Как Сюй Саньгуань кровь продавал

Взглянув на коромысла с арбузами, староста Ли сладко улыбнулся, поставил ноги на пол и сказал:

– Кого я вижу! Проходите, проходите!

Потом заметил Сюй Саньгуаня и сказал А-Фану и Гэньлуну:

– Этого я, кажется, тоже видел.

А-Фан сказал:

– Он из города.

– Вот оно что, – сказал староста Ли.

Сюй Саньгуань сказал:

– Вы часто покупаете у нас куколки шелкопряда.

– Ты с фабрики?

– Да.

– Ах вот где я тебя видел. Тоже пришел кровь сдавать?

А-Фан сказал:

– Мы принесли вам арбузы, прямо с грядки.

Староста Ли оторвал задницу от стула, осмотрел арбузы и сказал:

– Большие. Поставьте-ка в угол.

А-Фан и Гэньлун несколько раз нагибались, чтобы положить арбузы в угол, но ни одна из попыток не удалась: они только еще сильнее раскраснелись и запыхались. Староста Ли перестал улыбаться.

– Вы сколько выпили воды?

А-Фан сказал:

– Всего три плошки.

Гэньлун поправил:

– Он выпил три, а я четыре.

– Не врите, – сказал староста Ли и строго на них посмотрел. – Думаете, я не знаю, какие у вас пузыри? Больше чем матка у беременной. Хорошо, если выпили только десять.

А-Фан и Гэньлун застенчиво захихикали. Староста Ли махнул рукой и сказал:

– Ладно уж, у вас хоть совесть есть, не забываете меня. Так и быть, разрешу вам сегодня сдать кровь, но последний раз прощаю!

Затем он посмотрел на Сюй Саньгуаня и велел ему:

– Подойди.

Сюй Саньгуань подошел, и староста Ли сказал:

– Опусти-ка голову.

Он оттянул Сюй Саньгуаню веки и продолжил:

– Посмотрим, нет ли у тебя желтухи… Нет. Высуни язык, посмотрим, что с кишками… Кишки здоровые. Ладно, можешь сдавать кровь. Вообще-то положено сначала взять кровь на анализ, но раз ты друг А-Фана и Гэньлуна, обойдемся без этого. Мой подарок в день знакомства…

Сдав кровь, они заковыляли в больничный туалет. Шествие замыкал Сюй Саньгуань. Шли молча, с перекошенными ртами, уставившись в пол, чувствуя, что одно неверное движение – и у них лопнут животы.

В туалете они выстроились перед стенкой и, едва пустили струю, у них заныли зубы. Челюсти их сами собой заклацали, заглушая звук струи.

Затем они направились в ресторан «Победа», возведенный почти под самым каменным мостом. Сорняки, свисавшие с крыши этого заведения, делали его похожим на бровастое лицо. Окна и дверь ресторана образовывали единое целое, чисто символически разделенное двумя деревянными рейками. Приятели зашли через отверстие, которое, видимо, считалось окном, и сели за столик поблизости. Мимо них по реке проплыла ботва с кухни.

А-Фан крикнул официанту:

– Тарелку жареной печенки, два ляна вина, вино подогрей!

Гэньлун тоже крикнул:

– Тарелку жареной печенки, два ляна вина, и мне подогрей!

Сюй Саньгуаню понравилось, как внушительно они кричат и стучат по столу, он тоже стукнул по столу и крикнул:

– Тарелку жареной печенки, два ляна вина… вино подогрей!

Вскоре подали три тарелки печенки и три стопки вина. Сюй Саньгуань принялся было за печенку, но увидел, что А-Фан и Гэньлун начинают с вина. Они подняли стопки, зажмурились, пригубили, после чего изо ртов у них одновременно вырвалось тихое сипение, а лица блаженно разгладились.

– Хорошо пошло, – довольно выдохнул А-Фан.

Сюй Саньгуань положил палочки и глотнул вина. По его телу разлилось приятное тепло, а изо рта тоже само собой засипело. А-Фан и Гэньлун засмеялись.

А-Фан спросил его:

– У тебя кружится голова?

– Голова не кружится, но сил нет. Когда шел сюда, ноги подкашивались.

А-Фан сказал:

– Потому что ты продал силу. Мы продаем силу. То, что вы в городе называете кровью, мы в деревне называем силой. Есть два вида силы, одна от крови, другая от мяса. Сила от крови гораздо дороже.

– Какая сила идет от крови, а какая от мяса? – спросил Сюй Саньгуань.

– Когда ты залезаешь на кровать, берешь плошку, проходишь тридцать шагов от моего дома до двора Гэньлуна, когда не надо напрягаться, это все сила от мяса. А если работаешь в поле или несешь в город сто цзиней на коромысле, напрягаешься, это сила от крови.

Сюй Саньгуань кивнул:

– Понял, эта сила – как деньги в кармане: сначала тратишь, потом зарабатываешь.

А-Фан сказал Гэньлуну:

– Городские быстро соображают.

Сюй Саньгуань еще спросил:

– Вы каждый день работаете в поле, да еще продаете силу в больницу. У вас силы больше, чем у меня.

Гэньлун сказал:

– Не в этом дело. Просто мы ее меньше бережем, чем вы в городе. Чтобы жениться или дом построить, нужно сдавать кровь. А если только в поле работать, хватит разве что на плошку риса.

А-Фан сказал:

– Гэньлун правильно объясняет. Я сейчас как раз коплю на дом. Сдам еще два раза, и можно будет строить. А Гэньлуну нравится Гуйхуа из нашей деревни. Они сначала с другим женихом договорились, но потом передумали. Вот она Гэньлуну и приглянулась.

Сюй Саньгуань сказал:

– Я видел эту Гуйхуа. Она очень задастая. Гэньлун, тебе нравятся большие задницы?

Гэньлун смущенно засмеялся. А-Фан заметил:

– Женщины с большими задницами устойчивые. В кровати на них надежно, как на большой лодке.

Сюй Саньгуань тоже захихикал. А-Фан спросил его:

– Сюй Саньгуань, ты решил, на что потратишь деньги?

– Нет пока. Я сегодня понял, что значит зарабатывать кровью и потом. На фабрике я зарабатываю потом, а сегодня заработал кровью. Эти деньги надо тратить с умом. Я их израсходую на что-нибудь важное.

Тут Гэньлун сказал:

– Видели, как у старосты Ли из ширинки торчали трусы в цветочек?

А-Фан рассмеялся. Гэньлун продолжил:

– Может, это трусы той девки Ин?

– Видать, перепутали, когда вставали с кровати, – предположил А-Фан.

– Хорошо бы проверить, надела она трусы старосты Ли или нет, – ухмыльнулся Гэньлун.

Глава II

Сюй Саньгуань сидел на бахче и ел арбуз. Его дядя, хозяин бахчи, поднялся и стал отряхиваться. На голову Сюй Саньгуаню со всех сторон посыпалась пыль. Попало и на арбуз. Сюй Саньгуань сдул пыль и продолжил есть красную мякоть. Дядя перестал отряхиваться и сел обратно на землю. Сюй Саньгуань спросил его: