Как приручить фамильяра

Я веду Лукаса в свою квартиру, туда откуда уже слышится лязг и стук, как если бы Горги скакала по клетке, раскачивая ее, и про себя ухмыляюсь. Конечно, быть владелицей неуравновешенного фамильяра не слишком удобно, зато дает возможность обломать таких вот самоуверенных идиотов, как этот Лукас.

— Это Горги, — гордо представляю я питомицу, когда мы заходим в комнату, и огорченно восклицаю: — Горги, ты опять?

Правое крыло Горги исцарапано в кровь, и я невольно вздрагиваю, представляя, как она ранит сама себя.

— Сколько раз я тебе говорила, нельзя себя царапать, — строго говорю я, подходя к клетке.

Горги тут же растопыривает крылья и пятится, возмущенно рыча и брызжа слюной. На вопрос она, разумеется, не отвечает. Царапанье крыльев — дурная привычка, от которой я надеялась отучить Горги в первую очередь, но ничего, конечно же, не вышло, как и с остальными моими планами относительно этой девушки.

Ветеринар сказал, что животные, которые пережили стресс, часто вредят себе, но такими темпами Горги через пару месяцев останется без крыльев вовсе и превратится из благородной горгульи в злобного маленького бульдога.

— Ты просто гений дрессуры, — заявляет Лукас.

Да что он знает вообще!

— Ах да, это же твоя роль, — издевательски тяну я. — Ну, прошу, — я отвешиваю поклон и отхожу, но Лукас не двигается с места.

— А это что? — он кивает на толстые перчатки, которые лежат рядом с клеткой. Купила их в магазине для фермеров, такими обычно переворачивают драконьи яйца. Только они и помогают справиться с распоясавшейся Горги.

— А сам как думаешь? Мне же нужно как-то Горги из клетки доставать, чтобы ее почистить. А без перчатки она мне кожу до кости процарапает.

— А сама Горги из клетки не выходит?

— Нет. Ну, только если меня дома нет. Горги из цирка-шапито. Ну, того самого… Ты слышал наверняка. Так что я ее стараюсь не трогать лишний раз.

Взгляд Лукаса после этих слов немного смягчается.

— А Горги при тебе ест?

— Чего? — я моргаю. — Ест, конечно.

— Значит, все не так плохо. — Лукас машет рукой, привлекая внимание горгульи, и улыбается. — Горги, Горгульюшка. Какая ты красавица. Я к тебе подойду, хорошо?

Голос его звучит как мягкое воркование, таким матери иногда говорят с совсем маленькими детьми. Горги затихает и наклоняет голову, разглядывая Лукаса. Тот делает аккуратный шаг вперед, замирает, и снова начинает сюсюкать так, что я краснею, а в голову лезут совсем уж неуместные мысли.

Соберись, это все еще твой сосед, глуховатый гоблин.

Глава 4

— Горги хорошая, красивая горгулья, — тем временем щебечет Лукас. — Ты же меня не боишься, да? Я только ненадолго подойду, хорошо?

Но стоит ему приблизиться, как Горги тут же встряхивается, подпрыгивает, расправляет крылья и вытягивает шею. Из горла ее вырывается хриплый крик, который чем-то напоминает драконий рев по весне, когда самец пытается привлечь самку. Неблагозвучно и оглушительно, в общем.

— Все-все, понял, стою, — Лукас поднимает руки и улыбается. — А ты с характером девочка, да? Не доверяешь нам? Досталась тебе суровая хозяйка?

— Доверили Церберу мясо охранять, — ехидно шепелявит Горги, и я открываю рот от удивления.

— Она говорит с тобой!

— А с тобой разве нет?

Я краснею, вспоминая, что и когда чаще всего говорит при мне Горги.

— Лучше бы нет.

— Понятно, — Лукас смеется, легко и довольно. Его лицо в этот момент становится удивительно красивым, с этими выступающими скулами, резкой линией подбородка и мягким взглядом карих глаз. Лукас прищуривается, глядя на меня. — Тогда вопрос. Скажи, что Горги больше всего любит есть? Ну, какое мясо? Белое или красное? Может, кровяную колбасу?

— Инжир, — отвечаю я, почему-то краснея.

Конечно, мне и в голову не пришло бы кормить горгулью инжиром, боже упаси! Обычно он вместе с другими фруктами лежит в вазе на столе, чтобы можно было быстро перекусить утром. В какой-то момент я стала замечать, что инжир из вазы таинственным образом исчезает. Обнаружив в клетке Горги под подстилкой склад шкурок, я поняла, в чем тут дело. Мягко говоря, экзотическое пищевое предпочтение для плотоядной горгульи. Но кто я такая, чтобы осуждать? С тех пор оставляю полную тарелку инжира на столе специально для нее.

— А ты что любишь? — спрашивает Лукас.

— Белый шоколад. — Я трясу головой. — Стоп. А тебе зачем?

— Да так, — он пожимает плечами. — Ну, до завтра.

— Что? В смысле? Уже? Ты же хвастался, что сможешь ее приручить?

— А ты думаешь, это дело одного дня? С нее на сегодня хватит, Горги увидела новое лицо, перепугалась, поговорила, пускай отдохнет. Ты вообще что-нибудь о горгульях знаешь?

— Ими украшают фасады церквей, — бурчу я.

— Им нужно общение! — рявкает Лукас, внезапно растеряв все благодушие. — В дикой природе горгульи живут или огромными стаями, или семьями. Каждую ночь летают, выходят на охоту, общаются! А у тебя она в клетке целый день одна на балконе. — Лукас машет рукой за окно, и Горги, предательница, одобрительно ворчит.

— Я много работаю, сама дома не бываю. Если бы она соизволила выходить из клетки хоть иногда, я бы с удовольствием брала ее с собой, но ее оттуда приходится силком вытаскивать! Что же я могу сделать? На балконе хотя бы воздух свежий.

И почему я оправдываюсь?!

— Так не пойдет, — Лукас скрещивает руки. — Если у тебя нет на нее времени, лучше отдай кому-нибудь, не мучай. Разорви связь, неприятно, конечно, но не смертельно. Неудивительно, что Горги крылья свои царапает и воет по ночам со скуки, я бы тоже выл. Ей нужно проводить с тобой время, ты ее маг! Разве не знаешь, что ей сложно быть одной после того, как у вас с ней связь сформировалась? И вообще, она активное молодое животное, ей нужно играть, общаться, развлекаться, жить в конце концов. И это я еще про инстинкт размножения молчу! У фамильяров, знаешь ли, он не отмирает.

— Может, я ей тогда друга заведу, и дальше они уже сами как-нибудь? — с надеждой спрашиваю я и тут же спохватываюсь: — И откуда ты вообще столько знаешь о горгульях? У тебя же кошка!

— Даже такой гоблин, — Лукас ехидно выделяет последнее слово, и к моим щекам приливает краска, — как я, может догадаться, что сидеть целый день в одиночестве и взаперти — плохо для активного молодого животного. А друга ей не надо пока заводить, только хуже станет. Так что придумай что-то со своим рабочим графиком или ищи для Горги новых владельцев, где-то в деревне, где просторнее. Лучше магов: она потенциальный фамильяр, после разрыва связи с тобой вполне сможет запечатлеться на кого-то другого. Дать тебе номер специалиста, который может помочь с тем, чтобы вас разделить?

— Нет! — восклицаю я возмущенно. Да как ему в голову такое могло прийти? Разорвать связь с фамильяром! Это хуже предательства.

Я морщусь. Неприятно признавать это, но Лукас прав. Я всегда размышляла о Горги как о моем фамильяре, думала, что раз связь у нас с ней установилась, то остальное должно со временем получаться само собой. Мне и в голову не приходило посмотреть на свои проблемы с этой точки зрения, а ведь Горги в первую очередь простая горгулья, животное, а уж потом — фамильяр.