Как на ладони

— Вы можете прийти сюда, — предложила я.

Мелина кивнула в знак согласия.

— Прийти к вам? — переспросила мама.

— Мелина разрешает.

— Угу, — промычала мама.

— И ты познакомишься с Мелиной и Гилом, — добавила я.

— Я, кажется, с ней уже встречалась. Да?

— А, точно.

— Знаешь, думаю, разок ты можешь нарушить свое правило и остаться с нами на выходные. Ну, тут ведь даже твоего отца нет, — заявила мама.

Мелина скорчила рожу. Казалось, ей уже надоело слушать и этот долгий разговор, и то, что мама не хочет с нами соглашаться. Наконец я произнесла:

— Я не хочу возвращаться туда, где мистер Вуозо сделал мне больно. — Это вовсе не было правдой, но я уже поняла, что стоит мне упомянуть при маме мистера Вуозо, она сразу от меня отстанет.

— Ну конечно, — протянула она, — понятно. Конечно. Может, мы тогда все съездим куда-нибудь поужинать? Мы с Ричардом взяли напрокат машину.

— И Мелину позовем?

— Знаешь, мне кажется, мы могли бы и втроем побыть хоть раз. Как ты думаешь?

Я взглянула на Мелину. Она пожала плечами.

— Ладно, — согласилась я, больше всего мечтая положить трубку. — Встретимся тогда у гаража.

— Отлично, — обрадовалась мама. — Уверена, тебе понравится Ричард.

— Ага.

— Может, тебе и своего друга Томаса пригласить? — предложила мама.

Я не очень поняла, почему Томаса можно приглашать, а Мелину нельзя, так что отказалась. Как только я повесила трубку, Мелина спросила:

— Да что с ней такое?

— Она не хочет с тобой встречаться, — объяснила я.

— Да мы с ней уже встречались.

Я пожала плечами:

— Значит, она не хочет встречаться с тобой снова.

— Как можно не хотеть познакомиться с людьми, у которых живет твоя дочь? — удивилась Мелина.

— Я не знаю.

— Это странно.

— Можно, я с ними поужинаю?

— Конечно, — кивнула она. — Разумеется, я бы сначала предпочла лично познакомиться с этим Ричардом, но уж ладно.

Я кивнула и пошла обуваться. Я задумалась, всегда ли мне будет так приятно спрашивать у Мелины разрешения. Ответ меня, как правило, не особо волновал. Гораздо больше мне нравились ее слова, когда она беспокоилась, как бы мне кто не навредил.

Странно было возвращаться к папе домой. Я теперь в такое время нечасто из дома выходила — обычно мы как раз готовили ужин. Да даже если я и выбиралась вечером на улицу, то все равно не в одиночку. Мелина немного расслабилась после того, как мистера Вуозо увезли в полицию, но потом он уплатил залог и вернулся обратно, так что она опять начала беспокоиться за меня. Хоть она и говорила, что он теперь ни за что не посмеет ко мне прикоснуться, я заметила, что каждый раз, когда я выходила на улицу вечером, она находила повод, чтобы пойти со мной. Или смотрела на Гила, и тот придумывал повод.

Папу бесило, что мистера Вуозо выпустили под залог. Он говорил, что пятнадцати тысяч долларов мало, учитывая то, что он сделал, и что он ждет не дождется, когда же начнется настоящий суд. Я не хотела видеть мистера Вуозо, но не по той же причине, по какой не желала встречаться с папой. Мне не хотелось его видеть, потому что было слишком трудно его не жалеть, а я знала, что не должна испытывать к нему жалость. Каждый раз, когда я жалела мистера Вуозо, мне казалось, будто я расстраиваю Мелину, хоть она, конечно, не догадывалась, о чем я думаю.

Проходя мимо дома Вуозо, я заметила у них через окно белую кошку. Это было невероятно. Она была так похожа на Снежка, что мне сначала даже показалось, будто это он и есть, будто он ожил. Но, конечно, это была другая кошка. Снежок все так же лежал в морозилке, окруженный замороженными ужинами Мелины.

Мама выбежала из папиного дома и обняла меня. Она вырядилась в джинсы, голубую рубашку и кроссовки. Волосы она завязала в хвостик. Я подумала, что она хочет походить на Мелину, хотя наверняка и не помнит, как та выглядит. Я обнимала ее до тех пор, пока мне не показалось, что она сейчас заплачет. Она всхлипнула и представила мне Ричарда, который оказался лысым и с бородой. Он пожал мне руку. Мне показалось, что он не хочет слишком близко ко мне приближаться, и это было здорово.

Мы пошли в ресторанчик, где подавали всякое жареное мясо. Там можно было не произносить определенное название каждого блюда, а просто сказать: “Я буду цыпленка” или “Стейк, пожалуйста”. Нам достался изогнутый столик, и мама села между Ричардом и мной, но ближе к Ричарду. Иногда, когда его слова казались ей смешными, она протягивала руку и почесывала ему бороду. Когда она расстроилась, попробовав свой стейк и заявив, что Ричарду подали правильно приготовленный, а ей нет, он поменял местами их тарелки, и ей сразу стало легче. Дважды, когда он выходил в туалет, она спросила у меня, что я о нем думаю. Я ответила, что он отличается от папы и что у него низкий мягкий голос. Она кивнула.

— Знаю, — сказала мама. — Это так романтично.

Когда Ричард вернулся, я обрадовалась, что мне больше не придется придумывать, что бы про него сказать. Когда в туалет ушла моя мама, Ричард спросил, как дела в школе и нравится ли мне жить с Мелиной. Я ответила, что очень, а он отметил, что люди иногда обретают семью в самых неожиданных обстоятельствах.

На следующий день мама так и не появилась у Мелины. На этот раз она заявила, что хочет познакомиться с Томасом и его родителями. Мне стало неловко — я была уверена, что ей просто хочется продемонстрировать мистеру и миссис Брэдли своего чернокожего бойфренда. Я задумалась, смущает ли это Ричарда, но, даже если ему и было неловко, он не подал виду. Он пожал мистеру и миссис Брэдли руки, и мы все пошли в гостиную, где поговорили о разных планетах, которые мистер Брэдли наблюдал в свой телескоп.

В какой-то момент Томас спросил, можно ли нам подняться наверх и поиграть на гитаре. Кажется, никто из взрослых не знал, что ему ответить. Наконец моя мама сказала:

— Эм-м, конечно. Только не очень долго.

Я пообещала, что мы мигом, и мы с Томасом встали с дивана. Дойдя до комнаты, он заметил:

— Странная у тебя мама.

— Я знаю.

— Она не хотела, чтобы мы уходили.

— Ее бесит, что я нравлюсь мужчинам, — объяснила я.

— Почему? — не понял он. — У нее же свой парень есть.

Я пожала плечами.

Томас взял гитару и сыграл несколько аккордов. Потом отложил ее и спросил, можно ли ему полизать мою киску. Я отказалась, ведь наши родители сидели внизу, но он сказал, что постарается побыстрее. И добавил, что не стал бы просить меня о таком, будь я в штанах, но, раз уж я в юбке, это будет совсем просто.

— А я думала, что ты больше не хочешь всяким таким заниматься, — сказала я.

Он задумался.

— Скорее я не хочу, чтобы ты для меня всякое такое делала. Но это — чтобы доставить удовольствие тебе, это другое дело.