Как Кузька с Нафаней Дрёму победили

— На прогулку? Ах она! — у домовенка даже нужных слов не находилось, так он разозлился на кикимору. — Украла Нафаню, а теперь еще и на прогулку отправилась. Совести у нее нету. Покажи мне ее дом.

— Идем за мной. Я тебе помогу, — сказал бобр.

Бобр бежит на четырех лапках, а Кузька еле поспевает за ним на своих двух. Прошел домовенок с бобром через какие-то кусты и остановился перед деревом. В нем было большое дупло.

— Здесь она живет, — сказал бобр. — Я постою, а ты давай, лезь туда и товарища своего из беды выручай.

Бобр подсадил маленького домовенка, и тот залез в дупло. Упал Кузька прямо на подстилку. Открыл глаза — ничего понять не может. А потом глаза к темноте немного привыкли, и маленький домовенок увидел Нафаню. Спит Нафаня, посапывает!

Кузька как схватит друга за нос! Тут-то Нафане и пришлось проснуться — без воздуха сильно не поспишь. Открыл домовой глаза, а Кузька ему шепчет тихо на ухо:

— Отдыхаешь? Я, значит, хожу, тебя ищу, жизнью своею рискую, а ты сны смотришь. И не стыдно тебе? Давно бы убежал отсюда.

— Если бы я убежал, то ты меня не нашел бы. Нет худа без добра. Это хорошо, что я тебя здесь дожидаюсь, — сказал Нафаня, обрадовавшись Кузьке. — Да и уйти я не могу. Ноги-руки веревкой связаны — не пошевелиться мне, не двинуться.

— Она тебя мучила? — маленький домовенок попытался развязать веревочку, но она не развязывалась.

— Нет, заставила в шашки с ней играть, а когда ей надоело — гулять пошла.

— А как тебе прогулка водная? Наглотался, поди, водички, пока кикимора тебя сюда тащила.

— Ой, наглотался! И не спрашивай, Кузенька. Не напоминай, — кряхтел Нафаня.

Веревка не хотела развязываться, и Кузька совсем выбился из сил, а она даже не потрепалась. Тогда он вылез из дупла и позвал на помощь бобра.

— Друг зубастый, помоги веревку развязать, — попросил домовенок.

— Развязывать не могу, — отозвался тот, — вот перегрызть — другое дело.

Кузька вылез и помог бобру забраться в дупло. Через минуту оттуда снова показались голова бобра, а за ней и дружок Нафанюшка.

— Что бы я без вас делал? — Нафаня спрыгнул и сел на землю. — Не оставили меня в беде.

— Надо уходить, — поторопил друзей бобр, — не ровен час, вернется кикимора, устроит переполох.

— Нам с тобой поговорить надо, — сказал Кузька.

— Идем.

Домовые вместе с новым другом поспешили к его плотине. Сели там в тенечке, над водичкой, и заговорили.

— Ищем мы Дрему дремотную, бабку болотную, — сказал Кузька. — Ты знаешь ее?

— Знать — не знаю. Слыхать — слышал. Только она не на нашем болоте живет, а в другой стороне леса. Там болото страшное, не то, что у нас. Там и лес заколдованный. Вам не позавидуешь, — серьезно ответил бобр.

— Значит, не здесь, — вздохнул Нафаня.

— В какую сторону идти, покажешь? — домовенок вынул из котомки бутыль с молоком и всех угостил.

— Вам вдоль речки в обратную сторону до большого дуба, а потом около него тропинка будет. По ней и пойдете.

— А Старичок-лесовичок в той стороне живет? — не отставал Кузька от бобра. — Нам и его найти надо.

— В той, но найти его не просто. Надо самый большой гриб искать. Около него покличите.

Кузька достал заодно и ватрушки, и друзья с удовольствием поели. Особенно радовался Нафаня, что его от кикиморы спасли. Он только об этом и думал и, не переставая, рассказывал, как эта проказница его обманывала, когда в шашки они играли.

— Представляете, она шашку пару раз двинула и сразу в дамки прошла. Я же знаю, что не может такого быть. Говорю ей, а она отвечает, будто я слишком много зеваю. А потом разозлилась — я ей, видите ли, постоянно указывал, как играть, — связала меня и ушла. А я и заснул.

— А я совершил путешествие по воде, — похвалился маленький домовенок. — Плыл на плоту, как настоящий моряк.

— Любишь ты, Кузенька, фантазировать, — усмехнулся Нафаня.

— Ничего я не придумываю. Было такое на самом деле. Просто сейчас некогда рассказывать. А вот когда вернемся, я поведаю тебе, как прекрасно плыть под парусом, мокнуть от брызг под водопадом. Я сделаю настоящий плот и буду по своей речке Безымянке плавать.

Глава 11. Лесные ягоды

Дошли домовые до дуба и свернули на тропинку. Очень скоро вышли они на полянку, а там ягод лесных видимо-невидимо. Некоторые красненькие, а другие желтенькие.

Остановились Кузька и Нафаня, засмотрелись на такое чудо. Ягоды большие, на солнце бочки свои греют, листиками не прикрываются, в рот просятся.

— Не могу смотреть, — сказал Нафаня, — надо попробовать ягод этих, а то когда еще удастся.

— А вдруг они несъедобные? — засомневался домовенок. — Лучше не надо рисковать.

Но Нафаня уже на коленки встал и пополз по полянке. Срывает красные ягоды и в рот кладет. От удовольствия причмокивает, глаза щурит, вкус хвалит.

— Какие сочные! А вкусные! Не могу тебе передать. Попробуй, Кузька, не пожалеешь.

Видит Кузька, ничего с другом не случилось. Потянулся и сам за ягодкой, но тут крик услышал. Оглянулся и видит: сидит Нафаня и горько плачет.

— Что с тобой? — удивился такой смене настроения Кузька.

— Давай никуда не пойдем, Кузенька. Страшно мне: боюсь я этой Дремы дремотной, бабки болотной. Вернемся домой. Я тебя к себе жить возьму, а деревню твою кто-нибудь другой спасет.

— Да ты что?! — закричал маленький домовенок. — Белены не ел, а такую чушь несешь.

— Ой, не пойду я! С места не сдвинусь! Тут до конца дней своих сидеть буду, — причитал Нафаня.

Понял Кузька, что дело нечисто. Нафаню страх ужасный охватил. Тот даже трястись начал и зубами стучать.

— Помоги, Кузька! — кричал он, а потом и совсем непонятное стал говорить: — А ты кто? Кто ты, незнакомец? Я боюсь тебя!

— Я — Кузька, — сказал домовенок, — а ты, похоже, умом двинулся. Сдается мне, что во всем ягоды эти виновны. Говорил тебе — не ешь, а ты меня не послушался. Какие ягоды жевал? Говори!