Как развести нечисть на деньги.

– Ты долго будешь молчать? – усталый, раздраженный голос.

Я промолчала.

– Окно закрой, замерзнешь ведь.

Закрыла, но все так же осталась стоять рядом.

Там, за резным стеклом, простиралась городская площадь, и сейчас я следила за ватагой маленьких оборотней, строившей снежный форт. Вампирчики выстраивали такой же напротив, и малыши бегали от одного к другому – посмотреть, у кого лучше.

– Я должен быть в столице. – Риан подошел, осторожно обнял за плечи.

Магистр снял весь верхний этаж ресторации «Золотой феникс» для этого праздничного ужина в честь последнего дня зимы. И сейчас, когда стол для нас уже накрыли, в роскошном помещении оставались только мы с ним и… Бездна непонимания между нами.

– Дэя…

В окно забился вестник. Торопливо распахнув створку, я подхватила конверт, призрачные крылышки помахали мне на прощание и умчались выполнять следующий заказ. Вестники такие забавные, что я еще несколько мгновений, улыбаясь, просто смотрела им вслед, затем открыла конверт.

«С праздником смерти зимы, мой драгоценный партнер. Темных тебе, кошмаров побольше, удачи и чтобы все твои желания исполнялись. А еще Тьмы на твою светленькую головку и огня в беспокойное сердечко. Дэй, что бы ни случилось, помни: ты – это самое ценное, что у тебя есть. Твой правильно финансово-политичный партнер, офицер Юрао Найтес».

У него, наверное, уже и волосы выросли, и Юр снова выглядит, как прежде… Правда, я его так и не увидела – Риан перенес в академию, едва застиг меня в подвале под квартирой Игарры Болотной. И потому я лишь час назад узнала, что Юр, Наавир и Риая ушли на празднование смерти зимы в гномью общину, не дождавшись меня… Просто Жловис все записки от партнера принес разом, и потому я разом прочла: «Ждем в конторе в семь», «Дэй, все еще ждем, ты опаздываешь на полчаса уже», «Дэй, Наавира к тебе не пустили, его вообще на территорию академии не пустили, у вас там что, Тьер основательно злобствует?!», «Дэй, мы ушли, но Нурх ждет тебя у ворот», «Дэй, мы у гномов».

И вот теперь это последнее поздравительное сообщение, которое доставили вестники. Приятно осознавать, что, даже веселясь с гномами, Юрао не забыл обо мне.

И я вдруг отчетливо поняла – мне не нужна роскошь лучшей ресторации Ардама, и этот огромный зал, который Риан снял для нас двоих, тоже совершенно не нужен, и маячившее впереди посещение дворца императора – приглашение магистр мне уже продемонстрировал, и там значилось «Лорд Тьер и госпожа Риате».

Мне ничего этого не нужно!

Я была бы гораздо счастливее, если бы сейчас находилась с Юрао и Счастливчиком… И я хотела бы в данный момент оказаться с ними, не ощущая давящей атмосферы собственной вины, не чувствуя страха перед разговором, который наверняка сейчас состоится, не боясь визита в императорский дворец, где темные лорды не постесняются продемонстрировать свое отношение к чистокровной человечке…

Но говорить что-либо Риану оказалось бесполезно. Он был не просто зол, магистр был взбешен тем, что я покинула вчера академию, и в ярости от того, что ушла из нее сегодня. И потому в обстановке романтического ужина, среди таинственно мерцающих огоньков и горящих свечей, стоял накрытый стол, еда на котором оставалась нетронутой – магистр пил вино, я молчала.

– Сядь за стол, – приказал Риан, – и поешь. Ты с утра ничего не ела.

– Ты же не ешь, – тихо произнесла я, все так же глядя в окно на город, в котором царило веселье и предпраздничная суета.

– Нет аппетита, – мрачно ответил лорд-директор.

Горько улыбнувшись, я не сдержалась и подметила:

– То есть когда у тебя нет аппетита, ты можешь не прикасаться к еде, а вот я обязана есть вне зависимости от настроения, да?

Пауза, затем с глухим раздражением:

– Я темный лорд, Дэя, я способен обходиться без еды достаточно долгое время, а ты всего лишь…

Он осекся и не стал продолжать.

Продолжения и не требовалось, все было ясно без слов.

– Сядь за стол, – уже практически приказал магистр Тьер.

Адептка Академии Проклятий осталась стоять у окна.

– Дэя!

И что, так всю мою оставшуюся жизнь будет? Всю жизнь?!

Я медленно развернула сообщение от Юрао и несколько раз прочла: «Дэй, что бы ни случилось, помни: ты – это самое ценное, что у тебя есть».

Вскинув голову, вновь посмотрела в окно. И отчетливо поняла – не хочу так жить. Да, я люблю Риана, очень люблю, но – счастливой от этого я не стала. Так стоит ли любовь того, чтобы платить за нее столь высокую цену?!

«Дэй, что бы ни случилось, помни: ты – это самое ценное, что у тебя есть», – снова прочла я.

Грустно улыбнулась и приняла очень непростое решение.

– Риан, – стремительно развернулась к магистру. Некоторое время собиралась с мыслями, а затем, взглянув в его черные чуть мерцающие глаза, тихо, но уверенно сказала: – Я не хочу так жить.

На лице лорда Тьера ни один мускул не дрогнул, разве что глаза словно стали еще темнее.

– Не хочу, – твердо повторила я, не отводя взгляда. – И не буду.

И замерла, напряженно ожидая его реакции.

В ответ на мою реплику Риан странно усмехнулся, затем медленно выпил все вино до дна, поставил бокал на стол, сложил руки на груди и совершенно спокойно произнес:

– Твое мнение более не учитывается, Дэя. Ты уже дала согласие. Все.

И так же спокойно откинулся на спинку сиденья, с изрядной долей превосходства, которое даже не счел нужным скрывать. Темный, истинный темный лорд!

И я разозлилась!

– А мое согласие вообще имело значение? – язвительно поинтересовалась я.

Его улыбка померкла, глаза сузились, взгляд стал тяжелым, пристальным, изучающим.

– Ответь! – Наверное, весь мой страх закончился там, в подвале под квартирой Игарры Болотной. – Ведь на мой палец ты надел кольцо с черным бриллиантом, Риан. Уже с черным!

Лорд-директор промолчал, лишь глаза продолжали темнеть.

Меня его молчание не остановило.

– Артефакты активировались еще до того, как я дала свое согласие, Риан. – Мой голос эхом разнесся по пустому залу ресторации. – И я очень хочу знать, какие свойства были у того золотого эльфийского вина.

Промолчал. Но в помещении будто разом стало значительно холоднее.

А мне не хотелось верить в собственные предположения, но в то же время…

– Так когда на артефакте камень стал алым, Риан? До или после проклятия Вечной Страсти? – тихо спросила я. – И почему почернел? И если он уже был черным, когда ты делал мне предложение, значит, мы уже были связаны, да? Допустим, я могу предположить, что повлияла на артефакт, когда прокляла тебя, но… Камень почернел – мы связаны до смерти. «Мы» – значит, каким-то образом ты повлиял на меня. Вино, да, Риан?