Как сварить хорошее зелье

— Завтрак в семь. Не опаздывай, — наконец выдавил он из себя хоть что-то. Дверь с оглушительным хлопком закрылась. И вслед за ним погасли все магические светильники, оставляя меня в темной неприветливой комнате. Нет, это нормально вообще? Ладно прислуга, но свет-то хоть могли настроить и на меня?! Я же не маг! Возмущение поднялось огненной лавиной, но тут же испуганно сжалось до крохотного комка. Да что теперь. Успеется. Прислушалась, страшась услышать звук затворяющего ключа, или засова, или чего-то такого, но нет. Он просто закрыл дверь и удалился куда-то по коридору — звук чеканных шагов было ни с чем не перепутать.

Облегченно выдохнула, поднимая голову и с новым интересом осматривая обстановку, озаряемую ярким серпом луны. Большая, словно не только для одной меня кровать. От мысли, что я могу тут спать не одна, меня даже передернуло. Красивый тяжелый балдахин, спускающийся с потолка, вышитый золотой нитью, большие окна, выходящие в ночной сад, письменный стол и маленькое кресло у стены. Негусто. Лунный свет, освещающий только часть обстановки комнаты, приятно радовал глаз. Утром при солнце осмотрю все подробнее.

Взяла в руки лежащее на столе перо, повертев его несколько мгновений в пальцах, и устало обернулась вокруг своей оси в поисках двери, должной вести в ванную комнату. Она нашлась рядом с большим зеркальным шкафом. Жаль, в такой темноте себя не рассмотреть, хотя… камни на платье мягко мерцали. Дернула подолом, любуясь. Кивнула сама себе, уже давно мечтая смыть с себя эту противную, липнущую к коже субстанцию. Ожоги на животе горели, но я старалась об этом не думать. Интересно, как скоро мне принесут мои вещи?

Впрочем… уверенно направилась в ванную комнату, мельком оглядывая обстановку. Было темно. Жутко темно. Буквально ничего не видно, но я попыталась все сделать на ощупь, найдя вертушки кранов. Ощупала другие стены. Нашлись какие-то полки с полотенцами и флакончиком, явно с мылом. Быстро расшнуровала корсет, благо он был специально сделан так, чтобы можно было до всего дотянуться самой. Некогда шикарное платье упало к моим ногам ненужной тряпицей.

Настроила воду и быстро ополоснулась, вздрагивая и пытаясь озираться по сторонам, ощущая, как тугие струи душа ласково оглаживают обожженную кожу, охлаждая ее. Помыла одним мылом и голову, и тело, не заметив тут больше никаких других флакончиков. Быстро выбралась. День был насыщенным и длинным, жутко хотелось спать. Темнота давила.

Завернулась в полотенце, укутав другим волосы. Зубы почистила пальцем за неимением ничего другого и, стараясь не думать о том, сколько проблем мне сразу свалилось на голову, подмигнула сама себе в темноте, пытаясь не терять присутствие духа. Это помолвка, не свадьба. Осталось потерпеть всего-то год, и я, наконец, смогу вплотную заняться любимым делом. Никакие родственники мне не помешают. Второй раз сватать уже нельзя, дальше можно самому выбирать свою судьбу.

Только вот в комнате меня ожидал сюрприз. Встала как вкопанная, ощущая, как по телу снова расходятся эти непонятные волны острых ощущений от присутствия близнецов. На этот раз это был беловолосый маг. Молча на него покосилась, жутко покраснев. Что он здесь делает? Я же только в тонком коротком полотенце! Светильники снова горели огнем.

Мужчина озадаченно икнул.

— Прости, я не подумал, что ты можешь быть не одета, — спокойно сказал он, ощупав мою фигуру плотоядным взглядом, и тут же отвернулся. — Одевайся спокойно, я не буду смотреть, — произнес он так, словно это был приказ, а не просто констатация факта. Однако спорить уже не было сил. Я безмерно устала.

Кинулась к собранным мамой чемоданам, желая поскорее прикрыться. Смущение опалило щеки. В первый же день — и так глупо! Наверняка в ванной комнате был и нормальный халат, только я вот его явно не нашла без света.

Нужные вещи нашлись только в третьем чемодане. Быстро натянула домашнее платье, все время озираясь на ледяного мага, боясь, что тот может подсматривать. Но нет, он действительно просто стоял спиной ко мне и лицом к стенке. Кажется, даже не шевелился. Наконец, закончила с завязками на груди и тихо сказала:

— Я оделась. — Почему-то смотреть на мужчину снова мне не хотелось. Возможно, от еще греющего щеки смущения, а возможно, из-за страха нового витка моей на него странной реакции. Сейчас я к этому точно не была готова.

Ледяной маг повернулся. Ну, наверное. Я могла его только слышать, снова буравя взглядом свои босые ноги.

— В храме ты показалась мне более воинственной, — наверное, попытался он пошутить, но мне было совершенно не смешно, да и тон, которым он это сказал. Тяжелый, жуткий.

Страшно мне не было, в конце концов, не пристукнет же он свою невесту, но я так вымоталась за последние дни, что мне уже просто-напросто хотелось лечь и заснуть. А утром чтобы это все оказалось жутким кошмаром, и я в своей комнате в академии.

Молчание затягивалось. Мне было нечего ему ответить.

— Ну хорошо, — спокойно произнес мужчина. — Может быть, ты хочешь есть?

Помотала головой. Нет, хоть я и с самого утра толком ничего не перекусила, но есть сейчас не хочу. Нервы не дают.

Мужчина долгое время просто молчал, явно меня рассматривая. Опустила голову ниже, прячась с так и оставшимся на голове полотенцем, прижимая к себе второе. То, как он смотрел… пугало.

— Завтрак в семь. Не опаздывай. — Опять этот непререкаемый злой тон, точь-в-точь как у брата.

Тихо дождалась, пока и второй мужчина покинет выделенную мне комнату, и устало завыла. Год! Целый год теперь терпеть этих жутких снобов! Комната вновь погрузилась в густой мрак. Наверное, стоило все же сказать хотя бы про свет, но что уж теперь. В два шага добралась до кровати, привыкая к потемкам, и блаженно забралась под теплое одеяло, надеюсь, я все же смогу нормально уснуть. А завтра, на свежую голову, все уже будет выглядеть совсем не так страшно.

Глава 16. Жарко-холодно

Адриан

Искры огня в разгорающемся камине холодного неуютного дома успокаивали меня, вгоняя в привычный транс, подвластный всем огненным магам, которые проходят определенную ступень обучения, развивая свой дар в совершенстве. Я постепенно, шаг за шагом, растворялся в огне, кажется даже сам превращаясь в один из нежных, но таких разрушительных языков пламени.

Протянул руки к дрожащим в огненном мареве поленьям, наслаждаясь оранжевыми отблесками на моей коже. Теплая ласка давнего друга-огня согревала душу. Я не заметил ни как я сполз с дивана, ни как практически полностью, чуть ли не с головой, залез в камин. Меня отрезвил только раздраженный окрик брата.