Как почти честно выигрывать выборы

Уязвимости и слабости выборного процесса в самых разных частях света поднимают один из важнейших вопросов нашего времени: что мы можем сделать для укрепления демократии? Если мы хотим предотвратить электоральные манипуляции, нам нужно гораздо лучше разбираться в арсенале средств, доступном автократам. Кроме того, мы должны стать внимательнее к новым тактикам, позволяющим прятать диктатуру за ширмой демократии.

Хотя наша книга посвящена тому, как имитация демократии укрепляет авторитарные режимы, мы отнюдь не настроены пессимистично. Не все фальшивые демократии преуспевают. Авторитарные лидеры проиграли выборы в целом ряде стран – во многом благодаря тому, что шесть стратегий, описанных в нашей книге, им не удались, либо кто-то помешал их воплотить. Как мы уже отмечали, более конкурентные авторитарные режимы чаще приходят к трансферу власти и меняются в сторону более демократичных практик.

Опираясь на разбор конкретных случаев, мы объясняем, как можно повысить качество выборов и бросить вызов устоявшейся власти автократов. Часть выводов нам уже знакома. Самый очевидный: автократу труднее заручаться поддержкой окружения во время экономического спада, следовательно, финансовые проблемы подрывают основу его власти. Международное сообщество может занять более последовательную и целенаправленную позицию в плане необходимости реформ, что помешает авторитарным лидерам заранее обеспечить себе победу путем фальсификаций. А формирование сплоченных оппозиционных коалиций позволит объединить сторонников и ресурсы, чтобы выстроить более прочную политическую структуру, на которую не подействует стратегия «разделяй и властвуй».

Есть и менее очевидный вывод: даже серьезные фальсификации при определенных условиях не гарантируют, что все пройдет гладко. Например, выборы вероятнее принесут реальные перемены, если правящая партия будет вынуждена баллотироваться с новым лидером [63] . Так происходит, потому что авторитарные партии с трудом справляются с передачей руководства – например, когда прежний лидер умирает, серьезно заболевает, вынужден уйти с поста после окончания срока полномочий или подать в отставку из-за скандала. В результате временно образовавшегося вакуума у оппозиции появляется окно возможностей.

63

Цит. по: Cheeseman (2010), “African Elections as Vehicles for Change”.

И наконец, уходящие президенты порой задумываются о своем наследии, а с преемниками отношения складываются не всегда позитивно. Это значит, что они с меньшей вероятностью станут применять весь набор рычагов ради победы своей партии – ведь плоды трудов пожнут уже не они. Если сложить эти процессы воедино, получится, что оппозиционная партия имеет гораздо больше шансов, когда текущий лидер отступает в сторону. С этим связан следующий вывод: поражение автократа зависит не только от неэффективного управления внутри правящей партии, но и от силы и сплоченности оппозиции. Оппоненты режима порой одерживают электоральную победу, но преимущества нахождения у власти таковы, что чаще оппозиция проигрывает.

Конечно, нет гарантии, что в случае победы конкурирующая партия окажется демократичнее, чем текущее правительство. Но в некоторых случаях смена правительства влечет за собой период политического реформаторства, а оно, в свою очередь, в долгосрочной перспективе повышает уровень выборов и демократии в целом.

В эту битву стоит вложиться даже тем, кто сомневается в ценности демократии самой по себе или в важности выборов. Как мы еще обсудим в заключении, растущий объем исследований демонстрирует, что конкурентные выборы способны запустить в стране целый ряд позитивных изменений, таких как государственное финансирование образования и поддержка других общественных институтов, причем в таких разных регионах, как Латинская Америка и Африка южнее Сахары [64] . Продвижение более открытых и качественных выборов идет на пользу всему, начиная от прав человека и заканчивая развитием городов.

64

Данные по образованию см.: Robin Harding and David Stasavage. “What Democracy Does (and Doesn’t Do) for Basic Services: School Fees, School Inputs, and African Elections”, Journal of Politics 76, no. 1 (2013): 229–45. Более подробно эти вопросы обсуждаются в заключении.

Но прежде чем перейти к этой теме, нам нужно ответить на обманчиво простой и чрезвычайно важный вопрос: как фальсифицируются выборы?

Глава 1. Невидимая подтасовка Как украсть выборы и не попасться

Самый умный способ сфальсифицировать выборы – сделать это еще до того, как напечатают избирательные бюллетени. Если вам приходится нанимать подручных и устраивать танцы вокруг избирательных урн, считайте, что задача провалена. Сегодня передовые автократы обеспечивают себе победу задолго до дня голосования.

Российские политики уже давно взяли на вооружение этот принцип. В 1998 году проходили новые выборы в Законодательное собрание Санкт-Петербурга. Действующий депутат Олег Сергеев начал угрожать политическому доминированию губернатора Владимира Яковлева. Яковлев, будучи популистом в полуавторитарной политической системе, со всей серьезностью отнесся к оппоненту. Зная о неразвитости гражданского общества и непоследовательности применения законов, он, судя по всему, решил нейтрализовать тех, кто посмел бросить ему вызов. И когда Сергеев заявил о выдвижении на новый депутатский срок, к его удивлению, в списке кандидатов оказалось еще двое Олегов Сергеевых – пенсионер и безработный. Ни у одного из них не было навыков для работы в парламенте. Они были выбраны исключительно из-за своего имени. Когда избиратели получали в руки бюллетень, они не знали, который из Сергеевых – их кандидат. Многие отметили не того, как и было запланировано [65] , [66] .

65

Несмотря на это, Олег Сергеев прошел в Законодательное собрание второго созыва. – Прим. пер.

66

Brian Whitmore. “St Pete Poll Plays Double Jeopardy”, Moscow Times, 6 October 1998.

Хотя эта остроумная форма фальсификации заставляет улыбнуться, обычно в предвыборных манипуляциях мало веселого. Как мы убедимся в следующих главах, фальшивые демократии используют целый ряд стратегий удержания власти, которые негативно сказываются на социальной и политической жизни страны, включая покупку голосов (глава 2) и прямое насилие (глава 3). Действительно, еще до появления двух подставных тезок против Сергеева были задействованы более устрашающие тактики. Неизвестные лица напали на него с резиновыми дубинками и избили до полусмерти, сломав ребра и проломив череп. Он еле выжил и два месяца восстанавливался в больнице. Когда режиму не удалось убить или запугать Сергеева, в ход пошел отвлекающий маневр [67] .

67

Brian Whitmore. “St Petersburg’s Reformers Battle a Russian Tammany Hall”, Jamestown Foundation, 13 November 1998.

Во время той же избирательной кампании с противодействием столкнулись и другие кандидаты. По правилам выдвижения каждый из них должен предоставить необходимое количество подписей, чтобы продемонстрировать народную поддержку. Это означает, что, если не дать кандидату собрать достаточно имен на подписных листах, это может помешать его регистрации. С этой целью бандиты, связанные с правящей партией, напали в лифте на женщину, собиравшую подписи за выдвижение одного поэта. Она очнулась с переломанными ребрами, однако кошелек был при ней. Единственное, что пропало, – папка с собранными подписями [68] .

68

Whitmore (1998), “St Pete Poll Plays Double Jeopardy”.

Такие вопиющие попытки фальсификации применяются и по сей день в ряде стран, где руководители сталкиваются с особенно сильной оппозицией либо чувствуют, что могут отмахнуться от внутренней и международной критики. Однако настолько откровенные приемы слишком рискованны и обходятся чересчур дорого, поскольку они у всех на виду. Каждому было известно, что Олега Сергеева избили. Его травмы стали наглядной иллюстрацией того, на что готов пойти режим ради победы. Все избиратели, пришедшие голосовать, видели в бюллетене трех Олегов Сергеевых и понимали, что власти затеяли грязную игру. А международным наблюдателям не составило труда зафиксировать грубые нарушения, когда простых волонтеров начали избивать в лифтах [69]

69

Whitmore (1998), “St Pete Poll Plays Double Jeopardy”.

Конец ознакомительного фрагмента.