Как приручить дракона 2
Шрифт:
— ДА КЕМ СЕБЯ ВОЗОМНИЛ ЭТОТ СУКИН СЫН? — зарычал дракон. — ДАВАЙ УБЬЕМ ЕГО ПРЯМО ТУТ!
— И чего вы от меня хотите? — прищурился я.
— Рыбак хочет сервитут. Мы выдвинем его в предводители, а потом, когда подадим челобитную Государю на смену статуса — тогда и мэром станет.
— А я-то тут причем? — удивился я.
— Управа. Нам нужна земская управа из адекватных людей. Кто-то должен курировать социальную политику — больницы, школы, вот это все… Ты молодой да борзый, говоришь красиво, репутацию имеешь, опять же — ветеран… Человек из народа, человек со стороны, представитель молодежи. Мы не только с тобой разговоры ведем. Знаешь журналюгу этого, Зборовского? Он нынешнему составу управы плешь проел!
— Однако, нет, — сказал я.
— Что? — удивился Холод. — Что значит — «нет»?
Он-то считал, что я у него в кармане. Все хотят в Управу, чтобы служебный автомобиль, представительские расходы и в пиджаке ходить красиво по мероприятиям, раздуваясь от чувства собственной важности. Ну, и зарплатка некислая, пять тысяч денег в месяц по земским меркам — это более, чем. Конечно, и работа — не сахар, но про это как-то сразу никто не думает.
Никто, кроме меня. Я-то знаю свое место.
— Нет, я не буду способствовать тому, чтобы вы имели респектабельный и инклюзивный вид. Спокойно, сударь мой Холод, не дергайтесь. Я не собираюсь вам помогать, ваши бесовы игрища взрослых дядей меня не волнуют. Меня волнует, когда ваши игрища начинают касаться детей. Один раз твои быки наехали на школьников, которые занимались на турничках. Хватали за шею, душили моего пацана, которого я учу! Второй раз конченый кретин Вася Баратов решил приторговать какой-то дрянью в туалете Дома культуры, когда я привел туда детей на спектакль…
— Так и этих — то же ты? — Холод, кажется отшатнулся.
— … и поверь мне, с этой историей я еще не закончил, — я не стал развивать эту мысль вслух, но пообещал себе, что на этих же выходных наведаюсь в Мозырь, наведу справки про Штриха, который стоял за пришествием наркотиков в Вышемир. — Любой, кто посмеет ломать жизнь детям, лишать их права на то, чтобы… Как ты сказал? Иметь руки, ноги, голову, предприимчивость, рассудок — и самим решать, какую судьбу строить — любой будет иметь дело со мной. Даже вы. Если вы своими игрищами подвергнете их опасности — вы будете иметь не респектабельный вид, о нет! Это будет бледный вид, точно.
— Борзеешь, учитель… — глаза Холода превратились в амбразуры ДОТа. — Мне кажется все более привлекательной мысль не выпустить тебя отсюда. Как-то пока ты отсутствовал в городе — и проблем вроде как было меньше.
— ПОПРОБУЙ! — сказали мы с драконом и Гошей одновременно.
Дракон хотел действия, власти и признания. Гоша очень любил Вышемир и вышемирцев. А я не собирался давать в обиду детей.
— Ять… — бокал из-под пива в его руке обледенел, а потом — звяк! — распался на кусочки.
Я ткнул вилкой зразу и целиком запихал ее в рот. Было вкусно! Готовили тут как положено. А может, дело в том, что ресторан закрыли на спецобслуживание, и повар старался только для нас двоих?
— Так! — главный вышемирский решала хлопнул ладонями по столу. — Понятно. Тут два варианта: или ты не тот, кем кажешься, или — за тобой кто-то стоит.
— Или — и то, и другое, — я запил зразу пивом. — Однако, предлагаю компромисс…
— Ну-ка, ну-ка… — он глядел на меня со скепсисом.
— Вы сказали, что те самые опасные личности мешают вам жить. Что они хотят кусок от вашего пирога… Допустим! Я знаю, что вы никогда не считали детские учреждения частью этого пирога. Ваши принципы не предполагают продажу наркотиков в театрах или вовлечение школьниц в проституцию… За это я вас уважаю, честное слово. Но есть среди тех, кто вышел по амнистии, и других, кто пытается залезть на вашу делянку, беспринципные гады. Так вот: пока вы там бьете морды другим бандитам и стрижете деньги с мелких лавочников —
меня это не касается. Как только кто-то переступает условный порог колледжа, школы, или — упаси Господь — детского садика, это тут же становится моим делом. И если вы захотите мне сообщить, что где-то в городе у меня внезапно появилось дело… Ну, вы понимаете.— Хм! — он пытался представить себе варианты, при которых сможет меня использовать.
Я понимал, с кем иду на сделку, и как он может попытаться мной воспользоваться и подставить. И он понимал, что я понимаю. Но при этом — никакой информации о моих возможностях у Холода не было! И быть не могло. Ну, нулевка. Ну, борзый. Ну, служил в поисковом. Учитель, явно с поврежденной психикой, повернутый на педагогике и детках… И вдруг — предлагает разделаться с настоящими зверями в человеческом обличьи!
— Хорошо, — сказал вдруг мафиози. — У меня есть для тебя стопудовая информация. Тебе не понравится, точно говорю. Посмотрим, как сработаешь, может, и удастся нам ужиться в одном городе… Пришлю тебе человека с наводкой.
Я точно был уверен, что мне не понравится. Мне в принципе не нравилось бить людей и делать им больно. Это же неинтеллигентно! Но есть такое слово — нужно! А если нужно, то… Нужно делать так, как нужно, а как не нужно — делать не нужно!
— Жду, — кивнул я. — Надеюсь, больше к вопросам политическим возвращаться не будем. А вот если вам вдруг репетитор по истории, географии и обществоведению понадобится — это всегда пожалуйста.
— Да-а-а! — развеселился Холод. — Мне уже рассказывали, как ты лекции оркам читаешь! Идиотизм полный. Ты ведь повернутый на учительстве, да? Что, и моим бычкам культпросвет устроил бы? Совсем ненормальный?
— ЭТО МОЙ ПЕПЕЛЯЕВ, И ТОЛЬКО Я МОГУ ЕГО НАЗЫВАТЬ ИДИОТОМ! — возмутился дракон.
— Повернутый, — кивнул я. — Контуженный. И справка есть. Ну что, отпускаете меня, или попробуете все-таки прямо тут вопрос решить?
У меня аж коленки холодели от всей этой ситуации, и по спине мерзкий пот бежал. Но с бледно-мертвенным лицом я держался молодцом: это была моя суперсила, я долгие годы притворялся здоровым и уверенным в себе… Ни черта он не заподозрит. Будет думать, что я — отбитый на всю голову рыцарь без страха и упрека!
— Борзый, ну и борзый! Иди уже! Всего хорошего!
На прямых, как палки, ногах я зашагал по пустому залу ресторана к выходу, кожей чувствуя агрессивное внимание множества людей, которые тайно присутствовали в «Бегемоте». Или нелюдей — кто знает?
Пока я возвращался из «Бегемота» домой на «Урсе», голова моя была забита в основном мыслями про Мозырь и Штриха. С этим гадом нужно было что-то делать и при этом — желательно остаться инкогнито. В сервитуте, как я понимал, с одной стороны на всякие разборки между тамошними воротилами смотрят сквозь пальцы, а с другой стороны — смотрят! Камер видеонаблюдения, дронов и прочих подобных атрибутов электронного концлагеря там имелось не то, что на порядок — на два порядка больше, чем в земщине. Все просматривалось, все записывалось и анализировалось. Сервитуты являлись вообще своего рода большим испытательным полигоном для магических, технологических и артефактных новинок…
Но светить свое личико там мне не улыбалось. Побриться, что ли? Но меня ж дети не узнают потом!
— ТАК НРАВИТСЯ? — заговорщицким тоном прорычал дракон.
Я глянул в зеркало и выматерился: на меня смотрел лысый тип с усами, как у Розенбаума.
— А ТАК? — через секунд пять усов не было, а на голове красовалась пышная шевелюра на манер Курта Кобейна.
— Не думаю, что мы сможем обмануть фэйс-айди, — задумался я. — Но вот простых смертных в заблуждение ввести — вполне.
— ЕСТЬ ОДИН СПОСОБ ОБМАНУТЬ ТЕХНИКУ… — рык дракона стал очень загадочным. — ХОЧЕШЬ, ПОКАЖУ?