Как только ты уйдёшь
Шрифт:
– Давайте ребят, грузимся, уже темнеет, – после этих слов Мита меня почему-то передёргивает.
Я ещё раз оглядываюсь по сторонам – в соседнем доме загорается свет в окне. Возможно, люди уже собираются готовиться ко сну, а возможно, только ужинают. Я им завидую, им некуда спешить, они просто живут в совё удовольствие, не то, что мы.
Машина трогается с места. За рулём Мит, я рядом, Тони и Лэсси на заднем сидении. С каждой секундой мы становимся всё дальше и дальше от места, где нам было хорошо. И хоть я пробыла здесь не так много, я привязалась к этому месту. Здесь всегда тихо, до определённого момента я даже чувствовала себя защищённой. Куда мы теперь? Неизвестно. Я смотрю в лобовое стекло, но из-за слабых фар старенького пикапа вижу лишь белую полосу посреди дороги. Всё остальное – сплошное чёрное пятно.
18.
26 сентября. Прошло 2 месяца.
Город Амариилло, железнодорожный узел, рядом заброшенный старый дом, в котором мы и проживаем. Мы быстро нашли это место, и так как на наш взгляд оно было довольно безопасным и невзрачным, мы решили остановиться здесь, затерявшись в двухсот пятидесяти тысячах людей.
Уже идёт третий месяц с того момента, как я, Лэсси, Тони и Мит находимся в розыске. За это время с нами произошло много разных историй. Было много плохого и хорошего, плохого, конечно, намного больше. Из хорошего, наверное, то, что поиски идут уже менее интенсивно, чем в начале нашего побега. Мы уже спокойно передвигаемся по городу, практически не шарахаясь людей. Ещё Лэсси вышла из депрессии, в которой находилась порядком двух недель. Ну и, наверное, к хорошему можно отнести наши взаимоотношения с ребятами. За последний месяц мы сблизились, как никогда.
Минусов в нашем теперешнем существовании конечно же больше: у нас почти не осталось денег, на улице конец сентября, и порой бывает не на шутку холодно. Ещё неизвестность. Раньше, когда я жила с мамой, моё будущее было предначертано наперёд: окончить школу, поступить в колледж и найти высокооплачиваемую работу. Я страдала от нехватки острых ощущений, и меня жутко раздражали однообразные дни, хотелось новых ощущений. Я мечтала о том, чтобы поскорее вырваться из своей золотой клетки и проживать каждый день как последний. Сейчас, я бы отдала всё на свете, чтобы вернуться к своей повседневности и знать наперёд свою дальнейшую жизнь. Меня уже душит эта неизвестность. Я не знаю даже самого, казалось бы простого, я не знаю, где окажусь завтра: всё ещё на свободе с друзьями или за решёткой.
Я даже не знаю, как живут мои родные, привыкли к тому, что меня с ними нет или же скучают... У меня накопилась куча вопросов, но я не могу их задать. Я не могу узнать то, что так интересует меня, и это самое ужасное. Во мне просто-напросто нет решимости, просто так взять, и набрать до боли знакомый домашний номер. Я хочу, но не могу, мне стыдно, я боюсь.
Я просыпаюсь от того, что мне в спину прилетает лёгкий удар. Это Лэсси. Мы уже давно ютимся с ней на одной кровати, и она нередко случайно задевает меня во сне. Утренние лучи осеннего солнца пробиваются сквозь маленькое окошко под потолком. С нами в комнате никого нет. Около пяти минут я лежу, рассматривая помещение, хотя уже давно выучила эти почерневшие от сырости обои и древнюю мебель, а затем начинаю будить подругу.
Когда мы, наконец приводим себя в порядок и умываемся, при помощи воды, купленной в магазине, так как в этом доме она не проведена, Лэсси начинает всерьёз переживать насчёт того, где ребята. Довольно-таки странно для них, проснуться с самого утра и куда-то уйти.
– Ай-с, – Лэсси издаёт легкий стон. – Живот болит…желудок. Я не ела ничего со вчерашнего утра. Посмотри, пожалуйста, у нас есть что-нибудь пожевать? – просит меня подруга.
– Конечно, нет, откуда? – переспрашиваю я. – Вы вчера умяли последние сэндвичи. Если хочешь, можем прогуляться по магазинам, купим чего-нибудь вкусного, заодно пройдёмся.
– Ты думаешь это не опасно? Ребят ведь тоже нет. Вдруг они в городе.
– Опасно? Да вся наша теперешняя жизнь сплошная опасность. Пойми, мы не сможем до конца своих дней прятаться, нужно начинать жить. Я уже давно для себя решила, будь, что будет!
– Ты права, – произносит Лэсси после недолгой паузы, – я сейчас, – она скрывается из виду.
Пока подруги нет, я роюсь в карманах джинсов и выгребаю от туда несколько
смятых купюр – мои последние жалкие сбережения. Не знаю, на что мы будем жить дальше, но экономить больше, чем мы экономим сейчас уже просто невозможно.Мы с Лэсси идём в толпе, которая не обращает на нас никакого внимания. О нас больше не пишут в газетах, и телеэкраны заполнились другими новостями, все забыли о нас, и это хорошо. Возможно, ещё чуть-чуть, и мы уже сможем жить полноценной жизнью.
Со всех сторон нас окружают красочные витрины, где-то в конце переулка я слышу музыку. Вдруг мне в глаза бросается огромная вывеска «Book Store» – один из старейших и лучших книжных магазинов Америки. К сожалению, мой родной город слишком мал, и там нет подобных лавочек, привечавших “книжных червей”, поэтому у меня никогда не было возможности посетить такое место. Говорят, что здесь есть все книги, существующие в Мире. А еще прямо в магазине находится печатный станок, который может напечатать понравившуюся книгу. К сожалению, на данный момент у меня в кармане нет денег даже на половину магнитика с символикой этого легендарного магазина, поэтому, ещё раз посмотрев на огромный фасад здания, я покидаю это место.
Через несколько метров мы находим недорогой маркет, и решаем зайти. У самого входа я замечаю на себе пристальный взгляд охранника – здоровенного мужика лет тридцати, он настораживает меня, но я стараюсь не подавать виду и вести себя естественно. Надеюсь, он на всех так смотрит. Мы проходим дальше, и я почти сразу же ложу в корзину несколько бутылок воды, большую упаковку сосисок и чёрный хлеб. Ещё около пяти минут мы с подругой просто гуляем по магазину, прекрасно зная, что денег больше ни на что всё равно не хватит, а затем идём на кассу. Молодая девушка быстро пробивает покупки, я расплачиваюсь и складываю всё в пакет. Я замечаю, что охранник опять странно смотрит на нас. Мы аккуратно проходим мимо него и вдруг он хватает меня за локоть.
– Постой, красавица, не так быстро, – произносит он и меня тут же охватывает паника. Вот и всё, он узнал меня, не зря так косился всё время. Сама не понимая, что творю, я ударяю мужчину коленом в пах, вырываюсь и со всех ног несусь, сама не зная куда.
Я бегу, не оборачиваясь уже минуту, две, пять. Я просто бегу без остановки. Вдруг у меня рвётся пакет, и всё его содержимое падает на землю. Плевать на еду, главное сейчас спастись самой. Я заворачиваю за угол и забегаю в какой-то магазин. Я прохожу вглубь и скрываюсь за витринами. Только сейчас до меня доходит, что я бросила Лэсси. Я так перепугалась, что забыла о ней. Чёрт, я никудышная подруга! Я ещё немного брожу среди полок с моющими средствами, а затем спокойно выхожу. Я вспоминаю, клятву, которую мы дали с ребятами неделю назад, там было сказано, что мы ни при каких обстоятельствах не заложим друг друга, даже если одного из нас поймают. Я понимаю, что одна я точно не смогу помочь Лэсси, поэтому решаю вернуться в нашу ночлежку и рассказать всё ребятам, надеюсь, они уже там.
Я смотрю по сторонам, нет ничего подозрительного. Город, как город, люди, как люди. Не видно и следа от погони. Надеваю на голову капюшон от байки и перехожу дорогу. Резкий свист тормозов, а дальше шок. В метре от меня затормозила машина. Меня чуть не сбили. Я поднимаю глаза и вижу лицо шокированного от произошедшего водителя. Его черты кажутся мне знакомыми, и я быстро узнаю его. Это Райан. У меня дежавю. МЕНЯ ВТОРОЙ РАЗ ЧУТЬ НЕ СБИЛ НА МАШИНЕ РАЙАН. В глазах всё плывёт, я чувствую, что очень быстро засыпаю, и этот сон не подвластен даже мне самой. Я не могу остановить его. Падаю.
Возле нас уже скопилась толпа, люди осуждающе смотрят на Райана, кто-то кричит, что позвонит в полицию, кто-то фотографирует происходящее, но никто, ни единственный человек из толпы не предлагает мне помощь. Они лишь смотрят. Молча смотрят как на обезьянку из зоопарка. У меня нет не сил, не желания разбираться в произошедшем, я хочу просто уйти. Сейчас меня волнует совсем другое. Я легко встаю на ноги, и на моё удивление только немного болит бок, наверняка очередная ссадина. Что ж, не страшно, она легко затеряется под толстовкой. Поднимаю взгляд и случайно наталкиваюсь глазами на глаза Райана, всё такие же самые красивые на свете глаза, я резко отворачиваюсь и ловлю на себе взгляды ошарашенных очевидцев-наблюдателей.