Как стать злодеем в Габене
Шрифт:
Зои Гримм знала, что ее «шалости» не останутся незамеченными и что так же водить за нос Зубную Фею, как она это проделывала с хмырями из Дома-с-синей-крышей, у нее не выйдет. И… бросила ей вызов. Сумасшедшая, что с нее взять…
Была вероятность, что все это не более, чем уловка: мисс Гримм просто отвлекала ее, полагая, что, пока наивная Зубная Фея будет тратить время на разгадывание ее загадок, она провернет то, что задумала. Партридж бы так и сказал: «Если это не уловка, я съем свои брови!» Он часто грозился их съесть, но до сих пор, к неудовольствию Полли, брови были при нем.
Пустившись в эту
Загадки сумасшедших…
Полли часто действовала безрассудно, но любопытство… это проклятое любопытство… К тому же, ее не покидало ощущение, что игра в загадки и правда должна к чему-то привести.
«Ох, как же я люблю эти ваши ощущения и предчувствия, мисс Трикк! И почему вы до сих пор не открыли в городе салон гаданий на кофейной гуще?!» – сказал бы Партридж, но сейчас его рядом не было, и Полли могла позволить себе игнорировать мнение этого ворчуна.
Зубная Фея опустилась на крышу харчевни «Подметка Труффо» и замерла у дымохода, напоминая горгулью.
Из окон «Подметки» на снег вытекали пятна рыжего света, изнутри доносился гул нетрезвых голосов вперемешку с весьма нетрезвой музыкой.
По мосту Ржавых Скрепок, который соединял Тремпл-Толл и Фли, пролязгал трамвай. Остановившись у входа в харчевню, он изрыгнул парочку рабочих в грубых куртках и вельветовых кепках.
Рабочие вошли в «Подметку», трамвай продолжил путь.
Зубная Фея оглядела опустевший мост. Загадка Зои Гримм привела ее сюда, но что именно ей требовалось найти?
Как там говорилось?
«Я – модница, которая носила синее»…
Нужно найти что-то синее. Или что-то, бывшее синим прежде. Разумеется, Полли сразу поняла, что речь идет вовсе не о человеке.
«Мой страшный голос заставлял мышей забиваться в норы. Я визжала, я ревела, но меня задушили. Комок застрял в моем горле, и я подавилась».
– Страшный голос, который заставляет мышей прятаться… – прошептала Полли задумчиво. – Страшный голос… голос…
На ум пришли бронзовые вещатели, по которым сообщают о приближении бури, но ближайший находится на Блошином маяке на берегу канала, в то время как речь в загадке, несомненно, шла о мосте, но здесь ведь совсем ничего нет, кроме харчевни, станции и рельсов…
И тут Полли осенило. Ну разумеется!
– Что-то синее со страшным «голосом». Что в этой дыре под названием «Тремпл-Толл» есть синее, чего боятся… «мыши»?
Зубная Фея спустилась на землю, спрятала крылья в кофр-ранец и, оглядевшись по сторонам, двинулась к громадному сугробу, стоявшему напротив трамвайной станции.
Пост констебля, расположившийся у ограждения моста, подходил под условия загадки полностью: прежде тумба была синей, а ее вой заставлял шушерников забиваться в норы.
Зачем Зои Гримм указала ей на нее? Если это и ловушка, то в чем именно она заключается?
Покинутый пост констебля не выглядел хоть сколько-нибудь угрожающе. Полли не знала, что именно произошло с этой тумбой: четыре ржавые, дырявые трубы, обгоревшие, черные от копоти стенки, висящая на одной петле
дверца, от надписи «Полиция» остались лишь «о», «л» и «я».Полли заглянула за перила моста, пристально изучила ближайшие к тумбе футы снега, но скрытых ловушек так и не обнаружила. Положив ладонь на рукоять гарпунного пистолета, висевшего в кобуре на бедре, она взялась за осмотр самой тумбы. Заглянула в ящик…
«Комок застрял в моем горле, и я подавилась».
– Проверим, что это за комок…
Совать руки в трубы было рискованно – вдруг коварная мисс Гримм спрятала в одной из них мышеловку или что похуже.
Полли поочередно проверила каждое «горло», прежде простучав их. Мышеловки не было, но в нижней левой трубе обнаружилось кое-что другое.
Осторожно достав из раструба конверт, Полли развернула его.
– Ну конечно, – проворчала она. – Этого стоило ожидать…
В письме была очередная загадка:
«Я – урод: одна рука длиннее другой. У меня нет пальцев, но все понимают, куда я указываю. Жонглирую дюжиной шариков, но они недвижимы.
А живу я на ногте каменного пальца и каждый день слушаю людские пересуды да скрежещущее пение старых китов».
Прочитав загадку, Полли тряхнула головой. Какая-то белиберда… Что это еще за цирковой жонглер-уродец?
«Может, речь идет о «Цирке мадам Д.Оже? Или о каком-то уличном балагане? Или… нет!»
Она оборвала себя, понимая, что ее мысли двигаются в неверном направлении. Предыдущая загадка несла в себе иносказательность. Нужно просто понять, что это за «урод». Что о нем известно?
«Одна рука у него короче другой, и все понимают, на что он указывает… указывает…»
– Ясно! – воскликнула Полли. – Это буквально указатель. С этим понятно, попытаемся для начала разгадать, где он находится…
«А живу я на ногте каменного пальца и каждый день слушаю людские пересуды да скрежещущее пение старых китов…»
Внимание Полли зацепилось за слово «китов», и перед глазами у нее тут же предстали район Набережных и берег Пыльного моря. Но ведь похождения Зои Гримм до сих пор ограничивались границами Тремпл-Толл – вряд ли кит смог бы заплыть в канал и уж тем более сомнительно, что ему захотелось бы здесь петь. Нет, это что-то другое… Киты… киты…
И тут ее осенило! Это не киты, а «киты»! Что в Тремпл-Толл порой сравнивают с китами? Подумать только, как все очевидно! Речь ведь идет о дирижаблях!
Мысли устремились в полет: как только Полли подумала о дирижаблях, отгадки потянулись по цепочке. В загадке, вне всяких сомнений, подразумевалась станция дирижаблей в Тремпл-Толл. Но вот какая? Их здесь всего три: «Чемоданная площадь», «Парк Элмз» и «Площадь Неми-Дрё». «Парк Элмз» точно не подходит, поскольку там швартуется лишь один дирижабль-кит, в то время как речь в загадке шла именно о «китах». Остаются «Чемоданная площадь» и «Площадь Неми-Дрё».
Как там говорилось? «А живу я на ногте каменного пальца и каждый день слушаю людские пересуды да скрежещущее пение старых китов…»