – удивилась Марфа имени. – А ты?

– Ростислав, – решил я не менять имя, хотя моё и кажется дворянским. Успею если что. А то Артур оплошает, назовет по привычке. Хотя он по имени меня и не называет, никак не отучу фамилию мою светить.

– А что это за зверь такой, табиотики?