Как дружба с недружбою воевали (Время учеников-3)

– Дружба?
– Девочка улыбнулась.

– Дружба.
– Теперь уже Андрей Т. протянул ей свою ладонь, и она ее потрясла, подпрыгивая при этом на месте.

– Мне отсюда не убежать, то есть убежать-то я отсюда могу, но там я буду никто, просто сказочный персонаж, клякса на пустом месте. А ты... В смысле, вы...

– Ничего, мы же с тобой друзья. Так что давай на ты.

– Вы... То есть ты... Не знаю. Сейчас подумаю. Есть здесь в подвале волшебная коряга - что-то вроде волшебной палочки, только ее фиг поднимешь, такая она тяжёлая. А действует она на весу. Если её поднять, начертить ею в воздухе теорему Перельмуттера-Коха, потом...
– Она оценивающе посмотрела на фигуру Андрея Т., вздохнула и повертела головой.

– Нет, с этой корягой даже ни у кого из наших не вышло - ни у Геракла, ни у Верлиоки, ни у Домкрата.

Она задумалась. Лицо её напряглось и сморщилось, теперь она была похожа на маленькую старушку. Андрей Т. смотрел на неё и ждал. Ожидание продолжалось с минуту.

– Ой, а который час?
– спросила она внезапно.

– Почти девять.
– Андрей Т. посмотрел на часы.
– Без десяти.
– И вздрогнул. До полуночи оставалось немного. Три часа с небольшим. Если угроза двугорбой старухи была не розыгрышем, действовать нужно было без промедления.

– Плохо.
– Она забарабанила пальцами по губе.
– Надо спешить. Девочка потерла виски.
– Придумала!
– Она выставила вверх большой палец, потом медленно убрала в кулак.
– Может не получиться, но больше ничего не приходит в голову. В подвале протекает канализационная речка, по ней спускают сточные воды из Заповедника, удобряют окружающие поля. Ключ от подвала у Буратино, но вообще-то дверь обычно не запирается.

– То есть ты предлагаешь мне спуститься по этой речке? А каким способом? Вплавь? Или там у вас лодочная станция?

– Послушай, в конце концов тебе отсюда надо выбраться или мне? На чём ты плавал в гости к Морскому царю? На шахматной доске. Вот и сейчас для тебя это единственное плавсредство. Шахматами у нас заведует Мальвина. Попросишь у неё, она даст.

– Ой!
– Андрей Т. вспомнил Воспитательный кабинет и перевоспитывающуюся в нем компанию живодёров. Да и с самой голубоволосой красавицей встречаться ему совсем не хотелось.

– Больше я тебе ничем помочь не могу, прости. Понимаешь, - она смутилась, - в полдесятого у меня... встреча. А на Мальвину не обращай внимания. Она только с виду такая умная.
– Девочка перешла на шёпот. Мужик ей нужен нормальный, а не этот дурак Пьеро. Она, как Арлекин её бросил, на всех мужчинах срывала злобу. А сейчас ничего, успокоилась.

– Я пойду, ладно?
– Девочка-людоедка повернулась, чтобы уйти, остановилась и пристально посмотрела на Андрея Т.
– А ты ничего себе, симпатичный. Даже жалко, если тебя здесь больше не будет.

ГЛАВА 11

Андрей Т. робко постучал в дверь и услышал в ответ: "Войдите". В кабинете была лишь хозяйка; её голубокудрая голова одиноко возвышалась над кафедрой и светилась, как большой одуванчик.

– Вы?
– сказала Мальвина, когда Андрей Т. вошел.
– Какое интересное совпадение. Я пишу диссертацию на тему "Маркиз де Сад и воспитательные функции коллектива" и как раз подумала, а ведь у знаменитого маркиза вполне могли быть русские фамильные связи. И ваша. Садко, фамилия хорошо укладывается в русло моей гипотезы. Он - де Сад, вы - Садко. Чувствуете коренное единство?

Андрей Т. не чувствовал, но на всякий случай кивнул. Потом вежливо попросил:

– Мне бы шахматы.

– Нет, вы только представьте, - Мальвина его не слышала, - это же какое поле для аналогий. В области сравнительного садоведения это будет подлинным открытием века. Все садоведы мира локти будут кусать от зависти.

Андрей Т. прокашлялся и повторил свою просьбу:

– Я хотел попросить шахматы. Простите, я, наверно, не вовремя, но... турнир, понимаете ли... репетиции там всякие, тренировки...

– Да, да, конечно, я понимаю. Но как вам сама идея?

– Мне нравится.

– Вот видите! Значит, вы мой единомышленник. Шахматы вы получите.

– Спасибо.

– Но ответьте мне, пожалуйста, ещё на такой вопрос. Что важнее: искусство как таковое или нравственное его наполнение, добродетельное его влияние? То есть, если стоит выбор между искусством и добродетелью, что обязан выбрать художник?

Андрей Т. не знал, что ответить. Вернее, знать-то он как раз знал, мнение по этому поводу было у него достаточно твёрдое, только как на него отреагирует голубоволосая учёная дама? Вдруг за плохой ответ она не даст ему шахматы?

К счастью, отвечать Андрею Т. не пришлось. Не дождавшись его ответа, а может, не собираясь ждать, Мальвина выставила указательный палец и насупила симпатичные бровки.

– Правильно, добродетель. Возьмем для примера Саванаролу и Ботичелли...
– Она длинно и нудно стала рассказывать историю грехопадения классика Возрождения и спасительного его раскаяния после проповедей святого мужа. Затем Мальвина перескочила на Гоголя и "Мёртвые души", заодно вспомнила и Садко, как он лично, по просьбе Николая Угодника, оборвал струны на золотых гусельках, чтобы Царь морской перестал плясать и топить православные корабли.

Когда Андрей Т. выбрался из-под нравственного артобстрела голубокудрой праведницы, часы показывали без двадцати десять. С шахматами под мышкой он помчался по коридору к лестнице. Сбежал вниз и уткнулся в стену. Тупик. Выскочил в коридор на этаж и наткнулся на Читателя сказок. Тот стоял под портретом какого-то колдуна из Мадавры и читал вслух книгу:

– Всё мне казалось обращённым в другой вид волшебными заклятиями. Так что и камни, по которым я ступал, казались мне отвердевшими людьми; и птицы, которым внимал, такими же людьми оперёнными; деревья вокруг городских стен - подобными же людьми, покрытыми листьями; и фонтаны текли, казалось, из человеческих тел...

– Пожалуйста, - оборвал его Андрей Т., - как попасть в подвал?

– Так вот же.
– Читатель сказок показал туда, откуда только что выбежал Андрей Т., - на площадку лестницы.

Тупик был на месте, и стена тоже, только она была уже не глухая, в ней темнела тяжелая дубовая дверь, перекрещённая чугунными полосами.

– Здесь открыто, Буратино променял ключ на книжку "Хочу быть дворником". Осторожнее, сразу за дверью лестница...

Андрей Т. не дослушал, поблагодарил его кивком головы и потянул дверь на себя.

Сразу же на него пахнуло сыростью и болотным духом. Света, правда, было достаточно - из стены, вправленные в железные обручи, торчали большие факелы и чадили, отравляя воздух подвала.

Лестница оказалась короткой, стёршиеся каменные ступени оканчивались широкой площадкой; неподалеку что-то булькало и текло; должно быть, это она и была, обещанная канализационная речка.

Он прошёл до края площадки. Внизу действительно темнела вода; бледными светляками в ней отражались две полудохлые лампочки, одиноко, как марсианские луны, скучающие под ребристыми сводами. Противоположного берега Андрей Т. разглядеть не смог; он терялся в темноте и тумане.