Как нагадать жениха и проблемы

Я прижала платок к разбитой губе Нэйта и напряглась, вглядываясь в его лицо в полумраке.

– Почему ты так считаешь?

Нэйт издал тихий смешок.

– А ты разве ещё не поняла? Ты же сама его подставила и в угол загнала, – Нэйт беззвучно рассмеялся. – Его ведь предателем теперь считать будут, Агата.

– Предателем?

– Угу. Кто настойку в дом притащил, когда пленница пропала? Дан. Кто сейчас не охраняет музей и не сообщил о появлении настоящих жандармов? Снова твой «длужок». И вообще… Как настоящие жандармы узнали об ограблении? Кто-то дал наводку. Ведь план воров был гениален и искусно составлен самим главой Жандармерии. А ты, между прочим, сама говорила, что Дан в шайке новенький. Вот сейчас его не увидят возле музея – и все. Смертный приговор здоровяк себе, можно сказать, подписал. Вернее, ты ему подписала, когда подставила, – Нэйт рассмеялся, а мне стало не до смеха.

– Ой, мамочка… – я прикрыла ладошкой рот и испуганно взглянула на бессознательное тело Дана. – Преступники ведь даже не догадываются, что мы знали об их намерениях с самого начала и просто выжидали…

– Не-а, не догадываются. Они среди своих предателя искать будут. И Дан отлично подходит на эту роль. Благодаря твоему таланту. Так что хана твоему «длужку», любовь моя, – в издевательски шутливой манере протянул Нэйт и поднялся на ноги.

Я осталась на месте.

– Мое «гадание» все же сбывается, получается… Действительно переломный момент у него в жизни наступает, – пробормотала растерянно.

– «Развилка жизненных дорог», мать её… – потешался Нэйт. – Только ты, Агата Ксавье, шарлатанка, а не гадалка, получается. Сама человеку выбора не оставила. «Спасла», так сказать…

Я закусила от переживаний губу и нахмурилась. В глубине души надеясь, что здоровяк все же согласится сотрудничать с жандармерией…

В руках Нэйта зазвенели наручники. Он склонился над Даном, завел его руки за спину, и защелкнул их на запястьях здоровяка.

Я поежилась.

Странно наблюдать, как на твоих глазах рушится чья-то жизнь…

Пока Анхель и Дебора топтались на углу и вели наблюдение за музеем, я молча следила за тем, как Нэйт поднимает со снега пальто Дана и накидывает его на бессознательное тело.

– В чувство его привести надо, пока не отморозил себе все, – Нэйт присел рядом с Даном на корточки и набрал в ладони новую порцию снега. Но в этот раз не для себя.

– Ура! – радостно завопил Анхель, и наши взгляды устремились к нему.

– Что такое? – спросила растерянно.

– Преступников из моего музея выводят! Скоро ко мне вернутся мои артефакты!

Анхель взвизгнул от радости, как маленький поросенок, и потер ладони от предвкушения.

Я оказалась возле историка уже через пять секунд. Выглянула из-за угла и с облегчением вздохнула.

Герхард и его люди действительно выводили из музея воров, закованных в наручники. Те что-то яростно кричали, звали Дана, оскорбляли настоящих жандармов, за что получали от стражей закона добротные подзатыльники.

– Дан! Предатель! – крутя головой по сторонам, громче остальных орал главарь шайки, которого вел сам Герхард. – Я доберусь до тебя! Тебе не жить!

– Ой, бедолага, – прошептала я, понимая, что Нэйт оказался прав насчёт здоровяка. Его приняли за предателя.

Анхель и Дебора поспешили к музею, а я направилась обратно к Нэйту, что, не жалея, сил «умывал» Дана снегом, пытаясь привести того в чувства.

Здоровяк, наконец-то, начал подавать признаки жизни. Зашевелился и даже попытался отвернуться от новой порции снега.

– Бабка… бабка, – звал Дан, как в бреду, выплёвывая попавший в рот снег.

Он дёрнул руками и обреченно простонал, ощутив на запястьях оковы.

– Эх, бабка, – протянул он тихо…

– Ты произвела на него сильное впечатление, – усмехнулся Нэйт и помог здоровяку приподняться и сесть.

Дан шатался из стороны в сторону, и я легонько толкнула его в плечо, заставляя его опереться спиной о стену здания.

Присела рядом на корточки и принялась за дело. Мне нужно было убедить его сотрудничать с жандармерией.

– Послушай, Дан. Вашу шайку поймали. Тебя ожидает тюрьма. Но у тебя есть шанс спастись от заключения. Для этого нужно, чтобы ты все рассказал жандармам о Мартине Д’эстри и других ограблениях.

В полумраке лицо Дана выглядело пугающим. Глаза казались совсем черными. Казалось, он смотрит прямо мне в глаза, и я была очень рада, что он сейчас способен слушать.

– Так ты маньяк, бабка? – вдруг выпалил он, и Нэйт, стоящий за моей спиной, рассмеялся.

Я наградила своего жениха суровым взглядом и повернулась обратно к Дану. Только хотела открыть рот, чтобы все объяснить, как здоровяк снова заговорил.

– А я узнал его. Твоего Ислаэля. Злячий твой дед, да? С женщины недавно его снял, – в темноте сверкнули белые зубы Дана, и он с отвращением продолжил свое «расследование»: – Так во-о-от к каким женщинам он бегает под юбки заглядывать. А ты с ним заодно-о-о… Плизнавайся, напоить меня своей отлавой хотела, а потом надлугаться? Или плосто для деда своего женщину из нашего подвала уволокла? Я утлом понял, что ты в настойку что-то насыпала, отчего и вылубило всех знатно.

Я опешила. Смотрела на суровое бородатое лицо Дана, угадывая нотки отвращения в его голосе. А в это время смех Нэйта за моей спиной набирал обороты. Его явно веселили реплики здоровяка.

– Куда женщина из клетки делась? Убили уже, плизнавайся? В жандалмелию ведь девица не пошла. Значит, не сама сбежала. Я ж не глупый. Это вы ее с дедом своим уклали, надлугались и… того. А может, ты и надо мной надлугаться хотела, что так зазывала любиться? Эх, на виселицу бы вас с дедом. Чтоб не повадно было над людьми беззащитными издеваться.

У меня пропал дар речи. Я хлопала ресницами, чувствуя, как запылало мое лицо. Отлично! Теперь Дан думает, что мы с Анхелем семейная чета стариков-маньяков!

Неужели он не понял, что голос у меня сейчас молодой? Возможно, это из-за сильного удара по голове?

– Все не так, – я рывком отклеила накладные усы и бороду. – Я не бабка.

– Гвоздь мне в печень! Гадалка! – взревел Дан. – Так ты ещё ужаснее, чем я думал! В бабку пелеодеваешься и желтв для деда ловишь по столице? А? Плизнавайся! Скольких уже убили?! На площади налоду много было! Выбилай – не хочу!

– Да все не так! – заорала я и взглянула в сторону Нэйта. Он давился истеричным хохотом, прислонившись к стене напротив. И, паскудник такой, даже не думал прийти мне на помощь…

– А я ещё тебя в гостиницу любиться плиглашал… – добавил с омерзением Дан и сплюнул на снег.

Смех Нэйта мгновенно затих.

– Куда приглашал? – рявкнул он.

– А это кто? Ещё один твой длужок? – продолжал беседу Дан, пока я от злости начала собирать в ладошки снег. – Или желтва? Ты беги, мужик, она с головой не в ладах.